Выброшенный в другой мир (СИ) - Геннадий Ищенко

— Зря смущаешься, хотя тебе идет. Значит, офицер герцога?

— Арден Грехт, лейтенант арбалетчиков, — представился юноша.

— Вот как! — сказал отец и, отдав слуге заказ, спросил: — А что означает слово лейтенант?

— Это одна из низших офицерских должностей в армии герцога. Примерно соответствует сотнику.

— При вашем возрасте у вас еще все впереди, — сказал Буше, принял заказ и перед тем, как приступить к трапезе добавил: — Если раньше не убьют. Я шевалье Рон Буше, а мою дочь вы, наверное, уже знаете.

Он принялся за еду, а Альда, чтобы скоротать время, повторила свой вопрос лейтенанту, который остался с ними за столиком допивать вино.

— Вы так и не ответили, что делаете в городе.

— Я приехал по делам наследства. Три декады назад умер мой дядя, у которого не осталось других наследников, кроме меня. Он был очень уважаемым в городе человеком и известным в провинции врачом. Я уже закончил почти все дела, сегодня должен решить вопрос с продажей дома, и можно возвращаться.

— А куда вы поедете, после того как закончите с домом?

— В армию, куда же еще? — немного удивился вопросу Арден. — Герцог затеял строительство небольшого города, где для всех офицеров будут строить дома, а пока приходится жить в лагере.

Отец закончил есть, и они распрощались. В магистрате, куда Буше приехали в экипаже, вопреки опасениям отца, все решилось очень быстро. У них попросили подорожную, на которой сделали отметку о содействии обладателей этой бумаги магистрату города Колина и вернули все оружие.

— Мы вас больше не задерживаем, шевалье, — сказал отцу начальник стражи. — Вы нам здорово помогли, но должен предупредить, что у убитых вами грабителей остались подельники. Так что, если вас в нашем городе ничего не держит, мой вам совет — уехать как можно быстрей, тем более что у вас с собой дочь, и не факт, что в следующий раз вам повезет так же, как вчера.

Отец с дочерью на обратном пути купили в дорогу недостающие мелочи, забрали с собой с кухни хлеб и копченый окорок и съехали с постоялого двора, направив коней к южным воротам.

— Пока нам везет с погодой, этим надо пользоваться, — сказал отец, когда они покинули город. — Скоро зачастят дожди, и путешествие превратится в мучение. Дорога раскиснет, и уже не слишком‑то поскачешь. Да и путешествие под дождем — удовольствие еще то, а нам с тобой еще ехать и ехать. Как попа, не болит?

— Все прошло. Ты не беспокойся, отец, я выдержу.

— Вот в кого надо было вкладывать силы и душу, — пробормотал Рон Буше, — а не в этого спесивого болвана Рамона.

Два следующих дня прошли в почти непрерывной скачке с небольшим отдыхом на обед и ночевках на придорожных постоялых дворах. Близился сезон дождей, и на тракте было мало проезжих. А на третий день они вляпались в неприятности по самые уши. Погода начала портиться: тучи затянули солнце, подул ветер, и заметно похолодало, поэтому отец решил не ограничиться перекусом на обочине, а остановиться на обед в трактире. Они отдали лошадей слугам и, взяв с собой самое ценное, зашли в трапезный зал. Зал был почти пуст, лишь за одним столом веселилась компания молодых, богато одетых людей, и поодаль сидело несколько воинов в легкой броне, которые не спеша цедили вино из больших глиняных кружек.

— Смотрите, какая цыпочка! — радостно воскликнул один из парней, показывая пальцем на Альду. — И с таким старым кавалером! Иди к нам, мы подойдем тебе гораздо больше!

— Не обращай на них внимания, — сквозь зубы процедил отец. — Иди рядом со мной и не отставай.

— Она нами пренебрегает, — огорченно заметил второй, и по голосу Альда поняла, что он так же пьян, как и первый.

— Это ничего, — успокоил его еще один гуляка. — В первый раз нам, что ли, обламывать несговорчивых девиц? Сама потом будет благодарна!

— Кто эти щенки? — негромко спросил отец у трактирщика, опасливо прислушивающегося к разговору молодежи.

— Вы бы поосторожнее с ними, господин. Это сынок графа Рабека. Его отцу принадлежит город, который вы, должно быть, недавно проехали. А остальные — это сыновья окрестных шевалье и молодой барон Роден. Они пьют уже пару свечей и изрядно набрались. А воинов к ним приставил господин граф, чтобы ничего не случилось.

— Предусмотрительный отец. Лучше бы он сам выпорол свое чадо. Часто буянят?

— И не говорите. Учиняют безобразия и портят девиц, а граф потом за все платит.

— Ну от меня он деньгами не отделается. У вас есть комната, где можно было бы пообедать и отдохнуть? Боюсь, что если мы будем это делать в зале, то у графа станет на одного сына меньше.

— Как не быть. Только уезжали бы вы, господин, от греха подальше, честное слово.

— Поздно, — ответил отец, бросив взгляд через плечо.

Все шестеро молодых выпивох уже выбрались из‑за стола и загородили выход.

Глава 3

Трактирщик тяжело вздохнул и повел Буше на второй этаж, где располагались гостевые комнаты. По пути он приказал слуге принести обед. С полчаса все было спокойно, и они даже успели хорошо пообедать, когда послышались пьяные голоса, и на дверь обрушились удары кулаков и ног.

— Кому там нечего делать? — спокойно спросил отец, повысив голос, чтобы его услышали.

— Отдай нам свою девку, старик и можешь проваливать! — заорал кто‑то за дверью, и остальные поддержали его нестройными пьяными воплями.

— Отойди в сторону, дочь, и на всякий случай приготовь лук, — сказал отец Альде и добавил для пьяниц: — Это не девка, а благородная девушка, и вам здесь ничего не обломится. Так что шли бы вы отсюда, пока просят добром.

На минуту шум смолк, но потом тот же голос предложил:

— Благородная, говоришь? Так это даже лучше. Мы тут все сами благородные. Надоели грязные крестьянки, а с благородной мы и сами по–благородному. Точно тебе говорю, довольна будет. Тебе ее от нас придется забирать силой!

За дверью заржали в несколько голосов.

— Плохо! — сказал отец. — Эти добром не уймутся, а если убивать, так потом нужно уезжать из герцогства. Сейчас я открою окно и спущу тебя вниз. Тут невысоко, одеяла хватит. А я им надаю плюх и прибегу к лошадям.

Он подошел к окну и выругался: под окнами, положив руки на рукояти мечей, стояли двое воинов из тех, которые были в зале.

— Так они не только защищают этих оболтусов, но еще и подрабатывают загонщиками! — разозлился отец. — Мне это надоело. Иди за мной и стреляй в любого, кто покажется опасным. По возможности постарайся никого не убивать.

Отец открыл засов и изо всех сил навалился на дверь. Та распахнулась, снеся с ног трех насильников. Остальные трое, громко крича, бросились на Буше. Он шагнул навстречу пьяницам и несколькими сильными ударами уложил их всех на пол.