Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. - Автор неизвестен

Авентюра XVII

О том, как Зигфрид был оплакан и погребён

1002Назад за Рейн вернулся лишь с сумерками двор.Едва ль охота хуже бывала до сих пор:Пролились из-за зверя,[1097] убитого на ней,И слезы женщин горькие, и кровь богатырей.

1003Теперь мы вам расскажем, как мститель вероломный,Высокомерный Хаген, под кровом ночи темнойВладыку нибелунгов, заколотого им,К дверям Кримхильды отнести велел мужам своим.[1098]

1004Положен у порога был труп богатыря.Знал Хаген, что Кримхильда, едва сверкнет заря,Наткнется непременно на тело мужа там:К заутрене она всегда ходила в божий храм.

1005Как только в церкви стали звонить в колокола,Своих девиц придворных Кримхильда подняла.Ей подали одежду и принесли ночник,И труп один из спальников заметил в этот миг.

1006Забрызган кровью Зигфрид был с головы до ног,И своего владыку слуга узнать не смог,Хотя зажженный факел в руках его дымил.Кримхильду о несчастии он и уведомил.

1007Готовы были дамы в собор идти уже,Когда явился спальник и молвил госпоже:«Лежит убитый витязь у вашего порога».Кримхильда плакать начала — проснулась в ней тревога.

1008Она еще не знала, что это муж ее,Но чуяла, что счастье утратила свое.Нет, не случайно Хаген склонял ее к тому,Чтоб тайну Зигфрида она доверила ему!

1009Была догадкой этой Кримхильда сражена.Не вымолвив ни слова, лишилась чувств она,Но тут же с громким воплем пришла в себя опять,И стали приближенные бедняжку утешать:

1010«Быть может, к вашей двери чужой подброшен труп».Кровь брызнула от горя у королевы с губ.«Нет, нет, — она вскричала, — там Зигфрид мой лежит.Брюнхильде в угождение он Хагеном убит».

1011За дверь Кримхильда вышла на мертвеца взглянуть,И голову герою приподняла чуть-чуть,И мужа опознала, хоть мукой искаженИ весь в крови был лик того, кто Зигмундом рожден.

1012Кримхильда застонала, кляня судьбу свою:«О горе мне, злосчастной! Сражен ты не в бою,А пал от рук убийцы — ведь добрый щит твой цел.[1099]Ах, если б только знала я, кто сделать это смел!»[1100]

1013Все дамы и девицы рыдали вместе с ней,О Зигфриде погибшем скорбя душою всей.Оскорблена Брюнхильда была его женой,И умертвил воителя из мести Хаген злой.

1014Сказала королева: «Пусть кто-нибудь из васВсех наших нибелунгов разбудит сей же часИ Зигмунду доставит ужасное известье,Чтоб мог мой свекор Зигфрида со мной оплакать вместе».[1101]

1015Один из слуг поспешно отправился туда,Где Зигфридовы люди вкушали сон тогда.Сперва они решили, что им солгал гонец.Лишь женский плач их убедил в противном наконец.

1016Затем к отцу героя направил вестник путь.Лежал в постели Зигмунд, но глаз не мог сомкнутьЕму томили сердце тревога и кручина.Наверно, он предчувствовал, что не увидит сына.

1017«Мой государь, проснитесь! К вам от Кримхильды яОплакать хочет с вами владычица мояНежданную утрату, которой равных нет.Вы вместе с ней постигнуты страшнейшею из бед».

1018Спросил, вставая, старец: «В своем уме ль ты, друг?Что за беда случиться могла с Кримхильдой вдруг?»Гонец ответил, плача: «Скрывать от вас не смею:Пал Зигфрид, сын ваш доблестный, сражен рукой злодея».

1019Почтенный Зигмунд молвил: «Не место шуткам здесь,А я могу лишь шуткой считать такую весть.Не повторяй же больше, что умер сын мой милый.Будь это так, о нем бы лил я слезы до могилы».

1020«Вы мне вольны не верить, но слышите вы стоны?То госпожа Кримхильда со свитою смятеннойОплакивает гибель супруга своего».Тут Зигмунд побелел с лица, и страх объял его.

1021Собрал король немедля сто витязей своих.[1102]Туда, где плач был слышен, бегом повел он их.Они мечи стальные держали наголо,И нибелунгов десять сот вослед за ними шло.

1022Из уваженья к дамам одни, вскочив с постели,Одеться поприличней и второпях успели:Спешили в том, в чем были, на шум и крик другие.От горя обезумели воители лихие.

1023Пришел к Кримхильде Зигмунд и молвил ей с тоской:«Гостить я в час недобрый поехал в край чужой.Но кто лишил вас мужа, кем сына я лишенВ стране, где все ему друзья и всем был другом он?»

1024«Знай я, кто это сделал, — в ответ ему она, —За мужа расквитаться сумела б я сполна.Убийца не дождался б пощады от меня,И вдоволь бы наплакалась о нем его родня».

1025Склонясь над сыном, Зигмунд припал к его устам.Вассалы, дамы, челядь — все, кто собрался там,Так сильно горевали о павшем удальце,Что стон стоял и в городе — не только во дворце.

1026Никак друзья утешить Кримхильду не могли.Но вот одежду слуги с героя совлекли.Был он обмыт, обряжен со тщательностью всейИ на носилки водружен под плач его людей.

1027Сказали нибелунги: «Сдается нам, что тот,Кем Зигфрид был заколот, здесь, во дворце, живет.Нам надлежит к ответу предателя призвать».И разом бросились они доспехи надевать.

1028Одиннадцати сотням испытанных бойцов,Сверкавших сталью шлемов и золотом щитов,Приказ дать мог бы Зигмунд оружье в ход пустить,А он не меньше их желал убийце отомстить.

1029Не знали гости только, с кем биться надо им —Вполне возможно даже, с хозяином самим:Ведь это Гунтер зятя охотиться увез.Кримхильду вид их яростный перепугал до слез.

1030Как сердце скорбь о муже несчастной ни гнела,Она о нибелунгах не думать не моглаИ, зная, что бургунды в бою раздавят их,Увещевать по-дружески взялась друзей своих:

1031«Что, государь мой Зигмунд, вам в голову пришло?У Гунтера вассалов несметное число,И, если вы решитесь ударить на него,Полягут наши витязи здесь все до одного».

1032В ответ бойцы сомкнули еще тесней ряды.Их удержать пыталась она на все лады —То просьбой, то приказом, но ей никто не внял:Не слышен голос разума тому, кто в ярость впал.

1033Она сказала свекру: «Вам выждать есть расчет,[1103]Пока удобный случай судьба нам не пошлет.Когда известен станет виновник преступленья,Он у меня не избежит заслуженного мщенья.

1034Теперь еще не время злодея покарать.У королей бургундских неисчислима рать —По тридцать рейнцев выйдет на каждого из вас,Но по заслугам им Господь воздаст в свой срок и час.[1104]

1035Прошу вас, милый свекор, не покидать меня,И пусть мне наши люди по наступленье дняВ гроб положить помогут супруга моего». —«Да будет так», — ответили ей все до одного.

1036Поведать вам словами удастся мне едва ли,Как безутешно дамы и витязи рыдали.Вормс оглашен их плачем был из конца в конец,И горожане толпами сбегались во дворец.

1037Скорбел в столице каждый с гостями наравне.Никто не мог ответить, как и по чьей винеПогиб бесстрашный Зигфрид, пример всем удальцам.Простолюдинки вторили рыданьям знатных дам.

1038Из золота литого, а также серебраГроб кузнецы герою ковать взялись с утра.Был полосами стали обшит надежно он.Как завопили женщины, услышав в кузне звон!

1039Когда настало утро и небо заалело,Кримхильда приказала нести к собору телоТого, кто был при жизни ей богом дан в мужья.Вслед за носилками, в слезах, шли все ее друзья.

1040С высоких колоколен полился звон волной,К заупокойной службе сзывая люд честной.Явился к храму Гунтер с толпой своих бойцов.Пришлось и злому Хагену прийти на скорбный зов.

1041Король Кримхильде молвил: «Сестра, тебя мне жаль.Нас всех преисполняет безмерная печаль.Скорбеть мы будем вечно по мужу твоему».Несчастная ответила: «Скорбеть вам ни к чему.

1042Когда бы вы и вправду к сестре питали жалость,Я б о супруге милом сейчас не убивалась.Зло не произошло бы, не поощряй вы зла.Ах, лучше бы не Зигфрид мой — сама я умерла!»

1043Прибавила Кримхильда в ответ на речи брата:«Нетрудно оправдаться тем, кто не виноваты:Им нужно только к трупу вплотную подойти,[1105]Чтоб подозренья от себя навеки отвести».[1106]

1044Не раз случалось чудо на памяти людей:Едва лишь приближался к убитому злодей,Как раны начинали опять кровоточить.Так удалось и Хагена в то утро уличить.

1045Чуть подошел он к телу, раскрылась рана вновь.Заплакал вдвое громче весь Вормс, увидев кровь,И только Гунтер молвил: «Здесь Хаген ни при чем.Разбойниками Зигфрид был убит в лесу густом».

1046Кримхильда возразила: «Знакома с ними я.Бог даст, отметят им, Гунтер, сполна мои друзья.Меня лишили мужа ты сам и Хаген твой».1097]Тут гости — за оружие, и чуть не грянул бой.

1047Но молвила вассалам вдова: «Повременим».Затем к останкам зятя, дабы проститься с ним,Млад Гизельхер и Гернот приблизились в слезах,И непритворная печаль читалась в их глазах.

1048Но начиналась служба, и труп внесен был в храм.Мужчины, жены, дети — все ринулись к дверям.Совсем сторонним людям — и тем был Зигфрид мил.Не диво, что в тот день о нем весь город слезы лил.

1049Млад Гизельхер и Гернот сказали так: «Сестра,Покойник не воскреснет, а скорбь унять пора.Тебя мы не оставим, пока живем на свете».Но утешенья не дали вдове и речи эти.

1050Закончили работу к полудню кузнецы,И труп переложили с носилок в гроб бойцы,Хоть долго это сделать Кримхильда не давала.На то, чтоб убедить ее, ушло труда немало.

1051Был драгоценным шелком труп витязя накрыт.Кто ни смотрел на тело, все плакали навзрыд.В тоске великой Ута, и свита вместе с ней,Печалилась о Зигфриде, славнейшем из мужей.

1052Имел друзей немало он и в стране врагов:Едва был в гроб положен храбрейший из бойцовИ причет начал службу, как на помин душиПосыпались и золото, и медные гроши.

1053Но тут Кримхильда свите промолвила, скорбя:«Я не хочу, чтоб люди в расход ввели себяИз-за меня, злосчастной, и мужа моего.Я на помин его души раздам казну его».

1054Совсем еще младенцев — и тех в тот день печальныйДеньгами оделили для лепты поминальной.Шли вплоть до самой ночи друзья героя в храм.Сто с лишним панихид над ним пропето было там.

1055Когда же смолкло пенье и все пошли домой,Промолвила Кримхильда: «Пусть кто-нибудь со мнойОстанется в соборе и бдит всю ночь до светаНад тем, с чьей смертью лишена я счастья в жизни этой.

1056Три дня, три ночи в храме я проведу без сна —На мужа наглядеться я досыта должна.Даст бог, за это время умру я в свой чередИ благодетельный конец моим скорбям придет».

1057Вернулись горожане под кров родной опять,Кримхильда же осталась о муже горевать.Лишь причет, да монахи, да свита были с нейВ теченье этих горестных трех дней и трех ночей.

1058Тем было тяжелее над телом в храме бдить,Что многим не давала печаль ни есть, ни пить,Хоть Зигмунд яств немало принесть велел туда.[1107]Да, с нибелунгами стряслась великая беда.

1059Все эти трое суток, как повествуют были,Над гробом панихиду священники служили.Зато из них беднейший стал богачом с тех пор —Так много золотой казны понанесли в собор.

1060А кто концы с концами сводил едва-едва,Тем много тысяч марок пораздала вдоваИз денег, что оставил ей Зигфрид по кончине —Пусть на помин его души их тратят люди ныне.

1061Дабы не стерлась память о Зигфриде вовек,Монастыри, а также недужных и калекКримхильда одарила участками земли.[1108]В одежде новой от нее все нищие ушли.

1062Когда на третье утро обедня началась,На кладбище соборном, где с ночи собраласьВся рейнская столица, раздались плач и стон:Друзьям героя дорог был и по кончине он.

1063Я знаю из преданий, дошедших до меня,Что тридцать тысяч марок за те четыре дняНа поминанье мужа Кримхильда раздарила.Увы, ему не помогли его краса и сила!

1064Но вот обедню в храме допели до конца.Исполнились тоскою и скорбью все сердца.Гроб подняли вассалы и понесли к могиле.Кому покойник дорог был, те горько слезы лили.

1065Хотя за гробом много мужчин и женщин шло,Все искренне грустили, всем было тяжело.На кладбище был Зигфрид отпет в последний раз.Ах, сколько клириков туда сошлось в тот горький час!

1066Покамест до могилы Кримхильда добрела,Рыдающая свита не раз должна былаХолодною водою бедняжку отливать.Не доводилось никому так сильно горевать!

1067Осталась только чудом тогда в живых она,Хотя была заботой всех дам окружена.К вассалам обратилась вдова с такой мольбой:«Прошу вас, люди Зигфрида, о милости большой.

1068Хоть малую утеху доставьте мне, злосчастной, —Дозвольте снова глянуть на лик его прекрасный».Она так умоляла, лила так много слез,Что крышку с гроба пышного снять витязям пришлось.

1069Когда взглянуть ей дали на мула своего,Приподняла Кримхильда рукой чело егоИ, труп обняв, припала к нему в последний раз.Не слезы от тоски, а кровь текла у ней из глаз.

1070Прощалась с телом долго несчастная вдова.Она сама от горя была полумертва,Сознание теряла и не могла идти,И на руках ее пришлось оттуда унести.

1071И вот в сырую землю героя опустили.Безмерно нибелунги о Зигфриде грустили.Был смертью сына Зигмунд так сильно удручен,Что больше не видал никто, чтоб улыбнулся он.

1072Горюя о погибшем и недругов кляня,Иные из вассалов не ели по три дня.Но день настал четвертый — и полегчало им.О мертвом веки вечные нельзя грустить живым.

Авентюра XVIII