Время Андропова - Никита Васильевич Петров

Указы Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания генерала армии Ю.В. Андропову и Н.А. Щелокову

10 сентября 1976

[Известия. 1976. 11 сентября]

Но нет ничего невозможного. На следующий же день после избрания Андропова членом Политбюро Генеральный директор ТАСС Леонид Замятин 28 апреля 1973 года обратился в ЦК КПСС с письмом. В связи с постановлением пленума ЦК КПСС от 27 апреля об избрании новых членов и кандидатов в члены Политбюро, писал Замятин, ТАСС просит согласия в официальных сообщениях для печати с присутствием членов Политбюро «придерживаться следующего порядка перечисления фамилий: товарищи Брежнев, Андропов, Гречко…» и т. д. Предложение Замятина одобрили. На письме имеется подпись секретаря ЦК Кириленко[1166]. Вот так — проще простого.

М.А. Суслов, В.В. Гришин, Л.И. Брежнев, Ю.В. Андропов, М.В. Зимянин, К.У. Черненко

23 февраля 1978

[Из открытых источников]

Л.И. Брежнев и Н.А. Щелоков

1978

[Из открытых источников]

И еще, Брежнев хитер и изобретателен. В декабре 1973 года Андропову присваивают первое воинское звание генерал-полковника. До сих пор он был сугубо штатским руководителем КГБ, как когда-то Шелепин. В 1976 году в надежде привязать Андропова к КГБ еще крепче Брежнев добивается решения о присвоении ему звания генерала армии. Унизительно лишь то, что тем же числом помечен и Указ Президиума Верховного Совета СССР об аналогичном звании для министра внутренних дел Николая Щелокова. Никого не обижает Леонид Ильич — всем поровну!

Ю.В. Андропов в мундире генерала армии

1976

[ЦА ФСБ]

Андропов не часто, но все же появляется на людях в военной форме. Конечно, весь его облик никак не гармонирует с мундиром. Не армейский Андропов человек. По внешности глубоко штатский, и форма на нем не сидит как влитая. В 1975 году, когда Брежневу самому присвоили звание генерала-армии, вместо четырех звезд на погонах ввели одну большую, почти маршальского вида и, как у маршалов, звезду на шею, только без бриллиантов. Теперь генералы армии выглядели наравне с маршалами, ну или, точнее, как кандидаты в маршалы. Вид Андропова в почти маршальском мундире невольно вызывал ассоциации с запомнившимся всем обликом Берии. Об этом много злословили остроумцы.

Андропов ждал, но все сроки вышли. Приближалось десятилетие работы Андропова в должности председателя КГБ. Казалось бы, он всего достиг — избран членом Политбюро, к 60-летию получил звезду Героя социалистического труда, генерал армии, пользуется особым доверием Брежнева, обращающегося к нему по-свойски на «ты» — знак особого доверия. Чего же еще?

И в КГБ Андропов завоевал признание и уважение. Мемуаристы пишут о нем с пиететом и даже восторженно. Подчиненным нравился стиль работы Андропова. Например, Олег Калугин пишет: «…мне нередко приходилось присутствовать на заседаниях коллегий, обсуждавших различные вопросы, и всякий раз я с удовольствием наблюдал за тем, как работает председательствующий. В зал коллегии Андропов входил в точно назначенное время, как правило, в десять утра. Без разминки и общих слов сразу приступал к повестке дня. Вел заседание энергично, жестко, строго следя за регламентом, безжалостно прерывая докладчиков, если они отклонялись от темы или лили воду. Различные точки зрения выслушивал терпеливо и тут же высказывал свое мнение. В спорных случаях предлагал поглубже изучить вопрос и вновь вернуться к его рассмотрению в разумно установленные сроки»[1167].

В.М. Чебриков и Ю.В. Андропов

1970-е

[Из открытых источников]

Свои мысли и выводы Андропов высказывал в конце заседания, «они отличались четкостью изложения, критическим анализом событий и фактов… практическими выводами и рекомендациями, нередко оформлявшимися впоследствии в виде приказов КГБ»[1168].

Публичные неумеренные восхваления Брежнева стали нормой в 1970-е годы. И Андропов не отставал от других членов Политбюро. Но даже в узком кругу, в камерной обстановке, где все свои, он оставался почтительно подобострастным. «В 1980 году на торжественной юбилейной встрече при весьма ограниченном составе участников, при “своих”, Андропов предложил тост, в котором, в частности, сказал: “Это великое счастье, товарищи, что партию нашу и государство возглавляет Леонид Ильич Брежнев”»[1169].

Казалось бы, ну зачем? Но это только на первый взгляд выглядит абсурдно. А если среди присутствующих та самая брежневская троица — Цвигун, Цинев и Алидин. Они-то члены Коллегии КГБ доложат наверх непременно все, что услышат в стенах КГБ. Да, Андропов играл свою роль исправно и истово. Была ли у него возможность быть собой? На окружающих Андропов производил впечатление человека «застегнутого на все пуговицы». Свои политические амбиции тщательно скрывал.

Некоторые мемуаристы, греша против истины, изображают Андропова чуть ли не как скрытого критика неумеренных восхвалений Брежнева. Например, Бобков утверждает, что Андропов уклонился от участия в обсуждении мемуарных книг Брежнева, разумеется, не им написанных. Бобков свидетельствует: «Андропов не пошел на общекомитетскую конференцию по обязательному обсуждению этих произведений — не захотел принимать участия в явном лицедействе»[1170]. Ну конечно! А между тем Андропов 1 августа 1978 года выступил в 1-м Главном управлении КГБ на теоретической конференции по книгам Л.И. Брежнева «Малая земля» и «Возрождение»[1171].

Андропов был «крайне осторожен и свое мнение по многим вопросам высказывал лишь в узком кругу, да и то не с полной откровенностью»[1172]. Всю жизнь проведя в «аппарате» среди соглядатаев и доброхотов, он многое впитал, многому выучился. «Во всем его облике проглядывала суровость большевика, прошедшего выучку в сталинской аппаратной школе, сумевшего выжить в передрягах закулисных сражений…», приспособиться, «сохранив свою индивидуальность и одновременно приверженность старым представлениям о мире»[1173].

Николай Егорычев так характеризует Андропова и его взгляды: «Еще в первой половине 1960-х годов у меня сложились с Андроповым доверительные отношения. Он неординарно оценивал общественно-политическое развитие в нашей стране и в других странах, объявивших о том, что они пошли по пути социализма. Человек он был умный, думающий. Хрущев полностью ему доверял. Правда, его убеждения и его официальная позиция не совпадали, но он так себя вел, что в руководстве ЦК об этом не догадывались. Он умел глубоко прятать свои убеждения, хотя, по моему мнению, и не отказывался от них, надеясь на то, что придет время, когда он сможет себя проявить»[1174].

Что же получается — правы те авторы и мемуаристы, которые изображают Андропова «человеком с двойным дном»? А может быть все гораздо проще,