Шпага и кнут - Вольф Белов

Вольф Белов

Шпага и кнут

Глава первая

Герцог Ламберанский досточтимый лорд Готран Линслод от рождения отличался спокойным нравом и уравновешенным рассудительным характером. Его светлость практически никогда не повышал голос на домочадцев и прислугу, ходили слухи, что даже на свет в свое время он появился молча. Наверное, во всем мире не нашлось бы ничего, что могло вывести герцога из равновесия. Ничего, кроме…

Когда однажды вечером лорд Готран ворвался в покои своей супруги, натуры весьма утонченной, предававшейся в этот поздний час наслаждению виршами канувших в прошлое поэтов, что остались запечатленными на пергаментных страницах объемной книги в толстом переплете из телячьей кожи, герцогиня Готран не узнала мужа. Столь взвинченным и раздраженным ей своего супруга видеть еще не доводилось. Впрочем, благородной леди не составило особого труда догадаться, что могло заставить герцога настолько утратить душевное равновесие. Первые же слова лорда Готрана подтвердили ее догадку:

– Где ваша дочь, ваша светлость?

– Которая из них, ваша светлость? – уточнила герцогиня, хотя прекрасно поняла, кого имеет в виду супруг, ибо две старшие дочери благополучно вышли замуж и давным-давно покинули отчий дом, в замке же, под родительским присмотром оставалась лишь младшая – юная леди Катарина Линслод.

– Хотя бы вы пожалейте мои нервы, ваша светлость! – потребовал герцог. – Вы же видите, я и так вне себя от гнева!

– Я вижу, – спокойно кивнула герцогиня, аккуратно закрыв книгу и отложив том в сторону. – Что случилось, ваша светлость?

– Пусть вам объяснит это ваша дочь, ваша светлость. Где эта негодная девчонка?!

Последние слова герцога явно свидетельствовали о том, что для его раздражения имеются весьма веские основания. В славном семействе правителей Ламберанского герцогства, ведущих свой род от самого сэра Астана, победителя драконов и истребителя вампиров, которого, к сожалению, к упоминаемому времени уже мало кто помнил, не принято было называть членов семьи иначе, как по титулу. Впервые с момента появления на свет младшей дочери герцог назвал ее девчонкой, да еще и негодной.

– Насколько мне известно, ваша светлость, сейчас у вашей дочери урок танцев, – заметила герцогиня. – Соответственно, она должна быть в бальном зале под присмотром своего наставника.

– А насколько известно мне, ваша дочь не посещает занятия уже третий день! – сердито опроверг герцог версию, высказанную супругой. – Ее наставник только что отказался от жалования и покинул замок. Замечу, это уже пятый учитель танцев только за этот год. Ваша дочь совершенно неуправляемый ребенок, ее поведение не соответствует приличиям, подобающим девице благородной крови. Черт возьми, да где же она?!

– Стыдитесь, ваша светлость, – укорила герцогиня супруга. – Держите себя в руках.

– А кто будет держать в руках вашу несносную дочь?! – возмутился лорд Готран, не в силах унять свой гнев. – Своими выходками она уже выжила из замка всех учителей, которых я выписывал для нее даже из заморских стран. Вот где она сейчас, скажите на милость?

– Спросите у гувернантки, это ее обязанность – следить за вашей дочерью.

– Не считайте меня таким глупцом, ваша светлость! – снова вспылил герцог. – Я поднял на ноги уже всех слуг, но никто не может найти вашу дочь. А почтенной даме Гинеоре совсем не по возрасту гоняться за ней.

– Скажите же, наконец, что такого натворила ваша дочь, что вы в таком гневе?

Лорд Готран не успел ответить. В покои герцогини шаркающей походкой вошел седой дворецкий в потертой ливрее, на которой давно уже выцвела и потускнела золотая вышивка, и в домашних тапочках. Он отвесил церемониальный поклон хозяевам замка и провозгласил, попытавшись придать своему дрожащему голосу торжественность, требуемую этикетом:

– Ваши светлости, герцог и герцогиня Готран, властители Ламберании, прибыла леди Катарина Линслод!

Из-за спины дворецкого выглянула светловолосая девушка лет семнадцати, одетая в костюм для верховой езды и со шпагой на боку, что делало ее больше похожей на мальчишку. На переносице и щеках девушки проступали веснушки, совершенно не подобающие девице благородного происхождения и которые мода и этикет требовали скрывать под слоем пудры и румян.

– Вы свободны, Эркуан, – отпустил герцог дворецкого. – А вы задержитесь, юная леди, – остановил он готовую улизнуть дочь.

Как только двустворчатые двери затворились за дворецким Эркуаном, герцог заложил руки за спину, опустил на девушку тяжелый взгляд с высоты своего внушительного роста и сурово осведомился:

– Ну-с, юная леди, хотите что-нибудь сказать?

Судя по всему, ни взгляд, ни суровый тон отца не произвел на леди Катарину должного впечатления. По-мальчишески беспечно пожав плечами, девушка сказала:

– Добрый вечер, родители. То есть, ваши светлости.

– И все? – продолжал герцог.

– А что еще? – спросила девушка, изобразив на лице ангельскую невинность.

– Для начала поведайте нам, где вы пропадали весь вечер? – потребовал отец. – Почему слуги не могли разыскать вас?

– Я каталась верхом, – ответила Катарина.

При этом она развела руками, всем своим видом демонстрируя, что о том, где и чем она занималась последние часы, можно понять и так по одежде.

– Допустим, – кивнул герцог. – А скажите-ка, юная леди, зачем благородной девице потребовалась шпага?

Катарина снова пожала плечами.

– Ну, мало ли?.. Разбойники там, драконы всякие, колдуны какие-нибудь, злые великаны…

– Следует понимать ваши слова так, что вы опять искали приключений, не подобающих девушке благородной крови. И, судя по дошедшим до меня слухам, вы их успешно нашли.

Его светлость нахмурился так, что густые черные брови волнами сошлись на переносице. Обернувшись к супруге, герцог произнес:

– Полюбуйтесь на вашу дочь, ваша светлость. Ей даже нисколько не стыдно. Хоть бы из приличия смутилась.

– Да что я сделала-то? – пробурчала Катарина, насупившись.

– Вы у меня спрашиваете, юная леди?! – воскликнул герцог Готран, потеряв остатки терпения. – Это я хотел бы услышать от вас о ваших последних подвигах!

– О каких именно? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Обо всех! – грозно потребовал герцог.

Катарина слегка замялась. Человек посторонний мог бы подумать, что девушка в смущении, однако и герцог, и герцогиня отлично знали свою дочь и понимали, что заминка вызвана раздумьями, что именно уже известно отцу и как бы выдать признание так, чтобы не выглядеть слишком уж виноватой. Видя, что герцог опять готов взорваться гневом, супруга решила вмешаться в разговор:

– Дочь наша, не заставляйте ждать своего отца. Что вы натворили на этот раз? Почему ваш учитель танцев покинул замок?

Услышав последний вопрос матери, Катарина заметно приободрилась. Видимо, она знала за собой гораздо более серьезные проступки, нежели происшествие с наставником танцев, музицирования и хороших манер.

– Он сказал, что ему в замке неуютно и он хочет уехать, – сообщила девушка с самым невинным видом.

– С чего бы это? – герцог изобразил нарочитое удивление в тон поведению дочери. – Помнится, в первый день своего приезда он был совсем иного мнения.

– Ну, мало ли… – Катарина в свою очередь изобразила такое искреннее недоумение и ангельскую невинность, что мать едва сдержала улыбку. – Эти танцоры так переменчивы. Может, его какая-то муха укусила…

– И я даже догадываюсь, кто эта муха! – вскричал герцог, в отличие от супруги ничуть не поддавшись детскому очарованию и обаянию своего чада. – Прежнего своего учителя вы едва не довели до сердечного приступа тем, что подложили в его постель змею…

– Это был простой ужик, – вставила Катарина, явно полагая, что это может послужить оправданием. – Маленький и безвредный.

– Но он-то этого не знал! Если бы тот почтенный человек не облысел в свое время, то наверняка поседел бы в ту ночь. Тому, кто был до него, вы залили смолы в карманы камзола и приколотили его туфли гвоздями к полке. Так?

– Это получилось случайно, – неуклюже попыталась оправдаться Катарина.

– Вы сами-то себе верите, юная леди? Хотя бы научитесь лгать правдоподобно.

– Ваша светлость, к чему вы призываете вашу дочь?! – возмутилась герцогиня.

– Ну, да, – смутился герцог. – Что-то я не то сказал… Вот, юная леди, ваши выходки хоть кого собьют с толку. Расскажите вашей матери, какую пакость вы подстроили своему последнему наставнику на этот раз? Только учтите, я уже все знаю!

– Да я вообще тут ни при чем! – воскликнула Катарина с видом оскорбленной беспочвенными подозрениями добродетели. – Он сам своим париком влез под свечу. Вот и подгорел чуть-чуть…

– Может быть, я и поверил бы в случайность этого происшествия, если бы не все ваши предыдущие проказы…