Волшебное стекло - Заязочка

— Ну, прямо свадьба, а не помолвка, — пробормотала миссис Эванс.

Впрочем, это не помешало ей дать знак Мардж и передать бокалы.

— Итак, молодые люди! — строго начал мистер Крипс. — Вы хотите объявить всем нам, что собираетесь вступить в законный брак? Ваши намерения серьезны?

— Жених и невеста! — закричал какой-то мальчишка.

— Тихо! — строго сказал Крипс. — Мы должны выслушать мистера Принца и мисс Шервуд. В присутствии их родителей и всех нас. Итак?

Северус и Петунья посмотрели друг на друга. Их помолвка была способом обезопасить их обоих. Однако ритуал не предполагал шуток. Помолвка не была нерасторжимой, но в магическом сообществе это подразумевало весьма серьезные намерения.

— Петунья, ты выйдешь за меня замуж? — спросил Северус.

— Да, — просто ответила она, — выйду.

Гости затаили дыхание.

— Мистер Эванс, миссис Эванс, я прошу руки вашей дочери, — Северус заметно волновался. Петунья почувствовала, что краснеет. Миссис Эванс и миссис Снейп синхронно поднесли к глазам белоснежные платочки. Мистер Эванс и мистер Принц переглянулись.

— Хороший ты парень, Северус, — улыбнулся мистер Эванс, — мы с женой согласны.

— Ура! — заорал все тот же неугомонный мальчишка.

Северус надел Петунье на палец красивое кольцо с большим изумрудом. И вручил ей парное кольцо, которое она надела ему. Взорвались хлопушки. Хлопнули пробки у бутылок с шампанским, а к жениху и невесте по воздуху подплыли бокалы с искрящимся холодным вином.

Мистер Принц подписал за внука брачное обязательство. Петунья поставила свою подпись сама, как совершеннолетняя.

— Да начнется, пир! — провозгласил мистер Крипс.

Праздник получился шумным и радостным. Гости угощались, пили за здоровье жениха и невесты и желали им счастья. С музыкой проблем не было, у Мардж имелся современный проигрыватель и колонки. Вскоре весело отплясывали почти все. Мистер Принц пригласил миссис Эванс, а мистер Эванс — миссис Снейп. Жених и невеста кружились в вальсе. А когда стемнело — устроили настоящий фейерверк.

— Ну вот, — мягко улыбнулся мистер Принц, когда все закончилось, и они вернулись в дом Эвансов, — теперь все будет хорошо.

— Хорошо, — эхом повторила Петунья.

Ей очень хотелось верить, что именно так оно все и будет. Уже устроившись в постели, она некоторое время смотрела на кольцо на пальце. Изумруд загадочно мерцал в свете ночника. Кольцо было старинным. Тут поневоле задумаешься, скольким девушкам его надевали на палец. Действительно, непростое украшение.

В тяжести этого кольца было что-то окончательное. Но это не пугало, наоборот, казалось неким якорем, опорой.

Петунья села в кровати. На пол перед окном падал отсвет лунного света. Скоро полнолуние. И еще один заказ на ледяной котел. Последний в этом году.

Все-таки интересно, кто привораживал Северуса. И… Лили стоило сообщить о помолвке.

Петунья поморщилась. Почему-то ей не хотелось сообщать сестре о таком важном событии. Нет, нужно, конечно. Они семья, что бы там ни случилось. Но Петунья словно видела, как презрительно кривятся губы сестры. Северус был привычен с детства, они обе видели его в обносках. И что с того, если сейчас парень совершенно не походил на маленького оборванца? Был ли он влюблен в Лили?

Кружевная занавеска чуть шевелилась от ночного ветерка. Петунья чувствовала себя усталой, но спать не хотелось. Она горько усмехнулась. Лили не видела дальше своего носа. Она не оценила Северуса, ей был нужен титул и мешок золота. То, что прилагалось к мешку и титулу, ее не волновало. Важнее было утереть всем нос. И главное — сестре, которая много чего добилась. Вот дурочка! Петунья достаточно общалась с аристократами и богачами магического мира, чтобы видеть дальше нарядов и украшений. Обе сестры Эванс были не из того теста, из которого лепят знатных дам. И даже если бы у Лили вышла ее афера с Поттером, то это ничего бы не решило. Это не Лили вошла бы в недоступный для нее мир, а Поттер стал бы там изгоем. Многие двери перед ними точно закрылись. А если бы их куда и приглашали, то в качестве бесплатного развлечения. Любой промах Лили обсуждали бы с сочувствием к Поттеру и злорадством. А маленькому Гарри ни за что не дали бы забыть, что он был зачат до брака. Бр-р-р-р…

Петунья повыше взбила подушки и устроилась поудобнее. Это было смешно, в конце концов, это ее жизнь, плевать на Лили. Она дала сестре шанс на новую, возможно, счастливую жизнь. Но почему-то было обидно представлять Лили, которая оставила с ее помощью свое прошлое в Англии, а теперь будет кривить губы на ее будущее. Ну да… ей оставили ребенка, и она выйдет замуж за парня, который был влюблен в ее сестру. Глупо, на самом деле. Северус… он такой надежный… он… Вспомнилась и поддерживающая рука, и сосредоточенность при работе. Приток магии. Твердый локоть, защита перед лицом опасности. Лили этого не видела. Да если даже и видела — ей было нужно другое.

Глупые мысли, на самом деле. Это ее жизнь. И плевать, что об этом думает сестричка. Пусть устраивается, как хочет. И пусть у нее тоже все будет хорошо. Ей, Петунье, не жалко. А у нее будет волшебное стекло. И Северус…

Глава 29

Счет за угощение оказался не таким уж и большим. Петунья быстро подписала и приложила к подписи волшебную палочку. В Гринготсе оплатят.

Мистер Эванс шуршал газетами. Вчерашний «Ежедневный пророк» нашелся в гостиной. А вот и большая статья про кварцевое стекло и щедрые подарки для Мунго и Хогвартса.

— Хорошо получились, — сказала миссис Эванс, заглянув через плечо дочери, — и ты, и все остальные. Надо сохранить. А вообще, я бы в рамку вставила и на стену повесила. На празднике были эти ваши, которые не совсем фотографы. Твой отец договорился, чтобы и на нашу долю снимки отпечатали. Такая память! И Лили надо будет послать.

— Она не звонила? — спросила Петунья, которой не хотелось посылать сестре колдографию.

— Нет, наверное, на днях позвонит. Как-то у нее там дела? Все-таки чужая страна, никого знакомого рядом.

— Справится, — подал голос мистер Эванс, — для нее так лучше.

— Так я разве спорю, — вздохнула миссис Эванс, — ладно, завтракайте. А я пойду, Гарри покормлю.

— Какие планы, дочка? — спросил мистер Эванс.

— Как всегда, — пожала плечами Петунья, наливая себе кофе, — работать. Наверное, и заказы пойдут. Новинка же.

— Кончились праздники, начались будни, — кивнул мистер Эванс, — хорошо, что ты это понимаешь. О, а вот и свежая газета.

В открытое окно влетела сова. Петунья угостила птицу и положила в мешочек, привязанный к лапке, пять кнатов. Мистер Эванс тем временем разворачивал газету.

— Ого! Да тут целый разворот. И все про тебя и Принцев. А как вы здорово получились!

Петунья смущенно улыбнулась. Колдограф засек момент, когда Северус надевал ей кольцо на палец. Выглядело это… замечательно выглядело. И вообще, на колдографии все отлично смотрелись: и мама с папой, и мистер Принц с миссис Снейп, и гости. И фейерверк.

— Все как у людей, — проворчал мистер Эванс, — не то, что…

Фразу он не закончил, но было легко понять, что в виду имелась младшая дочь. В окно летела еще одна сова.

— А вот и письмо от мистера Кэррингтона, — сказала Петунья, — пришли первые заказы. Сейчас загляну в магазин, а потом займусь делом.

Мистер Эванс улыбнулся.

— И мне пора на службу, — сказал он.

Кэррингтон еще раз поздравил с помолвкой и выложил на прилавок целый ворох писем. Колбами из кварцевого стекла заинтересовались многие. Были заказы на парные бокалы. Кое-кто хотел новые картины. Очередной заказ на флаконы для ядов. Эскиз старого кубка, разбитого еще в незапамятные времена. Наборы флаконов с монограммами.

— От леди Забини большой заказ, — заметила Петунья. — Она щедро платит.

Кэррингтон кивнул. Они еще немного поговорили, и Петунья засобиралась к себе. За витриной мелькнула женская фигура.

— А знаете, мисс Шервуд, — сказал Кэррингтон, — эта женщина про вас спрашивала.

— Да? И что она хотела? Что-то заказать?

— В том-то и дело, что нет, — Кэррингтон пожал плечами, — я даже удивился. Про вас давно никто ничего не выспрашивал. Все знают, кто вы, из какой семьи. Что работаете, не покладая рук. Чуть поговорили про вашу сестру, ну, вы понимаете… Но и то, вы-то тут ни при чем. Я от многих слышал, что часто магглокровки своих родителей слушаться перестают, а то и ни во что не ставят. Как будто им в Хогвартсе мозги специально обрабатывают. А тут такие вопросы… Причем про вас и вашего жениха.

Петунья замерла. Ей тут же вспомнилась история с Амортенцией. Конечно, эта женщина была не в Хогвартсе. Но у нее могла быть дочь, племянница, кузина. Да сестра, в конце концов.

— А вы не знаете, как ее зовут? — спросила она.

Кэррингтон покачал головой.

— То-то и оно, что не знаю. Хотя мы тут, на Диагон-Аллее, всех знаем. Даже из Лютного. Конечно, она может быть под обороткой или под чарами личины. Но все равно… Да и к чему такие сложности?