Изгнанники - Михаил Михеев

– Из английских, а так – все верно. Такова уж моя удача – мне достался единственный во флоте корабль с английским названием.

– То есть?

– Ну, ты помнишь – наши предки били всех, и англичан, и американцев, и японский флот пару раз раздраконили… Разве что с немцами в космосе не схлестывались, но те ведь не дураки – как упали империи в кильватер, так в нем и идут. Пожалуй, единственное государство, с которым мы более-менее сотрудничаем, хотя, конечно, какое там сотрудничество, шестерки – они и есть шестерки. Хотя чего я объясняю? Ты и сам все это знаешь.

– Знаю, конечно, – кивнул Воропаев. – И что из этого?

– Да ничего особенного. Просто в любой войне случаются трофеи, и имя первого трофея от каждого разбитого нами противника принято сохранять и увековечивать – чтобы помнили и мы, и они. Поэтому у нас на флоте есть линкор "Техас", крейсер "Чиода", линейный крейсер "Дюнкерк" и еще много кораблей с подобными именами. Вот и "Эскалибур" был первым кораблем, захваченным у англичан. Линейный крейсер "Эскалибур"… Лет десять он, после ремонта, прослужил под нашим флагом, потом его списали на слом, все-таки жуткое барахло было, а имя присвоили кораблю, построенному уже на отечественных верфях, потом следующему… Мой корабль – это уже пятое поколение "Эскалибуров".

– Интересно… Я никогда не задумывался над подобным.

– Э, наша история полна загадок и неожиданностей. Ты, например, никогда не задумывался о происхождении названия линкора "Владимир"?

– Честное слово, никогда о таком и не слышал даже.

– Ну, тебе проще – ты у нас почти гражданский. Да и то сказать, линкоров у империи сейчас столько, что все не упомнишь. Но, в общем, для информации тебе. Официальная версия, что он назван так в честь знаменитого певца и композитора прошлого. Его песни и сейчас играют, – Соломин подошел к стене, снял с нее изрядно запыленную (наверное, от частого использования, хе-хе), гитару, ловко настроил и взял несколько аккордов. – Ну что, узнал?

– Если честно, нет – ты у нас всегда был криворуким. В смысле, музыкант ты паршивый.

Соломин развел руками – что уж греха таить, играл он и впрямь паршиво. Воропаев почесал затылок:

– Ты знаешь, я догадываюсь, о ком ты говоришь. "Черные бушлаты", "Их восемь – нас двое"… Он?

– Да, он. А ты не подскажешь, что было с ним дальше?

– Ну, насколько я помню… и насколько я читал, он в свое время стал президентом России во время кризиса, одним из величайших президентов, который ухитрился спасти страну от полного распада. В принципе, с него началось возрождение страны.

– Да, я тоже встречался с подобной информацией. Только вот, ты знаешь, я имел доступ к куда более серьезным архивам, и нашел там интереснейшую информацию…

О том, что его к этой информации подвели и носом ткнули, Соломин умолчал. Просто считалось, и не без основания, что члены императорской семьи обязаны знать, как все происходило на самом деле, и его учили истории намного серьезнее, чем других. Пропаганда пропагандой, а ориентироваться стоит все же на факты.

– И что же там было? – спросил заинтригованный таможенник.

– Да просто это два разных человека. Тот, который певец, умер за два десятилетия до того, как тот, который президент, пришел к власти. Насчет величайшего президента – тоже перебор. Много там было… всякого. Хотя страну он удержал, это факт. Просто, поверь мне, наши пропагандисты тоже не зря свой хлеб едят.

– Ничуть не сомневаюсь. Может, есть еще что-то, что я не знаю?

– О, поверь мне, ты очень многого не знаешь. Даже то, что, считается, известно всем и относится к знаниям общего порядка.

– Например?

– Пример? Да пожалуйста. Ты знаешь, что гипердвигатели были изобретены русскими учеными?

– Конечно, знаю. Это все знают.

– А вот хрен тебе. Ничего ты не знаешь. И гипердвигатели, и кварк-реакторы, и еще много чего наши предки никогда не создавали.

– То есть?

– То есть прилетел на нашу планету корабль иной цивилизации, обогнавшей нас на столетие примерно. Неважно, как она называлась – ее все равно больше нет. Суть в чем – это были не исследователи, не ученые, не завоеватели даже. Ты будешь смеяться, но это были охотники, и нас они за разумных существ не считали. Мы для них были дичь, не более. Они приземлились в сибирской тайге – корабль пришельцев был невелик и позволял входить в атмосферу. А потом они начали охотиться – на волков, медведей, зайцев, людей… там поблизости город был… А еще там был гарнизон, и танковая рота расстреляла этот корабль в два счета. Когда солдаты поднялись на борт, они обнаружили холодильник с трофеями… Нюансов я не знаю, но, когда наши предки скопировали чужие технологии, та цивилизация оказалась первой, исчезнувшей с карты галактики.

– Слушай, страшные вещи ты говоришь. Это ведь наверняка секретные сведения?

– Да нет, зачем секретить, если можно просто утопить крупицу правды в океане бесполезной и противоречивой информации? Вот ты выйдешь сейчас на улицу, начнешь рассказывать об этом – и что? Да тебе просто не поверят. Люди будут верить в то, во что им удобнее верить, вот так-то, и что наши люди, что какие-нибудь китайцы в этом абсолютно одинаковы. А кому надо – те знают, ты поверь.

Воропаев почесал затылок:

– Как-то это не слишком хорошо выглядит…

– И что тебе не нравится? Во все времена власти переписывали историю, только дураки делали это явно, а умные – так, как сейчас.

– Но можно ведь как-то иначе…

– Как? Только ты, пожалуйста, дай точную процедуру.

– Слушай, что ты пристал – я же не специалист в этом.

– Не специалист – ну и не возмущайся тогда, а то уподобляешься кухонным интеллигентам. И, кстати, не я начал разговор.

Пока Воропаев возмущенно пыхтел, пытаясь подобрать слова, незаметно подошедшая сзади Бьянка спросила:

– А кто такие кухонные интеллигенты?

– Это такая секта умственно отсталых людей, считающих себя самыми умными и почему-то решивших, что они – хранители культуры… А ты чего подслушиваешь?

– Я не подслушиваю – это вы тут орете на весь зал, – девушка обиженно вздернула носик, повернулась и, всей спиной выражая возмущение (и как это у женщин получается? Загадка природы), гордо удалилась. Соломин проводил ее удивленным взглядом, а Воропаев, очевидно, почувствовав себя отмщенным, жизнерадостно заржал:

– Вот так и рождаются подкаблучники.

– Чего-о? – Соломин резко обернулся. – Ты думай, чего несешь!

– А чего тут думать? Через пару-тройку месяцев девчонка будет вертеть тобой, как хочет. Успокойся, это вполне нормальный процесс, да и тебе давно пора уже остепениться и подумать о наследнике.

– Тьфу на тебя! – капитан повернулся и решительно зашагал к себе, сопровождаемый ехидным смехом товарищей – громким и жизнерадостным Воропаева с женой и сдержанным – Джораева (субординация, однако). До своей комнаты, впрочем, Соломин так и не дошел – на полдороге он остановился, почесал затылок и негромко сказал: