История православия - Леонид Кукушкин

Подъем монашества на Западе был связан с григорианской реформой Церкви, проведенной в XI в. св. папой Григорием VII и значительно повысившей авторитет папства. Реформа сделала Церковь независимой от светской власти, а иногда даже стоящей над ней. Ярким символом григорианской реформы считается замок Каносса в Италии, у стен которого холодной зимой 1079 г. три дня стоял могущественный император Священной Римской империи Генрих IV в облачении кающегося грешника, униженно вымаливая у Григория VII прощения и снятия с него наложенного папой отлучения от Церкви.

На рассматриваемый период приходится и расцвет Афона. В это время среди византийского монашества прочно распространился исихазм, или священнобезмолвие, представляющий собой сложную систему духовного совершенствования, цель которой – мистическое единение молящейся души с Богом. Истоки исихазма восходят к первым векам монашества, но связанная с ним техника была разработана в творениях Симеона Нового Богослова, Григория Синаита и некоторых других восточных Учителей Церкви, т. е. после XI в. Богословское завершение исихазма принадлежит св. Григорию Паламе. Это учение Православие сочло настолько важным, что посвятило ему вторую неделю Великого Поста, сразу после недели Торжества Православия. Идеи священнобезмолвия проникли также в Западную Церковь; папа Иоанн Павел II посвятил исихазму одну из своих последних энциклик.

Первая треть рассматриваемого периода приходится на эпоху крестовых походов (имеются в виду первые четыре похода; остальные затухали, не дойдя до Святой Земли, и не оставили заметного следа в религиозной жизни средневековой Европы). Уже в последние годы XI в. во время первого крестового похода в освобожденном от мусульман Иерусалиме были созданы своеобразные организации монашеского типа – рыцарские ордена. Посвящение в рыцари напоминало процедуру пострижения, но помимо выполнения обычных монашеских обетов – целомудрия, нищенства и покаяния – рыцарь обязан был оказывать помощь паломникам и всем нуждающимся в ней верующим, причем не только в качестве вооруженного охранника.

Рыцарство как явление средневековой религиозной культуры представляет значительный интерес для истории христианства. Истоки рыцарства теряются в глубине веков; оно существовало в разных формах и под разными именами и будет существовать всегда, поскольку человек обладает естественным желанием и волей активно противостоять злу. Используя религиозные понятия, можно сказать, что в широком смысле рыцарство является земным отражением небесного воинства. В одном из своих последних стихотворений, носящей название «Дракон», Вл. Соловьев, остро ощущавший реальность зла на земле и необходимость жесткой борьбы с ним, писал: «…Наследник меченосной рати!/ Ты верен знамени Креста./ Христов огонь в твоем булате/ И речь грозящая свята./ Полно любовью Божье лоно,/ Оно зовет нас всех равно,/ Но перед пастию дракона/ Ты понял: крест и меч – одно».

Теперь, после общих рассуждений, относящихся к некоторым событиям настоящей главы, пора перейти к описанию конкретных фактов истории.

1. Последняя представительница Македонской династии царица Феодора скончалась в 1056 г. После года волнений и бесцветного правления ее преемника на византийский престол был возведен Исаак Комнин. Его воцарение в значительной степени было делом рук патриарха Михаила Керулария, того самого, который играл одну из главных ролей в трагедии Великой схизмы 1054 года.

Церковь Богородицы Паммакаристы. XIII в. С 1595 г. – мечеть Фетхие-Джами. Ст<

Требуя вознаграждения у императора за помощь в захвате власти, Керуларий заходил слишком далеко. «Я сковал для тебя корону, я же могу ее и расплавить», – угрожал он Исааку Комнину, утверждая, что в наиболее важных делах священство должно быть выше царства. Поэтому царь в 1058 г. решил воспользоваться удобным случаем – Керуларий выехал из Константинополя в один из монастырей, – чтобы избавиться от строптивого патриарха. Он послал в монастырь отряд с приказом взять Керулария под охрану, но оттуда вскоре пришли вести о смерти иерарха. Было ли это убийство, как говорила тогда молва, неизвестно, но сам акт низвержения патриарха был очевидно незаконным, что вызвало волнения среди верующих. Преемником Керулария стал человек светского звания, который при возведении в сан обещал не препятствовать планам императора ограничить богатые монастырские владения, что должно было пополнить опустевшую казну. В 1059 г. Исаак Комнин поселился в Студийском монастыре, передав власть Константину, представителю дома Дуков, которые правили около двадцати лет.

Весной 1081 г. главнокомандующий войсками империи Алексей Комнин совершил переворот, и в первый день Пасхи, заняв Большой дворец, венчался на царство, положив начало династии Комнинов. Эта династия, правившая более ста лет, была последней в истории Византии, которой с большими трудностями удавалось сохранять империю от распада и разрушений.

В 70-е годы XI в. Месопотамия, Малая Азия и Палестина подверглись нашествию турок-сельджуков, пришедших из Средней Азии (они жили между Каспийским и Аральским морями) и незадолго до этого принявших ислам. Они захватили Армению, часть Палестины с Иерусалимом и значительные византийские территории в Малой Азии, откуда стали реально угрожать Константинополю. С северо-востока в это же время империю теснили европейские сородичи сельджуков – печенеги, часто упоминавшиеся в русских летописях, но вскоре, в 1091 г., печенеги были наголову разбиты византийским войском при помощи отрядов половцев и русских. Этой победой положение Византии упрочилось, однако в 1094 г. царь Алексей I Комнин все же обратился к папе Урбану II с просьбой о помощи в борьбе против турков-сельджуков. Папа охотно пообещал помочь слабеющей империи, втайне надеясь таким образом ввести в орбиту своей власти православную Церковь. Защита Византии от сельджуков послужила одним из оснований для начала крестовых походов.

Причин, вызвавших крестовые походы было несколько, и они весьма разнородны. Всплеск религиозных настроений в Европе привел к значительному увеличению потока паломников в Святую Землю. Однако после завоеваний турками Палестины положение паломников и проживавших там христиан стало крайне бедственным, их беспощадно грабили и убивали; завоеватели разрушали христианские храмы и уничтожали богатейшие собрания находившихся в них реликвий. Поэтому призыв освободить Гроб Господень от неверных звучал во всех проповедях, собиравших народ для крестового похода. Был также ряд внутриевропейских причин для этих походов: в XI в. резко обострились феодальные междоусобицы, все воевали со всеми, так что единый порыв освободить Святую Землю от неверных и помочь восточным братьям-христианам в борьбе с мусульманами был очень кстати, поскольку направлял беспорядочную и разрушительную энергию враждующих в более или менее организованное русло. В течение 1095 г. папа Урбан II созвал два церковных собора. Первый, мартовский, был посвящен текущим делам: на нем говорилось о необходимости сделать монашескую жизнь более строгой, обсуждались меры по отношению к германскому императору и французскому королю. В конце заседаний прозвучала мысль о крестовом походе, которая еще до этого вызвала интенсивное движение в замках и деревнях Европы. Ее главным возбудителем был знаменитый Петр Амьенский (Пустынник) – аскет и пламенный проповедник, которому иногда приписывается главная роль в организации первого крестового похода. В ноябре 1095 г. состоялся Клермонский собор, на котором обсуждалось положение христиан в Палестине. Сперва было зачитано послание папе патриарха Иерусалимского Симеона с просьбой о помощи, а затем последовали яркая речь Петра Пустынника об увиденных им самим страданиях христиан на Святой Земле и знаменитая Кермонская речь папы. Собор закончился призывом к верующим участвовать в освобождении Гроба Господня из-под власти турок, за что было обещано прощение всех грехов. Единодушным восклицанием собравшихся «Deus to volt» – «Так хочет Бог» – было одобрено решение начать крестовый поход.

Состав первой волны «воинов Христовых» был крайне разношерстным – от искренне верующих до откровенных разбойников, примкнувших к крестоносцам в поисках легкой наживы и еще на территории Европы начавших грабежи и насилие. Более всех пострадали богатые еврейские общины Германии; здесь бандитов часто подстрекали христианские священники, требовавшие от евреев принудительного крещения. Эти неблаговидные действия первых крестоносцев создали походам дурную репутацию, которая сохранилась и тогда, когда к ним примкнули рыцари и другие представители высших слоев европейского общества. Первыми границы Византийской империи достигли крестоносцы ополчения Петра Пустынника. Царь Алексей I Комнин выслал им навстречу послов с обещанием снабдить участников похода продовольствием и деньгами. К августу 1096 г. отряды подошли к Константинополю. Император сочувственно отнесся к почти двухсоттысячной толпе и уговаривал Петра до прихода рыцарей не переправляться на азиатский берег, где неорганизованные и плохо вооруженные крестоносцы не смогли бы противостоять турецким войскам. Однако искатели приключений и наживы не послушали Петра и были перебиты вблизи Никеи; лишь немногим удалось вернуться в Константинополь. Весной 1097 г. к Византии начали подходить рыцарские отряды из разных областей Европы. Наиболее известным военачальником был герцог Лотарингии Готфрид Бульонский, потомок Карла Великого, как утверждают предания. Вместе с Готфридом отряды рыцарей возглавляли его братья; один из них, Балдуин, стал впоследствии королем Иерусалима. Все это время император Алексей I содержал войско крестоносцев, но небескорыстно – согласно договору, скрепленному присягой, все земли, отвоеванные у мусульман, должны были быть присоединены к Византии. (Правда, этот договор так и не был крестоносцами выполнен.) Надо сказать, что во время первого похода удача сопутствовала крестоносцам. Сперва была взята Эдесса, а затем после долгой осады – Антиохия, главная крепость мусульман в Малой Азии. Правда, Антиохию вскоре окружило большое турецкое войско, способное разгромить крестоносцев, измученных долгой осадой и начавшимся голодом. Но тут произошло чудо: одному монаху явился во сне апостол Андрей и указал место в городе, где было скрыто копье, которым римский воин пробил Спасителю ребро.