Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подписание состоялось вечером в рабочем кабинете Молотова в Кремле. Свои подписи под документом поставили В. М. Молотов (по уполномочию Президиума Верховного Совета СССР) и 3. Фирлингер (по уполномочию Президента Чехословацкой республики). Договор о взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве опирался на советско-чехословацкий договор от 16 мая 1935 г. и межправительственное Соглашение от 18 июля 1941 г. Стороны обязывались: оказывать друг другу военную и другую помощь в войне против Германии и связанных с ней государств; без взаимного согласия не вступать в переговоры, не заключать перемирия или мирного договора с Германией и ее союзниками; в случае возобновления после войны Германией политики «Дранг нах Остен» оказывать друг другу военную и другую помощь; осуществлять тесное и дружественное сотрудничество после восстановления мира, действуя «в соответствии с принципами взаимного уважения к их независимости и суверенитету, равно как и невмешательства во внутренние дела другого государства»; развивать «в возможно более широких масштабах свои экономические отношения и оказывать друг другу всяческую возможную экономическую помощь после войны»; «не заключать какого-либо союза и не принимать участия в какой-либо коалиции», направленной против одной из сторон. Договор, заключенный на 20 лет, вступал в силу немедленно и подлежал ратификации в возможно короткий срок. В Протоколе к Договору значилось, что в случае, если к нему «пожелает присоединиться какая либо третья страна, граничащая с Союзом ССР или Чехословацкой республикой и представляющая в этой войне объект германской агрессии», – последней будет дана возможность по обоюдному согласию сторон «подписать этот договор, который, таким образом, приобретает качество трипартитного договора»[826]. Бенеш был доволен: договор отвечал всем его изначальным намерениям, т. е. имел антигерманскую направленность и при благоприятных условиях мог быть превращен в трехсторонний.
После подписания договора чехословацкая делегация посетила Большой театр, где в этот вечер давали «Снегурочку». На спектакль приехал и Сталин, который пригласил Бенеша в свою ложу. В антрактах обсуждались и политические вопросы, главным из которых был польский. Обстановку во время просмотра спектакля подробно описал Смутны. Он же по просьбе Бенеша записал по возвращении из театра и беседу президента со Сталиным[827]. Президент, отметив, что отношения с поляками прохладные, что существуют спорные вопросы, что поляки, как прежде, так и теперь видят себя в роли санитарного кордона между СССР и Германией, выразил, однако, уверенность, что «после войны поляки могут образумиться и что с ними возможно сотрудничество». При этом он положительно характеризовал С. Миколайчика.
В понедельник 13 декабря Бенеш побывал на выставке военных трофеев и в кинотеатре. Дважды, 14 и 16 декабря, Бенеш встречался с Молотовым для обсуждения конкретных вопросов сотрудничества, как в сфере двусторонних, так и международных отношений. Сегодня известны и советские, и чехословацкие записи этих бесед. Первые, более короткие и четче оформленные, сделаны новым советским послом при чехословацком правительстве В. З. Лебедевым[828], вторые, более пространные и схожие со стенограммой – начальником канцелярии президента Я. Смутным[829]. Сравнение записей показывает, что, по сути, в них нет принципиальных расхождений, хотя в некоторых деталях есть нюансы. 14 декабря было обсуждено множество вопросов, причем в порядке, предложенном Бенешем. Прежде всего, он предложил «наметить общую линию политики в вопросе о наказании Германии и Венгрии после войны»[830]. «Прага должна иметь ту же политику, что и Москва», – заявил Бенеш. Венгрия, по мнению президента, нуждается «во внутренней революции», в уничтожении феодализма, в тотальном изменении всей внутренней жизни, а в ее оккупации должны участвовать не только американские и английские, но «обязательно и прежде всего» советские войска. Молотов, не вдаваясь в детали, согласился, что Венгрия должна быть наказана. Подчеркнув желание Чехословакии иметь домюнхенские границы, чего ни англичане, ни американцы ей пока не гарантируют, президент выразил удовлетворение советской точкой зрения на этот счет.
Затем он повел речь о выселении немцев и венгров после войны за пределы ЧСР и изложил свой план решения проблемы. Бенеш вручил Молотову записку о принципах переселения нацменьшинств[831], оговорив ее конфиденциальность, и просил отнестись к ней как к первому наброску, подлежащему обсуждению. Какого-либо ответа или реакции Молотова на эту часть речи Бенеша не последовало. Помимо этого, президент затронул вопросы о репарациях и об отношениях с поляками.
Вторая беседа Бенеша с Молотовым состоялась 16 декабря и длилась два с половиной часа. Обсуждение началось с вопроса о военном советско-чехословацком сотрудничестве во время и после войны. Бенеш передал Молотову записку по вопросу о вооруженных силах Чехословакии и сопроводил ее некоторыми комментариями. Он выразил пожелание, чтобы все чехословацкие солдаты, попавшие в плен на советско-германском фронте, освобождались для зачисления в чехословацкую часть, сформированную в СССР: «Чехословацкое правительство стремится иметь побольше вооруженных сил к тому времени, когда Красная Армия подойдет к границам Чехословакии[832]. Чехословацкое правительство… хочет, чтобы чехословацкий народ сам воевал против немцев». Молотов осведомился, каковы установки правительства о борьбе внутри страны и идет ли там партизанская борьба. Бенеш ответил, что правительство подготавливает народ к восстанию против немцев, что партизанской борьбы пока нет, но ведется диверсионная работа. Разъяснения президента о том, почему в Чехословакии нельзя проводить ни партизанских акций, ни саботажа в крупных размерах, в советской записи не отражены. Однако более пространно, чем в чешской записи, говорится о том, что, несмотря на договоренность с англичанами, те до сих пор не смогли бомбить «очаги военной промышленности в Чехословакии», поэтому Бенеш «выразил уверенность, что эту задачу выполнит авиация Красной Армии, когда фронт будет поближе к Чехословакии». Президент «выразил пожелание создать тесный контакт чехословацкой армии с Красной Армией и после войны. Он хотел бы иметь на вооружении своей армии советские образцы оружия, готов согласовать работу военной промышленности и выработать одинаковые образцы вооружения, желает тесного контакта между офицерами обеих армий, контакта в области военно-воздушных сил. Чехословацкая армия должна принять доктрину Красной Армии». Молотов, приняв записку, обещал передать ее для ознакомления советским военным специалистам. Президент просил дать принципиальный ответ на записку до его отъезда из СССР, и нарком обещал довести это до сведения Сталина[833].
Далее речь шла об экономическом сотрудничестве СССР и Чехословакии после войны, о чем Бенеш также представил специальный меморандум[834]. Отметив, что до войны 75–80 % экономического оборота Чехословакии шло за счет ее западных соседей, президент заявил
