Психология коммуникаций - Алла Болотова

Судьба групп встреч сложилась и вовсе по-иному. У лидеров энкаунтера 60-х просто появились другие интересы. Для К. Роджерса открылось новое поле деятельности – межэтнические конфликты. Он и сотрудники Центра изучения личности, который Роджерс основал в Ла-Хойе, отправились в зарубежные турне, пытаясь применить принципы недирективной терапии и теорию исцеляющей силы открытой коммуникации к работе с конфликтами в Северной Ирландии, Южной Африке и Центральной Америке. Такой поворот событий можно, конечно же, трактовать как расширение области применения энкаунтера, но это скорее решение задач политического плана, а не вспомоществование личностному росту. Ф. Перлз также вознамерился сменить методологию и сферу ее приложения, в связи с чем покинул Эсален ради Канады. В 1969 г. он перебрался в Британскую Колумбию, где на острове Ванкувер попытался основать гештальт-общину. Дольше всех держался В. Шутц, но в конце концов и им овладело беспокойство, охота к перемене мест и тем. Основным делом Вильяма стало усовершенствование его любимого детища – FIRO, куда он начал внедрять компоненты (элементы B, C, P, O), напоминающие не столько химические элементы, сколько элементали алхимиков. Эсален тем не менее не обезлюдел, но его состав заметно изменился: битники и панки уступили места поклонникам восточной магии и восточных обрядов. Адептов первой волны движения за развитие человеческого потенциала сменили ожидающие пришествия Эры Водолея. Случившееся не слишком ударило по духовным и материальным интересам основателей Института Эсален. Ориентация на Восток была заложена изначально и только усилилась после исхода европейцев и европеизированных американцев, а финансовое благополучие института всегда зависело не столько от функционирования тренинговых групп, сколько от минеральных ванн и бассейнов и разнообразных массажных процедур, которыми Эсален не оскудеет. Что касается собственно энкаунтера, то после кратковременного возвращения интереса к нему в начале 90-х он окончательно покинул авансцену тренингового движения и стал фактом славной его истории. А словом «энкаунтер» (инкаунтер) в настоящее время стали чаще именовать то вид активных игр, проводимых в ночное время на улицах больших городов (в том числе и Москвы), то собра ния верующих (преимущественно евангелистов, баптистов, адвентистов и пятидесятников) для совместных молений вне церковных помещений. Интересно то, что такого рода «встречи-столкновения с Богом» впервые стали практиковаться все в той же Калифорнии, а именно в столице штата – городе Сакраменто.

Лондон, Тавистокский институт медицинской психологии (Тавистокская клиника). 1945 г. – наши дни. Историки лукавят, когда объявляют то ли 1946 г., то ли 1947 г. датой рождения групподинамических тренингов, а местом рождения то ли Нью-Бритн штата Коннектикут, то ли Бетель штата Мэн. Рождение произошло несколько ранее, а место значительно восточнее, на другом берегу океана, на Британских островах. Но нельзя заподозрить историков в невежестве. Факты проведения групп не засекречены, более того – опубликованы в открытых источниках, но никак не популяризируются. Причина весьма банальна: первый блин вышел изрядно комковатым, стартап оказался неудачным и поэтому был признан неподходящим для выстраивания красивой легенды. А теперь несколько конкретнее и более подробно.

У. Бион, Дж. Рикман и Д. Сатерленд совместно провели в Тавистокской клинике первую экспериментальную тренинговую группу не для военных, а для гражданских, и не для больных, а для здоровых. И произошло это еще в 1945 г. [Fraher, 2004, p. 75]. Шесть сессий, трое ведущих и 12 участников. Для историков практической психологии важным оказалось то, что среди 12 участников оказался не кто иной, как К. Райс – будущий директор Тавистокского центра прикладных социальных исследований и один из создателей всемирно известной Лестерской/Тавистокской модели образовательной конференции. Райс был так впечатлен результатами тренинга, что напросился участвовать в другом экспериментальном проекте – очень длинном двухгодичном тренинге, который Бион проводил в течение 1947 и 1948 гг. Между самым коротким и самым длинным тренингами Бион руководил проведением двух демонстрационных проектов: один для менеджеров, а другой для работников сферы образования. Результаты оказались обескураживающими: тренеры никак не могли отделаться от впечатления, что перед ними не психически здоровые руководители бизнеса и образования, а так знакомые им по прошлой работе пациенты психиатрических клиник. Опрос участников подтвердил ту догадку, что записавшиеся на тренинг действительно были ориентированы не на приобретение знаний и умений, нужных для управления группами, а стремились получить помощь в решении своих собственных личностных проблем [Miller, Rose, 1994, p. 46]. Еще один тренинг, проведенный чуть позже, едва не ликвидировал на корню всю тренинговую практику в Соединенном Королевстве. В группе, сформированной в основном из государственных чиновников, у одного из участников произошло прободение язвы желудка. Пострадавший, что называется, «так дела не оставил», а закатил скандал в прессе. Следствием было то, что групподинамический тренинг для руководителей не практиковался в Великобритании в течение ряда последующий лет. Чего, к счастью, нельзя сказать о тренинге для работников сферы образования. Но сам Бион отошел от этого проекта, а группы для преподавателей с начала 50-х проводились уже Э. Тристом и Э. Герберт.

Интересно, что одна и та же, по сути, проблема привела к совершенно разным исходам в Бетеле и Лондоне. Случающиеся в группах обострения психических и соматических заболеваний способствовали появлению в NTL сотрудников с опытом психотерапевтической и психоконсультационной работы, что спровоцировало возникновение терапевтического уклона и разрастание конфликта между старожилами и неофитами лаборатории. В Тавистоке подобное оказалось бы невозможным, так как практически все сотрудники изначально обладали значительным опытом аналитической терапии и не было никаких резонов привлекать сторонние медицинские кадры. Проблема лежала в неспособности радикальным образом перевести нацеленность персонала с терапевтической в образовательную плоскость. Потребовалось взять достаточно продолжительный тайм-аут для нахождения решения этой проблемы.

Хотя внешняя активность в плане ведения тренинга для менеджеров и была свернута, но желание заниматься этим делом никуда не пропало. Тем более что из-за океана приходила информация об успехах первых лабораторий в Бетеле. Мало того, в континентальной Европе достаточно успешно «прошли гастроли» тренеров из NTL. И вот по просьбе руководства только что созданного Тавистокского института человеческих отношений в Лондон прибывает группа специалистов из Бетеля для консультирования сотрудников института, при этом один из прибывших задерживается на весьма длительный срок. В свою очередь, из старой Англии в Новую Англию командируется несколько человек для изучения успешного опыта работы с менеджерами. Самый известный из них, Г. Бриджер, остается в NTL на длительную стажировку. Кандидатура Бриджера появилась, по-видимому, не случайно: Гарольд, математик по базовому образованию, в отличие от других ведущих сотрудников института не успел еще «как следует пропитаться» идеологией психоаналитической терапии и был в большей степени открыт для восприятия идей господствующего в NTL не аналитического, полевого подхода к пониманию групподинамических процессов. Забегая вперед, можно сказать, что затея удалась – несколькими годами спустя совместными усилиями был создан оригинальный британский вариант (формат) групподинамического тренинга. Он вошел в историю под названием Лестерской (Тавистокской) модели образовательной конференции.

Само мероприятие продолжительностью в две недели, с количеством участников – 45 человек, прошло в стенах Лестерского университета в 1957 г. Это событие было названо Первой Лестерской конференцией, а ее стремительно эволюционирующий на первых порах дизайн получил название Лестерской (Тавистокской) модели образовательной конференции. Состав участников при всей внешней пестроте тем не менее включал в себя преимущественно руководителей правительственных учреждений, гражданских служб и бизнес-структур, несколько разбавленный психологами из научных и научно-практических организаций. Команда, проводящая мероприятие, насчитывала 14 человек, в числе которых были Э. Трист, К. Райс, Д. Сатерленд, Г. Бриджер и Э. Ботт. Бион, чьи идеи и разработки легли в основу содержательно-методологической части конференциального сценария, сам тем не менее участия в конференции не принимал.

Деятельность самой первой конференции проходила в двух основных формах: малая исследовательская группа и группа применения, кроме того, проводились лекционные занятия, просмотр кинофильмов (в частности, «Двенадцати разгневанных мужчин») с обсуждением увиденного и тематические дискуссии. Малая исследовательская группа в количестве от 8 до 12 человек с ведущим и исследователем-аналитиком стала основной единицей первой Лестерской конференции. В первую неделю ежедневно проходили две полуторачасовые сессии. Работа групп проводилась в русле бионовской методологии. Никакой «внешней» задачи не ставилось, а группе предлагалось исследовать форму и содержание спонтанно возникающих в группе чувств и отношений. Возникающие при этом различные виды сопротивления анализировались группой с помощью исследователя-аналитика. Содержание работы группы применения было аналогичным тому, чем занимались участники А-групп (группы действия) NTL, т. е. группа обсуждала то, как применить полученные в исследовательских группах результаты для решения жизненно важных проблем за пределами «культурного острова» конференции.