Ведьмины сказки - Любовь Дмитриевна Бурнашева

искал,

Отдай её мне, бабка, в жёны,

Мне без неё вся жизнь — тоска,

Я к ней навек приворожённый.

Я лес прошёл, я стал другим,

Не нужно мне твоё богатство,

Всё это лишь зола и дым,

В любви я знаю моё счастье.

В её глазах незримый свет,

Затмил мне звёздное сиянье,

Да не молчи, мне дай ответ,

А — нет, убей, так смерть желанней.»

Старуха взглядом ледяным

Смотрела на него лукаво,

Сказала: — «Ты из всех один,

Кто отвернулся от богатства.

Наградой — вечная любовь,

Вас обвенчает с зарёй солнце,

Не будет бед у вас, тревог,

И в этом уж моя забота.»

Ночь расстелила в небе шаль,

Собрав все звёзды воедино,

Ветрами всё перемешав,

Созвездья заново сложила.

Луна приблизилась к земле,

Из света выпуская деву,

Она спускалась как во сне,

По лепесткам цветов вербены.

Под ноги выпала роса,

А над землёй всходило солнце,

Благословляли небеса,

И с неба дождь пролился звёздный.

Искра надежды

Глубоко с затяжного вздоха,

Промелькнула искра надежды -

Если я удержу в себе воздух,

Всё вернётся и будет как прежде.

Заземлённо без воздуха сердце,

Нет любви в нём, нет страсти полёта,

Сошло с ритма, стучит по инерции,

Замедляя свои обороты.

У меня лишь воспоминанья,

Горьких клятв для богов-разбойников,

Что украли моё признание,

И вписали любовь в покойники.

Перья падают в жаркую душу,

И сгорают в мучительной боли,

Выпадают из крыльев тщедушных,

Как летать мне на них, позвольте?

Не осмелюсь я выпустить воздух,

С каждым выдохом падают крылья,

Ждёт унылая смерть даже звёзды,

Я — пустой сосуд — я бессильна.

Но мерцает искра из надежды,

Под моим затянувшимся вздохом,

Всё вернётся и будет как прежде,

Если я удержу в себе воздух.

Небо в дом

Ты сегодня сказал, что таких как я,

До сих пор сжигать нужно на кострах,

Растерял ты со мною своё естество,

Я вплетаю везде колдовство.

Говоришь, что, касаясь меня, дрожишь,

Поцелуи как хмель, как полынь язык,

От зелёных глаз дрожь в твоей груди,

Заплетаю в одно наши два пути.

Говоришь, принесла я всё небо в дом,

Что луна вместо свеч осветила лучом,

Но в своём аду ты нашёл наш рай,

Так держи меня крепче, не отпускай.

А друзья говорят — «Ты бросай её,

У неё за плечами сидит вороньё,

Доведёт тебя до сумы и тюрьмы,

Огради господь от такой жены.

Тихий омут в глазах, а слова как дым,

С нею стал ты другим, совсем иным,

Сотворила обряд на твоей крови,

Чтоб забыл обо всех и одну любил.»

Ты сегодня сказал, что таких как я,

Нужно в сердце держать, не отпускать,

Пусть хоть чёрт или леший тебя привёл,

Навсегда он узлом нас заплёл.

Положу я на сердце твою ладонь,

Много раз моё тело сжигал огонь

Но горит вечно пламя любви в глазах,

Что ещё ты мне хочешь сказать?

До рассвета

Я пришла посидеть до рассвета,

Но не лезь ко мне, милый, в душу,

Плохо, пусто и сердцу тесно,

Ты мне виски налей, это лучше.

Я пришла, пусть уже за полночь,

Жжёт морозом меня зимний ветер,

Не звонила тебе, да, я сволочь,

Горечь спрячь, мне себя согреть бы.

Да не лезь ты, ей богу, в душу,

Ложь в глазах обжигает морозом.

Ты меня сегодня не слушай,

Мне сегодня не до расспросов.

Ты расслабься, грустить не стоит,

Приготовь нам двойное эспрессо,

Дай гитару твою настрою,

А ты спой свою новую песню.

Виски с кофе не греют душу,

Снег идёт и морозит сердце,

Спой ещё раз, готова я слушать,

Я пришла посидеть до рассвета.

Почему же ты смотришь мимо,

Номер мой без конца набирая,

Почему на мне белые крылья?

Вот и солнце. Прости, улетаю.

Камень-алатырь

Почернели, изношены чувства,

Завернулись в тряпьё власяницы,

Облиняли, но всё же послужат,

Кормом, пусть клюют чёрные птицы.

Память клочьями, сыпется градом,

Все в лохмотьях и старых обносках,

Заверни хоть в какие наряды,

Тлеют сразу, приходят в негодность.

Солнце скатиться над главою,

Скособочится небо дождями,

Звезды скалятся хищною рожей,

Опадают в полынь с ковылями.

Всё мерещится, третий час подряд

Бабки молятся, бают «Страшный суд,»

Тихой сапою подползла беда,

Вот смотри сама как тебя несут.

Кому быть дано, под ладонь Творца,

А кому и ад — камень-алатырь,

Пролетело всё, хлопну я до дна,

Мне куда идти, кто мой поводырь?

Трёхлунье

Берег дальний, свод туманный,

Три луны цвета пшеницы,

Ночью сон приснился странный -

Из загробья летят птицы.

Стук раздался в избы двери,

На крыльце тень гостем встала,

Дух ли бога, дух ли зверя,

Поманила и позвала.

Я подвластна её воле,

Ветер бьёт, толкает в спину,

Мы идём с ней в даль по полю,

Пахнет хмелем, розмарином.

Изо рта сверкнуло пламя,

В землю посох свой воткнула,

Повернулась, я узнала –

Это Смерть, её фигура.

Звёзды светят, ветер воет,

Чёрным мраком обернулась:

— «Ты иди вперёд, не бойся,»

И костями прикоснулась.

В гладь реки упали слёзы,

Три луны затмились разом,

Изо рта вдруг дух морозный,

Заклубился, пал туманом.

— «У всего свой срок на свете,

Даже я себе подвластна,

Ты теперь меня заменишь,

Вот мой посох. Ты согласна?»

Дышит ветром ночь мне в спину,

Заметает след на поле,

Смерть исчезла, разом сгинув,

Посох на руках. Тяжелый.

Губы мёрзнут вдох вбирая,

Снег и иней на ресницах,

Выдох, вьётся птичья стая,

Полетела с ними птицей.

Пыль стряхнула на крестах я,

Три луны кружатся в небе,

Льётся болью на уста мне.

Слово, сказанное в гневе.

Нет ответа на вопрос мой,

Кровь сменила на вино я,

Захмелела, закружилась

Голова в венке терновьем.

Шепчут мёртвые секреты,

Все слюнявы, бредни хором,

Говорят — «Тут нет запрета,

Можешь сразу иль измором.

И сжигай в огне из страсти,

Вихрь жизни в омут смерти,

Будь холодной, без пристрастья,»

Всё в тумане завертелось.

Трёх лун кровь на небосводе,

Слышу я посмертья крики,

Сон ли это, явь быть может,

Мне привиделось на стыке -

Солнце всходит горьким ликом,

Свет трёх лун во тьме затерян,

В зеркалах себя увидев -

Дух ли бога, дух ли зверя?

Дорога

Мне дорогу — острой галькой,

Кровь и боли стон.

А кому-то белым тальком,

Смех и песен звон.

Мне дорогу — грязь до тризны,

Волчий слышу вой,

А кому-то праздник жизни,

На паях с судьбой.

В зеркала смотрю всё