Я - Шарлотта Симмонс - Том Вулф

— Эй, слышь, чувак, придержи-ка мне раму! Добавь еще, вот так!

— Готово! Взял! Есть! Еще! Давай-давай! Будь мужиком! Работай! — Отрывистость реплик в какой-то мере компенсировалась тяжелым шумным дыханием, кряхтением и время от времени стонами.

— …Пятьсот сделал.

Выдох, похожий на стон, вырвался из перенапряженного горла.

— Охренеть… ты… пятьсот… сделал… ни хрена… себе… не могу… поверить… ты… пятьсот… охренеть…

Очередное междометие — не то стон, не то звериный рев: «У-у-у-бл… на…», и вот из-под рамы для поднятия тяжестей выползает на карачках очередной юный мезоморф в похожей не то на девчоночий топик, не то даже на подростковый купальник майке (ах, как выигрышно в ней смотрятся грудные мышцы, а заодно бипсы, трипсы, дельты и косухи!). Все его тело ходит ходуном, он тяжело, с трудом дышит, но при этом держит руки на весу — чуть отведя от боков и слегка согнув, словно все вышеупомянутые мышцы так велики, что не позволяют рукам повиснуть вдоль тела, как это свойственно нормальному, пропорционально сложенному человеку. Что ж, за все приходится платить: вот и этот крутой качок передвигается по залу походкой человекообразной обезьяны.

Эдам непроизвольно натянул рукава футболки на локти, чтобы никто из дизелей не увидел, какие у него до смешного тонкие ручки-тростинки. Ему казалось, что все обитатели балкона будут не просто насмешливо смотреть на него, а того и гляди начнут в голос хохотать и показывать пальцем. Наверняка своим телосложением он привлечет их внимание. Святая простота! Да кому на этом балконе есть дело до какого-то доходяги, которому вдруг приспичило покачаться на одном из навороченных тренажеров? Эдам даже представить себе не мог, насколько все эти бодибилдеры зациклены на себе. На самом деле каждый из них пребывал в уверенности, что весь зал только затем здесь и собрался, чтобы посмотреть на него… проверить, насколько большой вес он выставляет, сколько может поднять, толкнуть или выжать, сколько подходов делает к каждому снаряду… а главное, будет он или нет постоянно посматривать в зеркало, чтобы удостовериться, что не зря качал все свои трапеции, дельты, грудины, бипсы, трипсы, косухи, боковухи и кирпичики…

Эдам загрузил машину для пожимания плечами солидным количеством противовесов — положить меньше он просто не мог себе позволить, опасаясь, что будет выглядеть смешно со слишком уж несерьезной нагрузкой. Выбрав, как ему казалось, золотую середину, он взобрался на «рабочее место» и… не смог сдвинуть чертовы рычаги с места Сгорая от стыда, Эдам был вынужден снять большую часть грузов и опытным путем определить для себя более или менее подходящую нагрузку. Все это время парень совершенно напрасно опасался насмешек со стороны тех, кто занимался на соседних тренажерах: им на самом деле было абсолютно не до него, как, впрочем, и вообще ни до кого, кроме самих себя. В итоге Эдам загрузил тренажер так, чтобы быть в состоянии сделать положенное упражнение три… десять… еще восемь… и в конце концов — жалкие пять раз. Между повторами он, как и положено, тяжело дышал, смотрел в пол перед собой с самым суровым и мужественным выражением лица, поводил плечами и прохаживался между тренажерами несомненно вызывающей уважение у окружающих походкой гориллы-кавалериста.

Спустя час после начала тренировки Эдам счел, что для первого раза достаточно накачался, и направился на первый этаж, в раздевалку. Спускаясь по лестнице, он украдкой посматривал в попадающиеся по пути зеркала, стараясь рассмотреть заметные в горловине футболки трапециевидные мышцы и пытаясь понять, действительно ли они хоть чуть-чуть увеличились в размере, или же это лишь плод его воображения. Нет… они действительно выглядели более внушительно.

Эдам чувствовал себя счастливым — как любой мужчина, который ощущает, что его мускулы (неважно, какого они на самом деле размера) увеличиваются благодаря избыточному кровяному давлению, поднявшемуся в ходе тренировки. В такие минуты мужчина чувствует себя… куда больше мужчиной, чем обычно.

В фитнес-центре, естественно, имелись лифты, но с этажа на этаж можно было пройти и по широкой, ярко освещенной лестнице. Эдам, воодушевленный результатами первого этапа бодибилдинга, выбрал для себя эффектный проход по сверкающей зеркальными стенами лестнице. На каждом этаже на площадку выходили две пары раздвижных стеклянных дверей. Чуть замедлив спуск, можно было задержаться и посмотреть, что происходит в других залах. Этажом ниже того помещения, где Эдам только что занимался на тренажерах, он обратил внимание на табличку над двойной дверью: «СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТАЯ СИСТЕМА». В первый момент Эдам даже вздрогнул — настолько эти слова, подходившие скорее для больницы или другого медицинского учреждения, диссонировали с общим настроением праздника здоровья, царившим в здании. От «сердечнососудистого» веяло чем-то болезненным, а уж никак не мужественным… но в следующую секунду Эдам разглядел за прозрачными дверями студентов и — в основном — студенток, которые увлеченно бежали, поднимаясь вверх, но оставаясь при этом на том же уровне… О беговых дорожках и тренажерах-лестницах он раньше только слышал, но никогда не видел их воочию. Желание познакомиться поближе с этими диковинными аппаратами (а быть может, и с теми, кто на них занимается) заставило его изменить маршрут и заглянуть в зал… Тренажер под названием «Стэйрмастер» позволял бежать — если, конечно, это движение можно назвать бегом, — не отрывая ног от больших педалей на мощных рычагах. Пожалуй, это движение было чем-то средним между бегом и ездой на велосипеде стоя, не садясь в седло. Впрочем, куда больше, чем тренажерами, Эдам был поражен обилием девушек в этом зале… Некоторые были одеты в бесполые тренировочные костюмы, растянутые футболки, кенгурушки, рубашки и шорты до колен, а обуты в обычные стоптанные кроссовки. Но большинство пришедших в тот вечер в фитнес-центр были одеты как… как девушки. Эдам был изумлен тем, как, оказывается, низко могут сидеть обтягивающие тренировочные брюки на женской… нет, не талии и даже не на бедрах, а черт знает насколько ниже той линии, после которой они вроде бы должны сползти вниз! А чего стоят эти коротенькие, словно снятые с кукол футболочки! А между ними — Эдам чуть не ослеп от обилия того, что увидел: голые, голые, голые животы с симпатичными пупками, а сзади… оказывается, современное искусство кройки и шитья достигло таких высот, что слово «декольте» теперь относится не только к груди, но и к противоположной части тела. Облегающие лосины сидели на бедрах девушек так низко, что над верхним краем оставались открытыми соблазнительные выпуклости и четко прорисовывалась ложбинка между ними… Прямо перед Эдамом давила на педали «Стэйрмастера» высокая блондинка в бледно-сиреневых нейлоновых беговых шортах и донельзя укороченной голубой баскетбольной футболке. На первый взгляд в фигуре девушки не было ничего сверхъестественно привлекательного. Грудь у нее была небольшая, но при каждом нажатии на педаль ее соски словно протыкали изнутри обтягивающий тонкий нейлон, а пупок при этом подмигивал окружающему миру, давая постороннему взгляду точку для фокусирования на бескрайнем пространстве обнаженной, освобожденной от одежды плоти. В том же ряду, через три-четыре тренажера, так же старательно маршировала на месте, поднимаясь по невидимым ступенькам, другая девушка. На ней были черные — лосины?.. трико?.. колготки?.. Эдам не считал себя большим специалистом в области предметов женского гардероба… не просто обтягивавшие, а буквально облизывавшие и обтекавшие каждую выпуклость и впадинку ее тела. Ни дать, ни взять вторая кожа. Дополнением служил спортивный бюстгальтер телесного цвета. Груди у этой девушки были внушительных размеров, и при каждом движении их верхняя часть колыхалась, как желе. Учитывая цвет лифчика, нужно было внимательно присмотреться, чтобы убедиться, что он вообще имеется. Это зрелище не на шутку взволновало и, что греха таить, возбудило Эдама. Его чресла и все детородное хозяйство сначала насторожилось, а затем и вовсе перешло в положение полной боевой готовности… так, на всякий случай… а вдруг что-нибудь случится. Вот, оказывается, что скрывалось под невинной вывеской фитнес-центра… Мозг Эдама, подпитываемый неожиданно выплеснувшимся потоком гормонов, никак не мог смириться с тем, что все это устроено лишь ради занятий физкультурой в традиционном смысле этого слова. Ему казалось, что стоит сейчас дотянуться до выключателя и погасить свет, как все собравшиеся в зале забудут про сердечно-сосудистую систему и, бросившись друг на друга, сольются в невиданной по разгулу оргии…

Сзади за тренажерами для спортивной ходьбы начиналось царство беговых дорожек. Они стояли плотным строем в несколько рядов… широкие черные клавиатуры… зеленые и оранжевые светодиоды. Шум в этой части зала был просто оглушительный. Шеренги парней и девушек бежали и бежали на своих снарядах, кто неспешно, а кто и в весьма бодром темпе. На низкий гул работавших на тренажерах электромоторов, на шелест самих лент дорожек накладывалась разнокалиберная дробь шагов. Учитывая, что вес бегунов варьировался от ста до двухсот с лишним фунтов, их подошвы бились о бегущую ленту с разной силой и частотой. Эдам озирал открывшееся ему великолепное зрелище — бесконечные ряды без устали трудящихся молодых и крепких ягодиц…