Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но 24 августа посол передал в Москву «перевод проекта договора о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Чехословакией». Одобренный советским правительством, он с некоторыми поправками был вручен Фирлингеру для передачи Бенешу 30 сентября. Он согласился с предложением Москвы заключить договор сроком на 20 лет, но настоял на сохранении его антигерманской направленности. В протокол при подписании договора советская сторона предлагала (по словам Фирлингера, по инициативе Сталина) внести пункт о возможности присоединения в будущем к договору третьей стороны (имелась в виду Польша. – В. М.) и его превращении, таким образом, в трипартитное соглашение[812]. Бенеш был доволен этим дополнением, поскольку хотя бы отчасти реализовывалась его идея трехстороннего пакта.
Хотя англичане заверяли, что они в принципе не возражают против поездки Бенеша в Советский Союз, советовали отложить ее до совещания министров иностранных дел СССР, Великобритании и США, которое планировалось в Москве во второй половине октября 1943 г. 24 сентября чехословацкое правительство подтвердило свою позицию в вопросе быстрейшего заключения советско-чехословацкого союзного договора[813]. Об этом были информированы правительства Великобритании, США и СССР. Идеи раздраженно отреагировал на полученное сообщение, заявив Масарику: «Ваше правительство с ума сошло и думает лишь о договоре с Россией. У меня не только эта забота, но немало и других дел! В России мы будем говорить и по этому вопросу»[814].
Позиции Англии казались непреклонными. Она считала, что «договор не может быть подписан до конца войны», о чем Бенеш сообщил Фирлингеру 18 октября, после отъезда Идена в Москву: «Я не хочу, чтобы ныне Чехословакия стала яблоком раздора между Англией и Россией… Невозможно, чтобы мы пошли на риск прямого и острого конфликта между Чехословакией и Англией, последствия которого были бы опасными. Мы не в таком положении, чтобы могли это сделать»[815].
Однако президент был далеко не уверен, что Москва и Лондон придут к взаимопониманию относительно договора и страшно досадовал как на Англию, так и на СССР, считая, что обе страны вели против него «нечестную игру»[816]. На конференции министров иностранных дел Великобритании, СССР и США, проходившей в Москве с 19 по 30 октября 1943 г., обсуждались мероприятия, которые следует предпринять для сокращения сроков войны против Германии и ее союзников в Европе. На своем шестом заседании 24 октября[817] конференция по просьбе Великобритании рассмотрела вопрос о соглашении между главными и малыми союзниками по послевоенным вопросам. За два дня до заседания, по словам Молотова, проект советско-чехословацкого договора был направлен Идену и Хэллу. После непродолжительных дебатов между Молотовым и Иденом, не содержавших никаких новых мотиваций и объяснений позиций сторон, Идеи заявил, что, ознакомившись с проектом, считает договор хорошим и не имеет возражений против него, а также против поездки Бенеша в Москву для его подписания. Это и было зафиксировано в секретном протоколе Московской конференции от 1 ноября 1943 г.[818]. 26 октября временный поверенный СССР при союзных правительствах в Лондоне П. Д. Орлов официально уведомил об этом Бенеша и передал ему пожелание советского правительства «как можно скорее посетить Москву и подписать договор»[819]. Бенеш сказал, что это и его желание. «Так будем паковать чемоданы, – сказал он с веселой усмешкой своему секретарю Э. Таборскому. – Я был уверен, что англичане, в конце концов, образумятся»[820].
В конце ноября 1943 г. Бенеш вылетел из Лондона в Москву, избрав по согласованию с советским правительством южный маршрут через Багдад, Тегеран, Баку. Как известно, с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. проходила Тегеранская встреча руководителей СССР, США и Англии. Бенешу, которого сопровождали генерал А. Нижборский (криптоним А. Гасала), Я. Краузе, Я Смутны и Э. Таборский, пришлось более чем на неделю из-за непогоды задержаться на английской военной базе Хабанья (под Багдадом), где его ожидали заместитель наркома иностранных дел СССР А. Е. Корнейчук, 3. Фирлингер, полковник Г. Пика, Б. Врбенский и начальник протокольного отдела НКИД СССР Г. И. Фомин. Томительное ожидание продолжения пути не пропало даром: с Корнейчуком (в присутствии Фирлингера) были обсуждены все вопросы, которые Бенеш намеревался выяснить в Москве[821]. Президент был доволен итогами предварительных бесед. Из них, по словам Таборского, Бенеш вынес ясное впечатление, «что по большинству вопросов между нами и русскими – абсолютное согласие, и что совместный договор в Москве будет подписан быстро и гладко»[822].
4 декабря Бенеш вылетел в Тегеран, затем – в Баку, откуда поездом, следуя через разрушенный Сталинград, отправился в Москву, куда прибыл утром 11 декабря. На вокзале его ожидала пышная встреча: президенту Чехословакии были оказаны все почести, которые полагались первым лицам государства в подобных случаях[823]. В 10 часов утра на Курском вокзале Бенеша встречали 16 человек (государственные, партийные, военные деятели) во главе с Молотовым. Чехословацкую эмиграцию в Москве представлял лишь профессор 3. Неедлы. Президента и сопровождавших его лиц разместили в особняке в Островском переулке, д. 8. Уже в 14 часов того же дня Бенеша и сопровождавшего его Фирлингера принял председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин. Позднее, на чрезвычайном заседании чехословацкого правительства в Лондоне, президент так излагал свои впечатления от речи главы советского государства: «[Идея], согласно которой они (СССР. – В. М.) хотели бы подорвать мир или насадить коммунизм в других государствах исчерпала себя. Они – советские патриоты, одна из решающих мировых держав; они имеют право на то, чтобы решать в мире, намерены и будут решать. Это впечатление сложилось у меня с самого начала, [возникало] постоянно и всюду»[824]. После официального приема Калинин в тот же вечер устроил в Кремле банкет в честь Бенеша, на котором присутствовал и Сталин. Подробные и эмоционально окрашенные заметки о вечере, сделанные Смутным, опубликованы в переводе на русский язык[825].
После ужина Бенеш и Фирлингер примерно час обсуждали с советскими руководителями (Сталин, Калинин, Молотов, Ворошилов, Жданов, Корнейчук) вопросы, которые затем стали предметом официальных переговоров. Потом все перешли в зал для показа кинофильмов, который продолжался до утра. Перед уходом Сталин спросил у Молотова, какова программа Бенеша на воскресенье 12 декабря. Молотов, согласно Смутному, ответил, что никакой
