Память льда. Том 2 - Стивен Эриксон

— Так ведь зафиксировать внезаконность чрезвычайно важно! Впрочем, у меня не было особого выбора, кроме как присоединится к армии. Не думаешь же ты в самом деле, что я остался бы ради пропитания писать лучи заката на булыжниках в Даруджистане? Я там оказался в дурной компании. Равно как и в так называемом «сообществе творцов» и их покровителей в так называемом городе Крепь с их так называемыми стилями выражения…

— Они ненавидели тебя, — сказал Гамбл.

— А я ненавидел их! Скажи, ты видел в Крепи хоть что-нибудь, достойное упоминания? Видел?

— Ну, там была одна мозаика…

— Что?

— К счастью, художник, которому приписывали сие творение, давно мёртв, что позволило мне излить на него потоки восхвалений.

— Ты называешь это восхвалением?! «А он подаёт надежды…» Так ведь ты сказал, а? Да ты сам прекрасно знаешь, что дословно это и произнёс, как только эти пустобрёхи-щёголи проговорились, что художник умер!

— Строго говоря, — заметил Итковиан, — это довольно скользкая шутка.

— И вовсе не скользкая! — возмутился Гамбл.

— Зато сам ты склизкий! А? Ведь правда, слизняк? А?

— Пососи кусочек краски, будь любезен. Вот этот, ртутно-белый. Выглядит очень вкусно.

— Ты просто желаешь моей смерти, чтобы потом исторгать потоки восхвалений, — пробормотал Ормулогун, потянувшись за маленьким липким кусочком краски.

— Как скажешь.

— Ты — кровопийца, знаешь? Таскаешься за мной повсюду. Стервятник.

— Дорогой мой человек, — вздохнул Гамбл, — я — жаба. Тогда как ты — художник. И за это счастливое различие между нами я ежедневно благодарю всех сущих богов, равно как и всех когда-либо бывших.

Итковиан оставил их обмениваться более утончёнными оскорблениями и продолжил путь вдоль берега. Он позабыл взглянуть на холст Ормулогуна.

Как только войска переправятся через реку, они разделятся. Город Лест находится прямо на юге, в четырёх днях пути отсюда, а дорога на Сетту изгибается в западном и юго-западном направлениях. Сетта стоит у подножия гор Видения, которые высятся над берегами реки, давшей имя городу. Та же река течёт к морю южнее Леста, так что обеим половинам придётся рано или поздно переправляться через неё.

Итковиан последует за армией, нацелившей удар на Лест, она состоит из «Серых мечей», подразделений тисте анди, рхиви, баргастов из клана Ильгрес, кавалерийского полка из Сольтана и пригоршни малых наёмных рот из северного Генабакиса. Каладан Бруд остаётся главнокомандующим, с Каллором и Корлат в качестве заместителей. «Серые мечи» были присоединены к армии как союзная сила, где действующий Кованый щит считался равным по чину Бруду. Такое отличие не относилось к прочим наёмным ротам, поскольку они все до единой были подчинены Воеводе, согласно условиям контракта. Даруджиец Остряк и его разношёрстные сторонники рассматривались как целиком независимые, и хоть их и приглашали на военные советы, Легион Трейка был волен делать всё, что заблагорассудится.

Самое главное, заключил Итковиан, система командования смешанная, а иерархия чинов — нечёткая. Точно как в Капастане, где князь и Совет Масок постоянно мутили воду. Быть может, такова отличительная черта севера и его независимых городов-государств — вернее, так было до малазанского вторжения, заставившего их образовать нечто наподобие конфедерации. Впрочем, даже теперь старые распри и наследственная вражда постоянно подрывают это объединение, к вящему преимуществу захватчиков.

Структура, навязанная Первым Кулаком Малаза сопровождавшим его силам, была более ясной в своём иерархическом порядке. Имперский способ организации Итковиан сразу понял — и, честно говоря, сам установил бы подобный, окажись он на месте Дуджека Однорукого. Командует Первый Кулак. Его заместителями являются Скворец и Хумбролл Тор, продемонстрировавший недавно свою мудрость, настояв на главенстве Дуджека, а также командир Чёрных морантов, которого Итковиан пока не встречал. Эти трое могли рассматриваться как равные по рангу, но различались по роду исполняемых обязанностей.

Итковиан услышал топот копыт и повернулся: вдоль прибрежной полосы к нему скакал Скворец, заместитель малазанского главнокомандующего. Похоже, он останавливался переговорить с художником, поскольку Ормулогун начал торопливо собирать вещи.

Скворец подъехал к нему.

— Доброго дня, Итковиан.

— И вам того же, сударь. Вам от меня что-нибудь нужно?

Бородатый воин пожал плечами, окидывая взглядом окрестности.

— Я ищу Серебряную Лису. Её саму или двух морпехов, которые должны сопровождать её.

— Вы, несомненно, хотите сказать «следят за ней». Они проезжали мимо меня, сначала Серебряная Лиса, затем двое солдат. Поехали на восток.

— Кто-нибудь из них говорил с тобой?

— Нет. Они ехали на некотором расстоянии от меня, и посему проявление учтивости с их стороны было неуместным. Со своей стороны я также не предпринимал попыток поприветствовать их.

Полководец поморщился.

— Что-нибудь не так, сударь?

— Быстрый Бен воспользовался своими Путями, чтобы помочь при переправе. Наши силы уже на другом берегу и готовы к маршу, поскольку нам предстоит долгая дорога.

— Верно. Впрочем, разве Серебряная Лиса не рхиви? Или вы просто хотите соблюсти формальности, попрощавшись с нею?

Скворец нахмурился ещё сильнее.

— Она больше малазанка, чем рхиви. Я хочу попросить её сделать выбор — с кем идти.

— Возможно, она уже выбрала, сударь.

— А может быть, и нет, — ответил Скворец, пристально глядя теперь на что-то к востоку от них.

Итковиан развернулся, но, поскольку он не был верхом, двое всадников появились в его поле зрения чуть позже. Морпехи, приближаются ровным галопом.

Солдаты натянули поводья перед своим командиром.

— Где она? — спросил Скворец.

Воительница справа пожала плечами.

— Мы следовали за ней до побережья. Над линией прибоя — гряда бугристых холмов, вокруг — заболоченные канавы. Она въехала в один из этих холмов, Скворец…

— Въехала прямо в склон одного из них, — уточнила другая. — И исчезла. Не задерживалась и не спрыгивала с лошади. Мы приблизились к тому месту, а там — ничего кроме травы, грязи да камней. Мы потеряли её, но думаю, она этого и хотела.

Командир молчал.

Итковиан ожидал по меньшей мере прочувствованного ругательства, и был впечатлён выдержкой этого человека.

— Хорошо. Едем со мной обратно. Мы переправляемся на тот берег.

— Мы видели Гамблову зверушку, когда ехали сюда.