Мутная вода (СИ) - Крапивенцева Екатерина

«Бык» из 90-х не может быть умным. Потолок его эволюции — сначала стать опытным сидельцем, пройдя по тюремным этапам, заработать авторитет, сколотить собственную группировку и грести большие деньги нечестным способом. Семья всерьёз полагала, что Саша закончит плохо. Не получит образования и пойдёт по наклонной…

Калашников же оказался совсем не таким. Мечтатель по натуре, но бизнесмен по призванию, он быстро смекнул, где крутятся большие деньги. Хитрый и изворотливый, он не раз попадал в поле зрения милиции, но всегда выходил сухим из воды.

Заработав на хлеб с маслом, он отошёл от криминала и приступил к реализации «легальных схем ведения бизнеса», попутно обзаведясь полезными знакомствами в определённых кругах.

Иногда Калаш тяготился своей жизнью, размышляя о чём-то большем. Далёком и неизведанном, как сам космос. Его не радовало богатство со всеми вытекающими из него возможностями, не привлекала политика. Двигаясь по инерции, бизнесмен ловил малые крохи необходимого ему адреналина, просчитывая рискованные проекты. Играл в русскую рулетку с опасными партнерами. Развивался, в чем мог, приобретая вес в обществе. Больше всего ему хотелось избавиться от "пацанского" флёра. Он мечтал об уважении, а не страхе перед "былыми заслугами". Криминальное прошлое не интересовало Калашникова, хоть и влияло на него.

Со временем, имея существенные успехи в бизнесе, Калаш ударился в науку и благотворительность. Ему нравилась сопричастность к чему-то действительно масштабному. Иногда, решаясь на очередной амбициозный проект, он фантазировал, как перекроит этот мир. Грезил о процветании общества, как в утопичных романах отрочества. А денег он успел заработать столько, что они давно перестали быть целью…

"Богатство — лишь инструмент в грамотных руках, а не конечная точка развития индивидуума, — не уставал повторять он, читая очередную бизнес-лекцию. — Честно ответьте на вопрос: для чего мне нужны деньги? Тогда всё встанет на свои места. А взращивать ростки мотивации на пустыре жадности — дело неблагодарное".

Люди тянулись к Калашникову. Была в нём та самая тайная страсть, на грани с фанатизмом, недоступная "простым смертным". Он горел своими идеями. Разбирал их на мелкие составляющие, погружаясь в нюансы даже глубже, чем это требовалось.

Однажды пути его деловых интересов пересеклись с неким Бесаловым — известным меценатом, оказывающим финансовую поддержку в изучении Зоны Отчуждения. Вместе они даже запустили крупный бизнес-проект — «Сафари в Зону», обернувшийся колоссальным успехом Калашникова и чуть ли не удвоением уже имеющихся капиталов обоих.

Для нефтяника Бесалова, метившего в политику, благотворительность в пользу науки была лишь рычагом давления, приблизившим его к заветной цели. Калашников же всерьёз заинтересовался Зоной Отчуждения и связанными с ней открытиями.

С помощью Зоны и её даров можно было совершить серьёзный переворот в науке, и Калаш мгновенно почуял свои выгоды.

Помимо прочего, его пытливая натура, жадная до знаний, охочая до адреналина, изголодавшаяся по жизни на пике, гнала бизнесмена в Зону, как в последний раз. Он подсел на иглу, вкусив ядовитого коктейля из гормонов, заставляющих сердце замирать.

Его манил ветерок свободы — лишь в Зоне уважаемый, но скучный до безумия Александр Яковлевич снова мог стать тем бесшабашным «Калашом», которого он оставил за чертой миллениума. Зайдя за Кордон, респектабельный Калашников тут же терял барские замашки и становился расслабленным сорвиголовой, способным ввязаться в любую авантюру.

Метаморфозы заметил и его лучший друг — кандидат в депутаты Алексей Филонов. Когда товарищ ворвался в его кабинет в простой футболке и спортивных штанах, раскрасневшийся от жара и даже немного помолодевший, тот не поверил своим глазам и для начала проморгался. Отложив в сторону кипу документов, ожидавшую его подписи, он усмехнулся:

— Ну, привет, Калашик. Тот самый. Давно не виделись. — Депутата обуяла рассеянность. По инерции он стянул с носа свои дорогие очки и тщательно протёр их носовым платком. — Как будто в прошлое попал. По какому случаю бал-маскарад? — Красноречиво окинув взглядом прикид Калашникова, Филонов задержался на матерчатых, потрёпанных кроссовках с надписью «Abibas». — Я думал, таких уже не выпускают. Тебя что, интерпол разыскивает, и ты маскируясь под бомжа, ищешь убежища у друзей и знакомых?

— Да, пустое, — махнул огромной ладонью Калаш и с наскока устроился в красивом, кожаном кресле в углу приёмной. — Другого на рынке в Дитятках не было. Мои «баретки» от «Валентино» вчера «Холодцом» проело. Представляешь? Зацепил в последний момент, на выходе из Чернобыля-7. Оказывается, там тоже есть аномалии. А Хованский орал: «Это грязь, чё ты ссышь?!»

— Ну вот, и Вовика на свои "сафари" подсадил, ирод! — Филонов картинно всплеснул руками и возвёл очи к портрету президента. — А у него пятеро детей, между прочим. И жена — красавица. Любовница, кстати тоже, — понизил он голос и заговорчески улыбнулся.

— Да не страдай ты так за шкуру Ховы. Мы с Эдом его дальше «Агропрома» и не водили. Увидав живого зомбака в полуметре от себя, он в обморок брыкнулся от вида и ароматов… Зомбак, кстати, вёл себя смирно. Его мозг давным-давно в кисель сплавился… Залип, значит, и смотрит глазами без век в сторону Вовы. Та ещё картина… Тот, как стоял, так и осел в мои объятия. Только успел подхватить, чтоб о землю не шваркнулся… А потом очнулся, и как давай визжать — всю нечисть в районе переполошил. Хорошо, что ребята предварительно неплохо поработали, зачистив территорию от опасного зверья. «Сафари» — дело нешуточное… У нас подход серьёзный. Уже и с «Долгом» завязки имеем. Они идейно, хоть и против таких вот «развлекательных туров», но всё же верят в то, что наши туристы расскажут миру о Зоне и хорошенько человечество припугнут… Раздирающими душу подробностями, видео… оторванными конечностями… — Поймав встревоженный взгляд друга, Калашников поспешно замотал головой. — Да шучу я! Чего ты сразу паникуешь? Такого пока не случалось. У нас 100-процентная выживаемость в турах и низкие показатели травматизма. Эд — отличный проводник, каких мало. К тому же, подопечные Воронина исправно несут свою службу, ведь защищать мирное население от «расползающейся заразы Зоны» — это как бы их «Долг», прости за каламбур. Ну и финансово мы группировку не обижаем.

— Ты знаешь, я туда иду исключительно из-за тебя, — Филонов промокнул лоб платком. — Адреналин и опасность — это совсем не моё, причём с детства. Пока все парни во дворе занимались спортом и носились "в войнушку" до посинения, я предпочитал листать книги и учиться.

— Именно поэтому ты нам и нужен. — Улыбнулся Калашников. — К тому же, я тебе доверяю… Мы с детства всё делали вместе. Ты мне, как брат.

— Взаимно, — расслабился Филонов. — Но я не пойму, какой интерес — мне лично тащиться в Зону? Неужели не достаточно пассивного участия, в виде финансирования твоих проектов и знакомства с нужными людьми?..

— Что ты ответишь, если я тебе расскажу, что Монолит Желаний существует? — Оборвал отповедь друга Калаш.

На секунду Депутат потерял дар речи, но потом совладал с собой и чужим, хриплым голосом спросил:

— Вы дошли до него?

Калашников просиял:

— Так и есть, — и, понизив голос, прошептал. — Прослушка в кабинете имеется?

— Нет, вчера всё проверили, — облизал в нетерпении губы Филонов и отхлебнул воды из стакана. — Во рту сохнет… Но ты излагай.

— Сначала пообещай мне кое-что, как старому другу. Что бы ты сейчас не услышал, это не повлияет на наши с тобой отношения. Я не сумасшедший, не шизофреник и не употребляю наркотиков. Ты меня знаешь… За всё, что я видел и чувствовал могу поручиться. Выход в Зону назначен. Ты поможешь мне, даже если история покажется тебе бредовой?

— Зуб даю, — щёлкнул себя по челюсти Филонов и весь превратился в слух.

***

Калашников подсел максимально близко к письменному столу и не мигая уставился на друга.