Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

Многие дроу уже жалели об этой войне, так как та в последние дни действительно дорого давалась, но тёмный народ подстёгивала ненависть к своим светлым собратьям, и верховная жрица Ллос не давала спуску провинившимся или инакомыслящим. Впрочем, планы жрицы были недальновидными. Ведь империя Мортис продолжала войну и с мелкими людскими государствами, а также шли бои на территориях лесных эльфов, которые не давали и шагу ступить без града стрел и постоянных нападений из тени деревьев — там сама природа была против дроу. Но неосмотрительность коварной колдуньи пугала ещё больше, ибо было ясно, что за войной кроется нечто большее.

А что до Сиралиона, на их стороне были только Альмис, сила духа и гвардия короля. Гвардия Антан-Тир, Хранители Престола Сиралиона. Очередное меньшинство военной силы Сиралиона. Впрочем, гвардейцев уже может хватить на несколько армий. Подготовка этих воинов во все времена считалась образцовой, они призваны охранять целостность Сиралиона и защищать его престол от незаконных притязаний, кто бы на нём ни восседал. Во главе довольно скромной иерархии Антан-Тир стоит Иирс Нар, один из величайших полководцев Сиралиона. Сами же гвардейцы были облачены лёгкие и средние чешуйчатые доспехи яркого белого и серебряного цвета и — с некоторых пор — закрывают лица кольчужными масками. Оружие — лёгкие и средние мечи или копья различной длины, пики, средние щиты или баклеры, а также луки. Но среди гвардейцев немного выдающихся стрелков, ибо Антан-Тир предпочитают ближний бой с самого начала своего основания. Именно одним из этих гвардейцев был Даанрит, который не так давно выделился во множестве битв и был принят в ряды благородных стражей престола Сиралиона. Правда, взят он был в первые дни, когда Мортис вошла на земли высших эльфов, посему пышных церемоний эльфийский воин не увидел. Но феерическая, по масштабам, церемония ждёт всех после окончания войны. Всех, кто выживет.

Глава 2. Часть 16

Иирс Нар облачился в полный боевой доспех. Тёмная обсидиановая поверхность брони, покрытая замысловатыми узорами, отражала огонь светильников, которые в вечернее время уже были зажжены — несмотря на то, что давно наступила весна, было довольно темно. Маршал уверенно чеканил шаг по овеянным золотистым сиянием коридорам королевского дворца, держа в руках крылатый шлем такого же чёрного цвета, как и броня. Рука его, закованная в стальную перчатку, судорожно сжимала рукоять серебряного меча. Иирс был словно воплощение ночи в этом сверкающим золотом дворце — Кайириан попросил придворных магов оставить осенний образ для этого места, несмотря на то, что зима давно минула, и природа эльфийских краёв расцветала во всём своём великолепии. На усталом мужественном лице отображалась суровая решительность, губы шевелились, словно в молитве. Короткие седые волосы пребывали в беспорядке. Иирс Нар среди эльфов выделялся, как ни странно, не столь чёрными доспехами неизвестного изготовления, сколько короткими, словно обрезанными мечом, волосами. Среди высших эльфов длинные волосы считались знаком аристократизма, положения в обществе, а короткие причёски носили изгои, дезертиры и отбросы общества, коих было очень мало.

Маршал Сиралиона всей своей душой ненавидел самого себя и желал быстрой смерти для своего бренного тела и жалкой души, его удерживал лишь долг — долг перед страной, стоящей пред смертельной опасностью. Ведь днём он возносил молитвы Создателю и Альмис, как прочие эльфы, а ночью… Ночью он молился Дартазаэлю и другим чёрным божествам, которые готовы были растерзать этот мир кровавой войной. От этой мысли Иирс в омерзении к себе скривился. Дартазаэль… Иирс знал всё о нём. Точнее, он знал то, что сам низвергнутый бог рассказал ему. Дартазаэль, или же Всетемнейший Владыка Бездны, Безумия и Смерти, приходился братом по крови самому Создателю и был близок к нему могуществом настолько, что грань между двумя богами была почти невидимой. При создании мира Всетемнейший был законным владыкой Мира Мёртвых и направлял мертвецов на нужный путь, будучи частью равновесия мира, но через какое-то время безумие поглотило гениальный разум, предав светлых богов и переметнувшись к пробуждающемуся злу. Воплощением этого зла Дартазаэль и стал. Подумать только, сама Смерть на стороне сил зла. И Создатель был вынужден поднять руку на родного брата, заточив его глубоко под землёй вместе со всеми тёмными тварями и полубогами на границе самой Бездны. И по сей день Дартазаэль в своей физической оболочке подвешен на магических цепях в кромешной тьме, рядом с которой так некстати расположились гномы, за что и поплатились. Впрочем, история Всетемнейшего была довольно расплывчатой, а речи, что являлись Иирсу в ночных молитвах, были тихи и неясны. Но одно было точно: Дартазаэль — источник многих побед и удач Иирса Нара в бесконечной войне против дроу. Сначала сиралиоснкий маршал думал, что может совладать с волей тёмного бога, но сильно ошибся. И теперь он был в полной власти Творца Безумия, и лишь смерть, возможно, могла разорвать эти узы. Быть может, Нару и следовало бы покончить с собой прямо сейчас, пока Дартазаэль не дал приказа, который эльф не сможет не исполнить. Но тогда Сиралион может пасть. А после этого Иирсу точно не видать покоя после своей гибели. А чёрные доспехи являлись основным проводником между богом и полководцем. Одним из немногих святилищ, что связывало Дартазаэля с миром смертных.

— …и прошу, Кайириан, не делай глупостей, — шептала Таймириэль, стоя рядом с троном своего мужа. С момента, как монарх встал на ноги, королева не отходила от него ни на шаг. Тонкие руки эльфийки нежно обнимали за плечи притомившегося короля, который восседал на своём троне в сверкающем золотом тронном зале. Когда на Сиралион опустилась ночь, осеннее царство эльфийского короля заиграло новыми красками, а прежние изысканные изгибы опор и колонн обрели таинственный вид. В углах широкого зала залегли тени, окутывая некоторые деревья и растения, выращенные магами. В этих тенях так кстати могли прятаться убийцы… От этой мысли губы короля скривились в горькой усмешке. Кажется, он почти не слушал свою супругу. — Ты же не собираешься вновь лично вести своих солдат на войну? — с надеждой спросила королева, заглядывая в глаза своему мужу. На осунувшемся лице Кайириана застыло раздражённое выражение лица.

— Я бы с удовольствием взял в руки меч… — медленно произнёс король, ответив на испуганный взгляд Таймириэль, но тут же с лёгкой улыбкой продолжил: — Но ради тебя я останусь здесь. Иирс будет командовать… Ты бы присела. Со мной всё в порядке.