Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Кржижановский - Владимир Петрович Карцев

Кржижановский - Владимир Петрович Карцев

Читать онлайн Кржижановский - Владимир Петрович Карцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
Перейти на страницу:
и они тоже — были для меня радостью, которую никто не может понять, одно ее прикосновение могло вернуть меня к жизни, успокоить, исцелить… Никак не ожидал от вас…

Зинаиду Павловну похоронили на Новодевичьем кладбище, когда-то защищенном им от разрушения. Немного не дожили до золотой свадьбы…

Несколько месяцев Глеб Максимилианович провел в больницах и санаториях. Домашние считали, что именно тогда, в сорок восьмом, перенес он свой первый инфаркт…

Однажды ему приснилось, что он, маленький мальчик, стоит на берегу Большой Реки и задумчиво смотрит в несущиеся под его ногами воды…

ПОСЛЕДНЕЕ

Он старался не поддаваться времени и постоянно внушал себе и другим мысль о том, что здоров и бодр как обычно. Редко жаловался и старался не болеть. Лысину прикрывал камилавком. Оставлял палку в машине, ходил преувеличенно бодро, грудь колесом, легко взбегал по лестнице. Редко носил очки, хотя в них нуждался.

Однажды, когда он шел в институт и заговорил по своему обыкновению с детьми, один симпатичный малыш, осмелев, спросил:

— Дедушка, а у вас брови настоящие?

Глеб Максимилианович засмеялся, с трудом уже наклонился и дал пощупать малышу свои удивительно пышные, кустистые седые брови Деда Мороза. Он все-таки немного расстроился. Дедушка, конечно. Дедушка без внучат.

Сразу после войны в десятой и одиннадцатой книжках «Нового мира» за 1945 года попалась Глебу Максимилиановичу на глаза повесть Татьяны Логуновой «В лесах Смоленщины». Повесть потрясла его. Героиня комсомольского подполья, партизанка, расстрелянная фашистами (пуля прошла через рот, вышла через шею), выжила и написала книгу о пережитом, о том, как рейдом она прошла с отрядом через немецкие тылы, сея панику среди гитлеровцев, творя народный суд. Глеб Максимилианович узнал откуда-то, что Логунова поступила в Московский университет на исторический факультет и живет в общежитии.

Он разыскал ее, послал за ней машину, свой роскошный «ЗИС-110», Логунова пришла в большом овчинном тулупе, явно ей не по размеру, волнистые волосы по плечам, румянец. А уже майор, инвалид войны, тяжелая контузия, многочисленные ранения. Глеб Максимилианович с восхищением смотрел на нее, обрушился с расспросами о ее жизни, об учебе в университете. Логунсза рассказывала долго. Было видно, что ей здесь нравится. Ей нравился восторженный Глеб Максимилианович, окружавшие его люди, ученая атмосфера кабинета. Глеб Максимилианович решил показать ей достопримечательности квартиры:

— На этом кресле не раз сидел Ленин.

— Здесь создавались документы ГОЭЛРО.

Он показывал ей маску Ильича, сделанную Меркуровым, письма вождя, портреты известных людей с автографами, картины знаменитых художников.

— Все, что есть в этой квартире, ваше, — сказал он неожиданно. Он не бросал слов на ветер. Кржижановский решил удочерить отважную партизанку, но этого тогда никто не понял.

Много часов проговорили они в тот день. Когда Таня ушла, Глеб Максимилианович попросил Зинаиду Павловну купить ей одежду, все необходимое. Зинаиде Павловне Таня тоже необычайно понравилась, и вскоре девушка стала частым гостем Кржижановских, близким и любимым. Отца ее повесили фашисты, мать убили, никого не осталось у Логуновой, и Глеб Максимилианович после долгих разговоров с Зинаидой Павловной предложил Татьяне:

— Хотим с Зинаидой Павловной тебя удочерить… Как смотришь?

Таня растерялась, покраснела, ничего не сказала, быстро ушла. Кржижановские были растеряны: неужели обидели? Оказывается, да. Потом Логунова постаралась сказать Кржижановским это таким образом, чтобы, в свою очередь, не обидеть их. Они, конечно, расстроились. Глебу Максимилиановичу приходилось теперь «ловчить»: как уговорить Таню переехать в комнату, которую удалось ему для нее выхлопотать как для инвалида, героя войны? Как заставить принять в подарок нехитрую мебель, все необходимое для самостоятельной жизни? Таня по-прежнему почти все время проводила у Кржижановских.

После смерти Зинаиды Павловны дом опустел. Глеб Максимилианович занялся непривычными заботами — надо заказать памятник, надгробие для Зинаиды Павловны. Кому? Как это делается? Он ничего не знал.

В это время в академический санаторий «Узкое», где он лечился, шофер доставил новое действующее лицо последних лет жизни Кржижановского — скульптора Кенига. Кениг лепил Плеханова, и художественный совет потребовал, чтобы кто-нибудь из лично знавших Плеханова людей подтвердил портретное сходство. Таких людей оставалось уже очень немного. Павел Кениг, сорокалетний скульптор, имел для академического санатория весьма вольный вид, не говоря уже о том, что голову Плеханова он нес в перекинутом за спину мешке. Анатолий, шофер, боялся, что Кржижановский его выставит. Глеб Максимилианович, напротив, принял Кенига очень любезно, долго рассматривал его работу.

— Как вы угадали, что у него была такая печаль в глазах? — Присмотревшись, добавил: — У Плеханова глаза сидели глубже. Кроме того, какая-то неустойчивость в нем была… Галантен до чрезвычайности… Зинуше ручку целовал…

Тут Глеб Максимилианович прослезился, а Кениг почувствовал непреодолимое желание лепить Кржижановского, дать его образ таким, каким он сейчас увидел его: и залегшие сразу от носа глубокие борозды, и рельефные, пергаментного цвета круговые мышцы рта, и мудрые печальные глаза, и резкие носогубные складки, и густые пряди седых бровей, перечеркивающие глаза.

Глеб Максимилианович перехватил его взгляд, подтянулся и сказал:

— А не можете ли вы сделать надгробие моей жене?

Кениг надгробиями не занимался, но подумал: сделаю! Решили так: пусть будет скромная плита из красного гранита с портретом, а рядом с ней — каменный свиток со стихами, которые напишет Глеб Максимилианович.

Когда работа была закончена и Глеб Максимилианович хотел, как полагается, заплатить Павлу, тот категорически отказался. Тогда Глеб Максимилианович преподнес ему «министериабельный» портфель свой (вручен ему при назначении в Энергоцентр) с полным собранием сочинений Пушкина. Кениг был очень тронут. Больше всего он, конечно, хотел бы сделать бюст Глеба Максимилиановича, но тот по-прежнему категорически возражал.

— После шестидесяти лет нельзя на порог пускать художников и скульпторов, — говорил он, — лепить надо молодых академиков. Недавно на академической сессии совсем молодой парень доложил такое! Переворот в строительном деле! Вот его и нужно лепить. Или знаешь еще кого — Таню Логунову! Героиня, красавица! А меня не нужно. Только когда умру, сделай мне тоже надгробие, рядом с Зинушей.

Павел Кениг сделал бюст Логуновой, с орденами, в гимнастерке. Она, позируя, стеснялась и получилась мрачной.

Кржижановский по-прежнему был директором Энергетического института. Президент Несмеянов и главный ученый секретарь Топчиев переслали ему в феврале 1956 года копию решения общего собрания Академии наук СССР об утверждении его директором на новый срок.

Он не давал сотрудникам передышки, стремясь постоянно держать их в ритме жизни страны.

— Читали сегодня «Правду»?

— Знаете, что сейчас нужно для Госплана?

— Идет хребтовый год, а вы и дальше намерены сидеть в болоте? — спрашивал он сотрудников, нацеливая их на самые жгучие энергетические проблемы.

Всегда

Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кржижановский - Владимир Петрович Карцев.
Комментарии