Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Патриарх, кажется, вы здесь не для того, чтобы помочь усмирить кота-демона! – прошептал Чжан Чжо.
– Конечно, как я могу помочь с усмирением кота-демона, если никакого демона и в помине нет? Это человек, Шакир, как мне кажется, имеет некоторые… – Патриарх Шэньсю осекся, увидев У Саньсы, князя Лян, и принца Нарси из Персии, стоящих с подозрительными лицами у прохода между внешней и внутренней палатами.
Патриарх Шэньсю и Чжан Чжо смотрели на них. Князь Лян и персидский принц смотрели на патриарха и придворного историографа.
Удивленный, что здесь оказались патриарх Шэньсю и Чжан Чжо, У Саньсы поспешно подошел к ним и спросил:
– Что вы здесь делаете?
– Услышав, что зороастриец выполняет свою работу, бедный монах пришел помочь! – Патриарх Шэньсю сложил ладони.
– Патриарх весьма добр, но Шакир настолько силен, что достаточно только его усилий. Зороастрийское учение отличается от буддийского, поэтому, пожалуйста, возвращайтесь! – сказал с улыбкой У Саньсы.
– Приношу извинения за то, что переступил допустимые границы. Если зороастриец настолько силен, я хотел бы своими глазами увидеть его мастерство.
– То, что творит Шакир, – это тайное заклинание, никто не может проникнуть внутрь. Если даже нам приходится ждать снаружи, разве можете вы войти? Если мы ворвемся и пустим ритуал коту под хвост, Ее Императорское Величество не сможет нам этого простить, поэтому, думаю, мы должны забыть об этом! – У Саньсы улыбался, но голос его звучал очень серьезно.
Патриарх Шэньсю улыбнулся в ответ.
Чжан Чжо сказал:
– Князь Лян, у меня есть важное дело к Ее Императорскому Величеству.
– Придворный историограф, я достаточно ясно дал понять, что сейчас важный момент в совершении заклинания, и никто не должен входить! В противном случае не вините потом никого в безжалостности! – По отношению к придворному историографу У Саньсы не был столь вежлив. Выражение его лица было холодным, как иней. Он свирепо смотрел на Чжан Чжо, а стоявший позади него принц Нарси медленно положил руку на рукоять своего меча.
Убийственная аура пронизывала большой зал.
– Ха-ха-ха-ха! – Раздался рядом звенящий нежный смех. – Что случилось, князь Лян? Никогда не видела вас таким сердитым! Придворный историограф тоже хорош – к чему пытаться войти, если было четко сказано, что этого делать нельзя? Естественно, такой наглостью можно вызвать гнев!
Эти слова заставили сердце не только князя Лян, но и Чжан Чжо остановиться, а затем зайтись в сумасшедшей пляске.
Одновременно им обоим пришла в голову мысль: «Почему она здесь?»
Роза нежна, а эта женщина нежнее, чем роза. Она напоминала розу, купающуюся в лучах закатного солнца. Она ароматный и сладкий цветок, с лепестков которого стекает роса, однако… Ее острые шипы способны ранить до крови.
– Принцесса Тайпин, что вы имеете в виду? – У Саньсы пристально посмотрел на женщину. Его взгляд был ледяным и хищным, как у огромной змеи, притаившейся в траве.
Принцесса Тайпин сегодня была одета не в длинное роскошное платье, а в черное охотничье. На ее голове была высокая черная шляпа. И даже в мужском наряде она выглядела элегантно и утонченно.
Чжан Чжо украдкой посмотрел за спину принцессы Тайпин и не обнаружил никаких признаков присутствия Ди Цяньли.
Принцесса Тайпин не сразу ответила на слова У Саньсы, но многозначительно посмотрела в сторону спальни императрицы. Внутри царила звенящая тишина, и было заметно лишь мерцание свечей.
– Зачем князь Лян прибыл сюда так поздно? – величественно спросила принцесса Тайпин, высоко подняв подбородок. Она приходилась императрице У Цзэтянь родной дочерью, и потому величие было у нее в крови. Принцесса Тайпин была на пике своего величия и могущества, ее аура была точно такой же, как у Ее Императорского Величества в былые времена.
– Я… пришел, чтобы помочь с заклинанием…
– Помочь с заклинанием? Князь Лян хочет сказать, что сейчас Шакир творит заклинание, чтобы избавить Ее Императорское Величество от кота-демона?
– Именно.
– Тогда я не могу понять, как вы узнали о том, что Шакир будет творить заклинание именно сейчас, когда зороастриец все это время находился внутри дворца, а вы – за его пределами? Может ли быть, что у вас один разум на двоих?
– Потому что… – У Саньсы на мгновение потерял дар речи, задумался и поспешно выпалил: – Он… написал мне письмо и передал его с посыльным!
– Как я могла не знать, что князь Лян сведущ в зороастрийских ритуалах?
– Это уже мое дело! – вспылил У Саньсы. – Я волен делать то, что считаю нужным, и вас, принцесса, это не касается!
Принцесса Тайпин зашлась смехом. Холодным, граничащим с безумием смехом.
– Это правда, что, практикуя заклинания, человек волен поступать так, как считает нужным, но… я не могу оставить без внимания неповиновение.
– Безрассудная! – У Саньсы рассвирепел. – Принцесса Тайпин! Не говорите глупостей и не действуйте так, как вам вздумается, только потому, что Ее Императорское Величество опекает вас! У меня есть секретный приказ от Ее Величества! Кто-нибудь, сюда! – повернулся и крикнул в сторону зала У Саньсы.
Ему ответила тишина.
– Твои люди совершенно бесполезны! – Принцесса Тайпин заложила руки за спину и встала перед У Саньсы, елейно улыбаясь. – Ты хочешь убить меня, а затем добиться успеха в своих грандиозных… планах. После этого ты можешь делать все, что захочешь. Разве есть необходимость в секретных приказах?
– Чушь!
– О, тогда достань свой так называемый секретный приказ и дай нам его посмотреть.
– Бред! Кто-нибудь, сюда! Кто-нибудь! – У Саньсы громко крикнул, но снаружи по-прежнему не было никакого движения.
Принцесса Тайпин слегка подняла голову и громко прокричала:
– Сюда!
Удивительно, но сила ее голоса привела в зал отряд солдат. Все они были в белых доспехах, вооруженные мечами и копьями. Всего в зал вошла сотня человек, и во взгляде каждого читалась готовность отдать свою жизнь за принцессу.
– Тайпин, как ты смеешь приводить во дворец своих? Что ты задумала?! – Лицо У Саньсы было белым как снег.
– Разве князь Лян не привел своих личных солдат из резиденции? – усмехнулась в ответ принцесса Тайпин.
Принцесса Тайпин и У Саньсы обменялись убийственными взглядами, и, казалось, воздух сейчас пронзит удар молнии. Чжан Чжо и патриарх Шэньсю чувствовали себя лишними.
– Принцесса Тайпин, князь Лян, что вам нужно? – Шум в зале насторожил братьев Чжан. Они почувствовали неладное и поспешно привели своих людей.
– Вы прибыли как раз вовремя! Князь Лян замышлял расправу над Ее Императорским Величеством под предлогом проведения ритуала, чтобы усмирить кота-демона. Князь Лян хотел занять императорский трон. Он настоящий предатель государства!
Лицо принцессы Тайпин помрачнело. Она печально посмотрела на молчаливую спальню императрицы и сказала:
– Боюсь, что Ее Императорское Величество, скорее всего, уже мертва.
– Этого не может быть! – Чжан Ичжи был потрясен. – Князь Лян пришел и заявил, что его привели военные дела, о которых необходимо доложить Ее Императорскому Величеству. Императрица ранее была с Шакиром, который претворял в жизнь заклинание для усмирения кота-демона и попросил князя Лян и персидского принца остаться снаружи на случай, если потребуется помочь с заклинанием. Как мог…
– Гогун и правда глуп! Князя Лян не могли привести сюда важные военные дела. Не он отчитывается о ситуации на фронте, а чиновники из министерства Сягуань!
Под министерством Сягуань подразумевалось военное министерство.
Чжан Ичжи замер как вкопанный, а затем недоумевающе посмотрел на У Саньсы.
– Какая трагедия! – Принцесса Тайпин была вне себя от ярости. – Ее Императорское Величество, похоже, стала жертвой этого негодяя! За мной!
С лязгающим звуком более сотни воинов в белых доспехах достали свои мечи и окружили У Саньсы и принца Нарси.
– Принцесса Тайпин, ты сошла с ума! Ты порочишь мою честь! Гогун, не слушай бред, который несет эта шавка, – она на самом деле охотится за императорским троном! – резко заявил князь Лян.
И князь Лян, и принцесса Тайпин обвиняли друг друга в претензиях на трон, из-за чего Чжан Ичжи отшатнулся назад.
– Так, все замолчали! – Холодный крик эхом разнесся по большому залу. Придворный историограф взмахнул своим складным веером. Все повернулись и посмотрели на Чжан Чжо, губы которого растянулись в улыбке. Он на удивление все еще был
