Герой Веков - Брендон Сандерсон

Однако ничего уже нельзя было исправить. Бельдре теперь знала о нем правду. Призрак со вздохом открыл глаза.

– По-моему, тебя не так уж легко забыть. Конечно, я бы испытывала к тебе больше добрых чувств, если бы ты меня отпустил.

– Когда все закончится. Обещаю.

– Ты используешь меня против него? Будешь угрожать моей смертью, если он не сдастся?

– Подобные угрозы не имеют смысла, если на самом деле ты знаешь, что никогда их не исполнишь, – возразил Призрак. – Честное слово, Бельдре, тебе ничего не угрожает. Вообще-то, мне кажется, что здесь ты будешь в большей безопасности, чем во дворце своего брата.

– Пожалуйста, не убивай его, Призрак. Может быть… может, ты бы как-то ему помог, объяснил, что он перестарался.

– Я… попробую, – кивнул молодой человек.

– Обещаешь?

– Ладно. Обещаю, что хотя бы постараюсь спасти твоего брата. Если смогу.

– И город.

– И город. Верь мне. Мы уже такое делали – все пройдет гладко.

Бельдре в очередной раз кивнула, словно и впрямь ему поверила.

«Какой надо быть, чтобы доверять людям после всего, что с ней случилось?»

Вин на ее месте вонзила бы ему кинжал в спину при первой же возможности, и, наверное, поступила бы правильно. Но эта девушка продолжала верить. Призрак будто нашел красивый цветок посреди усыпанного пеплом поля.

– Когда все закончится, может быть, ты представишь меня императору и императрице? Похоже, они интересные люди.

– С этим не поспоришь: Эленд и Вин… ну да, они очень интересные. Интересные люди, которые несут тяжкое бремя. Иногда мне хочется быть таким же сильным, чтобы вершить серьезные дела.

Бельдре положила руку ему на плечо, и он вскинул удивленный взгляд.

– Власть – ужасная штука, Призрак, – тихонько проговорила Бельдре. – Я… мне не нравится, что́ сила сделала с моим братом. Не стоит так страстно желать ее.

Призрак посмотрел ей в глаза, потом кивнул и поднялся:

– Если тебе что-то понадобится, попроси Сэйзеда. Он позаботится, чтобы тебе было удобно.

Бельдре посмотрела на него снизу вверх:

– Куда ты идешь?

– Туда, где меня увидят.

– Хочу главные торговые соглашения по всем каналам, – заявил Дарн. – И пусть император даст мне титул.

– Титул? – переспросил Призрак. – Титул? Думаешь, если перед твоим именем поставить словечко «лорд», твоя физиономия станет менее уродливой?

Дарн вскинул бровь. Призрак коротко рассмеялся.

– Получишь и то и другое. Я все обсудил с Сэйзедом и Бризом – они даже договор для тебя составят, если захочешь.

– Захочу. – Дарн признательно кивнул. – Лорды делают такие вещи как следует.

Они находились в одной из его секретных квартир. Это был не дом, а пристройка к одной из таверн. На стене висело несколько старых барабанов.

Призраку не пришлось особо утруждаться, чтобы проскользнуть мимо солдат Квеллиона, которые стерегли вход в инквизиторский дом. Еще до того, как по-настоящему овладеть оловом, и задолго до того, как смог зажигать пьютер, молодой человек научился прятаться и шпионить. Он не мог сидеть в пещере вместе со всеми: было слишком много дел, и отряд стражников вряд ли сумел бы ему помешать.

– Я хочу, чтобы на входе в Хэрроуз поставили плотину, – разъяснял свой план Призрак. – Мы наполним каналы вечером, когда рынки уже опустеют. Никто не живет в канавах, кроме здешних обитателей трущоб. Если ты не хочешь, чтобы тут все затопило, то позаботься о надежной преграде, которая остановит воду.

– Я уже принял меры. Когда Хэрроуз только начал заселяться, мы разобрали шлюзовой механизм у входа, но я знаю, где он. Мы его соберем, и, если у нас получится, вода сюда не попадет.

– Лучше пусть получится, – проворчал Призрак. – Не хочу, чтобы на моей совести была гибель половины городских бродяг. Я сообщу тебе о дне, когда мы приведем план в действие. Сделай так, чтобы на рынке не оказалось товаров, а в канавах – людей. За это и за то, что ты сотворил с моей репутацией, мы точно одарим тебя желанным титулом.

– Ну что ж, тогда продолжим работу над этой самой репутацией. – Дарн поднялся.

Он провел Призрака в общий зал таверны. Молодой человек, как всегда, был в своем обгоревшем плаще, который стал чем-то вроде символа. Почему-то этот наряд казался даже лучше туманного плаща.

Все встали, когда вошел Призрак. Тот улыбнулся и жестом приказал людям Дарна принести украденные из хранилища мехи с вином. Призрак выносил их по одному несколько ночей подряд.

– Сегодня, – сказал он, – вы не будете платить Квеллиону за ворованную выпивку, с помощью которой он пытается сделать вас счастливыми и довольными.

И больше ничего говорить не стал. Он не обладал даром Кельсера завоевывать людей при помощи слов. Поэтому, как предложил Бриз, бо́льшую часть времени молчал. А чтобы не выглядеть равнодушным, ходил от стола к столу и с задумчивым видом расспрашивал людей об их проблемах. Слушал истории о потерях и лишениях, пил за тех, кого убил Квеллион. Пьютер помогал оставаться трезвым. Эта особенность, которую люди считали мистической, также работала на репутацию Призрака, как и то, что он не погиб в огне.

За этой таверной последовала другая, потом еще одна. Дарн выбирал самые безопасные и одновременно многолюдные заведения. Некоторые находились в Хэрроузе, некоторые – наверху. Призрак вдруг с удивлением почувствовал, как растет его уверенность в себе. Он действительно стал немного похож на Кельсера. Вин являлась той, кого учил Выживший, но Призрак оказался тем, кто делал то же самое, что и сам Кельсер: вселял в людей надежду, заставлял бороться.

Вечер превратился в ночь, и таверны начали сливаться в одно размытое пятно. Призрак негромко проклинал Квеллиона, говоря об убийствах и об алломантах, которых Гражданин сделал своими пленниками. Призрак не пытался распространять слухи о том, что Квеллион и сам был алломантом – он предоставил это более аккуратному Бризу. Иначе могло показаться, что Призрак слишком уж сильно хотел от него избавиться.

– За Выжившего!

Призрак выпрямился, поднял кружку с вином и улыбнулся посетителям очередной таверны.

– За Выжившего в огне! – крикнул кто-то, указывая на Призрака.

– За смерть Гражданина! – Дарн поднял собственную кружку, из которой почти не пил. – Чтоб ему подохнуть, этому лжецу, который обещал нам свободу, а сам сел на трон!

Призрак снова улыбнулся и глотнул вина. Он и не знал, что просто сидеть и разговаривать с людьми может быть так утомительно. Пьютер оберегал тело от усталости, но с усталостью души он справлялся плохо.

«Интересно, что подумала бы Бельдре, увидев все это? Люди приветствуют меня. Ей бы наверняка понравилось. Она сразу забыла бы про то, как я разнылся о своей бесполезности».

Призрак мысленно себя одернул. Она же его заложница и явно пыталась подольститься к нему, чтобы вернуть себе свободу. Но он постоянно возвращался к их разговору, снова и снова припоминая подробности. Хоть он и наговорил глупостей, она положила руку ему на плечо. Наверняка не просто так?

– Ты в порядке? – наклонился к нему Дарн. – Это твоя десятая кружка за вечер.

– Все хорошо, – покачал головой Призрак.

– Ты выглядишь каким-то задумчивым.

– Мне и впрямь нужно о многом подумать.

Дарн с хмурым видом выпрямился, но больше ничего не сказал.

Что-то в разговоре с Бельдре беспокоило Призрака даже в большей степени, чем его собственные глупые речи. Ей явно не нравилось, что натворил брат. Если сам Призрак будет у власти, станет ли она относиться к нему, как к Квеллиону? Будет ли это к худшему или к лучшему? Она ведь уже сказала, что они похожи. И еще:

«Власть – ужасная штука…»

Призрак поднял голову и посмотрел на людей у барной стойки, которые снова выпили за его здоровье, как было уже не раз в других тавернах. Кельсер умел справляться с льстецами. Если Призрак хочет стать таким же, следовало научиться еще и этому.

С другой стороны, разве плохо стать всеобщим любимцем? Вести за собой людей? Раз и навсегда попрощаться со старым Призраком и перестать быть мальчишкой, незначительной величиной – превратиться из ребенка в мужчину, которого все уважают… Разве он не заслуживает уважения? Он ведь уже не мальчик, а человек с повязкой на глазах, о котором ходят невероятные слухи: дескать, ему не нужен свет, чтобы видеть, или будто он чувствует, если где-то пожар.

– Они тебя любят, – прошептал Кельсер. – Ты это заслужил.

Призрак улыбнулся. Он не нуждался в других подтверждениях. Он встал, вскинул руки – и толпа разразилась приветственными криками.

Как давно он этого ждал! И долгое ожидание лишь сделало награду слаще.

Желание Охранителя создать разумную жизнь и привело к тому, что равновесие пошатнулось. Охранитель знал: ради того, чтобы наделить человечество ясным и независимым разумом, придется пожертвовать частью себя, своей собственной души и позволить этой части перейти к людям. В результате он стал самую малость слабее своего противника – Разрушителя.