Изгнанники - Михаил Михеев

Однако начальник верфи и ее главный инженер держали марку – мол, и не такое видали. Хотя, кто знает, может, и видали – Черный Новгород имел широчайшую клиентуру, люди сюда залетали разные, в том числе и те, для которых единственным правилом было не признавать никаких правил. Впрочем, этих на Черном Новгороде быстро отучали от излишней самонадеянности – мягкими и всепрощающими власти планеты назвать было сложно.

Поприветствовав вновь прибывших Соломин тут же, не давая им опомниться, поволок их в кают-компанию своего корабля, где уже ждали его офицеры. Одним движением смахнув со стола выложенные туда местными инженерами предложения по модернизации, он предложил свой список, обсуждая который новгородцы лишь кряхтели, как зайцы под катком, представляя сложность работы (они-то думали, что предстоит косметический ремонт, наивные), а Петров медленно наливался нездоровым румянцем, очевидно, представляя, в какую сумму его конторе обойдутся работы. Однако оглядываться на его физиономию, к концу разговора напоминавшую своим цветом вареную свеклу, капитан не собирался, резонно полагая, что уж на модернизацию одного корабля имперская разведка деньги найдет, не разорится. В конце концов, кому надо, чтобы предприятие закончилось успехом – Соломину или разведчикам? Вот то-то, что разведке, поэтому нечего жадничать, тем более что ничего запредельного или невыполнимого капитан не просил, все его требования были взвешенными и технически грамотными, неоднократно согласованными со специалистами "Эскалибура". А что вы хотите? Они ходили на этом корабле раньше, им его эксплуатировать и потом, так что лучше них никто не представляет, что кораблю надо и как этого добиться. По предварительным прикидкам, боевая эффективность корабля после модернизации должна была возрасти как минимум вдвое, и Соломин не собирался отказываться даже от самого маленького болтика, который надо было ввернуть в декоративную панель кают-компании, не говоря уж о новом медицинском оборудовании, замене уже порядком изношенных реакторов или установке артиллерии последнего поколения.

Петров, кстати, тоже показал класс, когда пришла пора утрясать смету. Соломин так и не понял, как у него это получилось, но цену он сбил почти вдвое. В общем, новгородцы уходили с "Эскалибура" в состоянии легкого шока, переходящего в задумчивость, а довольные офицеры разбрелись по своим каютам – до начала ремонта было еще около часа, и это время стоило провести с пользой.

– Ну, ты даешь, – Петров мрачно посмотрел на Соломина. – Ты почему меня не предупредил?

– Да потому, дорогой мой Штирлиц, что ты сразу же начал бы прикидывать, во что все это обойдется, потом постарался бы доказать мне, что то или это абсолютно ненужно, я бы не уступил, в результате было бы то же, что и сейчас, с той лишь разницей, что мы попортили бы друг другу нервы. Зачем? Ты лучше скажи: твои люди на верфи есть? Впрочем, что я спрашиваю, есть, конечно. Напомни лишний раз: пускай не забудут установить прерыватели в системе управления огнем.

– То есть? – Петров остро взглянул на капитана. – Ты понимаешь, что это значит?

– Конечно, понимаю. Это значит, что ты сможешь при необходимости парализовать артиллерию корабля. А если прерыватели будут еще и в энергосистеме, то ты сможешь лишить корабль хода.

– Зачем тебе это?

– А затем, что я не вечен, а тем людям, которых ты мне сейчас даешь, я пока что не могу доверять. Потом, после длительного отсева… может быть… А пока представь себе, что будет, если вдруг на космических трассах окажутся люди без тормозов. И не говори мне, что ты об этом не думал, и установить что-либо подобное не планировал. Давай лучше мы будем честны друг с другом, это куда безопаснее.

Петров задумчиво почесал переносицу и кивнул – только что старый знакомый в очередной раз сумел его удивить, в который уже раз за сегодня, и разведчик не знал пока, нравятся ли ему метаморфозы, которые произошли с капитаном за эти годы, или нет. С одной стороны, Соломин остался прежним в главным, с другой… С другой, произошедшие изменения, прошедшие мимо психологов его конторы, настораживали – определенная степень непросчитанной свободы, появившаяся у капитана, делали его реакции, в некоторых случаях, непредсказуемыми. А может, и наоборот – гусар постепенно уходил, а его место, похоже, занимал холодный и расчетливый циник. Впрочем, они, как всегда, играли на одной стороне, и нареканий к капитану пока не было.

Следующие несколько дней стали для капитана Соломина адом. Это ведь только кажется, что модернизировать корабль просто – даже при наличии четко обговоренного плана, квалифицированных кадров, техники и всех необходимых материалов и оборудования всегда возникает куча мелких вопросов, которые необходимо решать по ходу работ. А еще приходилось выступать арбитром между своими специалистами и инженерами верфей, по-разному думающими о том, что и как надо сделать, а иногда и между своими собственными офицерами – ведь каждый из них приоритетными считал, что его сектор ответственности важнее всех остальных вместе взятых. Пускай не говорил об этом, но думать-то не запретишь, и иногда это выливалось наружу, мешая всему процессу. Словом, какой там отдых – на сон нормальный времени не хватало.

Однако время шло – и все постепенно начало утрясаться. Сложился, наконец, пристойный график работ, перестали спорить подчиненные, механизм ремонта завертелся на полную катушку, и в один прекрасный день, к концу третьей недели, Соломин обнаружил вдруг, что делать ему, в общем-то, нечего. Теперь его присутствие было здесь, в общем-то, не слишком нужным, и капитан решил воспользоваться моментом для того, чтобы спуститься на планету – он не бывал здесь очень дано, со времен бесшабашной молодости, и ему было, что вспомнить. К тому же, он был сейчас, пожалуй, единственным человеком на крейсере, который с момента прибытия не побывал еще на планете. Учитывая же, что корабль с обезьянами, как уже успели прозвать между собой ожидавшееся пополнение, еще не прибыл, можно было позволить себе немного расслабиться.

С ним напросились Джораев, который в последнее время что-то явно скрывал (точнее, думал, что скрывает – Соломин, в свете новых перспектив, присматривался к молодому офицеру, были у него мысли о его более эффективном использовании) и Бьянка. Этой было просто интересно посмотреть, как живут люди на других планетах – ведь кроме своей нищей полудикой родины и Вечного Кипра она ничего не видела. Девушке Соломин почти насильно впихнул одну из своих банковских карт, турист без денег – это печально. К тому же, на карте все равно не хватило бы средств на серьезную глупость.