Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

Посылаю вам между прочим «Voleur»1 – из которого прошу перевесть для «Эконома» об английской кухне. Я ввожу фельетон в «Эконома».

Прошу вас, ради бога осматривайтесь, чтоб не помещать в «Экономе» что уже было в нем в прошлые годы. Оказывается, что весьма многое из туалета, напитков и мелочей – что мы печатаем теперь – уже было напечатано. Это ужасно вредит «Эконому».

Во время моей болезни я хотел просить вашей помощи по журнальным моим делам, но Алеша Греч сказал мне, что вы усердно празднуете масляницу – а за тем увидимся на первой неделе поста и переговорим.

Верный Ф. Булгарин

26 февр[аля] 1843

СПб.

РГАЛИ. Ф. 207. Оп. 1. Ед. хр. 11. Л. 11.

1 Voleur et le Cabinet de lecture reunis: Gazette des journaux français et Strangers (Journal litteraire) – немецкое издание, выходившее в Лейпциге (1834–1844) на французском языке; с 1845 г. – в Париже.

Почтеннейший Рафаил Михайлович!

Вы требовали возвращения статьи о несчастном Лемольте, а потому и препровождаю ее к вам, с покорнейшею просьбою не печатать ее в других журналах, потому что это будет крайне прискорбно и Н.И. Гречу и мне – любящих страстно доброго Лемольта1. Думал ли он, несчастный, когда я просил у него билеты – что это будет билет для него! Да и стоит ли разбирать детскую забаву – как курс или лекции! Ведь он забавлял детей и дам – без притязания на ученость. Впрочем, вольному воля!

О комете у нас всего нельзя писать на святой Руси2. В иностранных журналах извещают, что планета Венера горит и уходит из нашей системы, что Сатурн загорелся, что Венера изменяет ось и следовательно эклиптику. Но у нас говорят, что этих вестей не должно пускать в народ, чтоб не испугать его. Ainsi soit-il3.

Ваш Ф. Булгарин

30 марта 1843

NB. Вы обяжете А.Н. Греча, если сообщите ему адрес актера В.В. Самойлова4.

РГАЛИ. Ф. 207. Оп. 1. Ед. хр. 11. Л. 12–13.

1 Ле Мольт Александр Эдуард – французский подданный, механик, скульптор. В Россию приехал в 1836 г., уехал в 1845 г. В 1841 г. открыл в Петербурге детский театр, сочетавший кукольный театр, диораму, китайские тени, фейерверк и др. зрелища. См. анонимные публикации: Заведение г. Лемольта // СП. 1841. 20 сент.; Детский театр г. Лемольта, в деревянном павилионе на углу Большой Морской и Кирпичного переулка // СП. 1843. 11 февр. См. также: Епатко Ю.Г. Неизвестный бюст Пушкина работы Александра Лемольта // Пушкин и его современники. СПб., 2000. Вып. 2. С. 253–260.

2 В.Р. Зотов вспоминал, что в 1843 г. столицу очень занимала «комета, неизвестно откуда-то вдруг появившаяся, в конце марта, вместе с такими морозами, каких не было во всю зиму. Комета эта, загнувшая хвост на 42 градуса, то есть почти на четверть горизонта, исчезла недели через три так же неожиданно. Достигни она двадцатью четырьмя днями позже своего перигелия, земля непременно попала бы в хвост ее и вторжение этой странной светящейся материи в нашу атмосферу могло бы произвести в ней какой-нибудь переворот. Это было громадное светило с ядром, в тысячу семьсот раз большим, чем Земля, с хвостом в шестьдесят милльонов миль» (Зотов В.Р. Указ. соч. // Исторический вестник. 1890. № 1. С. 49). Сам Булгарин писал в фельетоне о «нынешней комете, которая должна быть из самых огромнейших между всеми кометами, которые только заходили в гости в нашу солнечную систему» (СП. 1843. 27 марта; см. также 3 апр.). Р. Зотов поместил через несколько дней статью «Комета 1843 г.» (СП. 1843. 2 апр.). Позднее (5 и 27 апреля) в «Северной пчеле» печатались дополнительные сведения о комете.

3 Да будет так (фр.).

4 Самойлов Василий Васильевич (1813–1887) – актер-комик, с 1835 г. в труппе Александринского театра.

Почтеннейший Рафаил Михайлович!

Мне ужасно неприятно, что «Северная пчела» должна снова воевать с вами! В предисловии статьи «Суд знаменитого художника»1 как вы возвеличили скомороха Рубини2 – вы сказали, что только одни художники могут судить художников3 – и этим ниспровергли все здание критики, которое я лепил в течение 20 лет! Помилуйте, да разве Винкельман4 и проч. – художник? – Впрочем, прочтите мой ответ5. Рубини просто инструмент – машина, а не художник! Художники – творцы. Этот выстрел в журнальную критику крайне огорчил меня, хотя я и уверен, что вы это сделали без всякого умысла. При сем прилагаю мои покорнейшие просьбы —

1. В театральных критиках отнюдь не трогать дирекции – ни прямо, ни косвенно, как вы сами обещали Л.В. Дубельту.

2. В литературных и художественных суждениях – придерживаться, как можно ближе, к духу «Пчелы»: хвалить хорошее в первом злодее «Пчелы» – в Коньке6 и Краевском с братьями7 – а дурное и в друзьях – вежливо и умеренно замечать! Несправедливо ваше мнение в нынешней «Пчеле» – что надобно замечать одно хорошее8 – хоть бы его было и мало! Ведь и Хвостов9 проговаривался хорошими стихами! Капля меду бочка дегтя! – Нет – надо брать на вес и что перевесит – хорошее или худое, то и решает! – Одна идея – в томе чепухи – все-таки чепуха!

3. Ради бога не ругайтесь, не насмехайтесь над французами, немцами и вообще иностранцами! Они выше (на 100 000 000 градусов) нас образованностью и литературою и нам смешно быть их судьями! Что же мы, русские, сделали – на поприще просвещения? – Война другое дело – тут мы мастера своего дела – но литература – хи, хи, хи! – Дух «Пчелы»: честный и благородный европеисм – без гнусных революций и дерзости – но общая толеранция и уважение к иностранному просвещению.

4. Не забудьте, что вы обещали давать библиографию. Возьмите у Ольхина какие-нибудь легонькие книжонки – да и разберите – не бранно. – Это нужно «Пчеле». – Наконец:

5. Алексей Греч слезно плачет, что вы, присылая ему статьи, вероятно, не перечитываете их и не переправляете предварительно. Он говорит, что поправка их и корректуры – отнимает у него все время. А к тому присылаются иногда статьи, которые уже были в «Пчеле». Ради Исуса обратите на все это внимание. Нам механисм и время дороже всего. – Когда же радеть о чужом пуризме!

6. Итальянская опера кончается – а об ней ни словечка не было. Кому будет любопытно после, т. е. после ужина горчица.

Вот вам откровенное излияние чувств моих и желаний. Если б я Вас не любил и не уважал, то не говорил бы так открыто, а кончил бы дело иначе. Но я вас люблю – и потому хотел бы, что[бы] все было между нами благополучно.