Ургайя - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скорее… до открытия всего ничего… надо успеть… ага, вот она «Элитная кожгалантерея. Эксклюзивные модели». Торса влетела в отдел и выдохнула:
— Отдел закрыт! Опустите шторы.
Рабыни недоумевающе переглянулись, а продавец попытался что-то возразить.
— Немедленно!! — крикнула Торса. — Я приказываю!
В проходе в отдел возник Гархем, посмотрел на неё, удивлённо приподнял брови и… и кивнул продавцу, разрешая выполнить приказ дочери Сторрама.
— Спасибо, — слабо улыбнулась Гархему Торса. — И… позовите отца, пожалуйста, — с Гархемом надо быть вежливой, так оно… безопаснее.
Рабыни засуетились, опуская глухие шторы, отгораживающие отдел от торгового зала. Зазвенели сигналы, предупреждая персонал об открытии и впуске покупателей, и Торса облегчённо перевела дыхание: успела! А те, кто вошёл в магазин сейчас, прочитать ещё не успели, прочитавшие приедут позже, когда отец… а вот и он!
— Вот, — не приветствуя и предупреждая его вопросы, Торса протянула ему газету. — Сейчас я разверну, вот!
Мгновенный пробег взглядом по тексту, мимолётный, но всё замечающий взгляд вокруг, кивок Гархему и крутой разворот к выходу.
Торса поспешила за отцом, успев услышать спокойный, как всегда, голос отцовского управляющего.
— Отдел закрыт. Ждите распоряжений.
В кабинете Сторрам жестом показал дочери на кресло у стола, признав этим её право на участие, и сел за стол, перечитал статью, уже явно всё поняв и обдумывая дальнейшие действия. Торса невольно затаила дыхание: отец не часто допускал её в «святое святых» — место и время своего размышления и принятия решений, и каждый такой акт величайшего доверия был высочайшей наградой… да, пафосно, даже выспренно, она никогда не позволит себе написать даже приблизительно такое, вообще её стиль — снисходительная ирония, но одно дело — работа, а совсем другое…
— Да, — Сторрам кивнул бесшумно вошедшему Гархему, слегка подвинул газету, чтобы тот смог читать, стоя сбоку, и снял телефонную трубку.
Торса не знала отцовских служащих по именам, но по коротким чётким распоряжениям догадывалась об абонентах. Так… отдел поставок, нет, юрист… разорвать договор с «Три кольца» … В зал… весь товар спустить на склад…
Зазвонил второй — внешний — телефон
— Слушаю… Вот как? Сбрасывайте… Да, все… по любой цене…
Положив трубку, Сторрам посмотрел на Гархема и улыбнулся.
— Биржа? — уточнил тот. — Оперативно.
— Начала какая-то мелочь в первую же долю, — понимающие улыбки. — Надеюсь, успею до обвала.
— Такой сообразительный или предупреждённый, — не спрашивая, а рассуждая, сказал Гархем.
— Да, это может быть интересно, — согласился Сторрам. — Проследите за очисткой отдела из-за…
— Ремонта? — подхватил Гархем.
— Смена дизайна, — неожиданно для самой себя выпалила Торса и под удивлёнными, но не осуждающими взглядами пояснила, замирая от собственной даже не храбрости, а наглости. — Новый бренд требует нового интерьера.
Взгляд отца стал одобряющим.
— Вывеску убрать, — сразу кивнул Гархем и выжидающе посмотрел на Торсу.
Сторрам кивнул, разрешая ей говорить.
— Да, сделать отдел безымянным, только… «Скоро ожидаем» или что-то в этом роде…
Её прервал новый звонок уже внутреннего телефона.
— Да… — брови Сторрама удивлённо вздёрнулись. — Соединяйте… Приветствую… Интересно… Хорошо, присылайте… Да, можно сегодня… — быстрый взгляд на развёрнутый ежедневник… — Через два с половиной периода… Отлично.
Положив трубку, Сторрам снова переглянулся с Гархемом.
— Кристрог или Райгрег? — Гархем назвал владельцев двух фирм, давно и безуспешно соперничавших с «Три кольца»
— Не угадал, — хохотнул Сторрам. — Совсем новый, — и посмотрел на Торсу. — А ты догадываешься?
— А я знаю, — поддержала она игру. — Иртрег Фомал. У него не фирма, а мастерская. Делал показ в нашем журнале.
— И…
— Оригинально без претенциозности, ближе к классике. И такое, — она кивком показала на газету, — у него невозможно. Он принципиально работает исключительно с искусственными кожей и мехом. Даже слоган у его мастерской: «Ни одно живое существо не пострадало».
— А вот это интересно. Посмотрим, — Сторрам усмехнулся. — Цена, качество и… — новая усмешка, — и этичность.
— Да, — Торса порывисто встала. — За этим теперь надо следить. Отец, я поеду. В журнал, оттуда домой. Надо почиститься.
— Выбросишь на помойку?
— Нет, — она мотнула головой. — Я подумала… Эти вещи… это останки. Сделаю погребальный костёр и прочту молитву.
— Разумно, — кивнул Сторрам. — Я предупрежу. Можете пригласить храмовника.
— Храм согласится? — удивилась Торса.
Гархем усмехнулся и промолчал, а Сторрам ответил серьёзно:
— Для них это тоже наилучший вариант. Всё, езжай, — он протянул ей газету. — Спасибо.
— Да, отец, — она послушно склонила голову, взяла газету и вышла из кабинета.
Когда за ней закрылась дверь, Гархем и Сторрам переглянулись.
— И никакой истерики, — одобрительно отметил Гархем.
— Да, благодарю. Весь товар отправим им обратно, погребальный костёр, — Сторрам насмешливо улыбнулся, — пусть сами делают.
— А удобрения?
— Это уже пепел, так что… Но на всякий случай уберите пока на склад.
Гархем щёлкнул каблуками и вышел.
Сторрам ещё раз быстро проглядел свой ежедневник, внёс кое-какие поправки. Так, однако, занятно. А ведь «Три кольца» давно и плотно связаны с Королевской Долиной. И всё один к одному, все поленья в один костёр, как говорится. Тоже учтём.
Храм
Во исполнение поступивших ранее дополнительных указаний по отслеживанию прессы свежий номер «Эха» лёг на стол Главы Храма сразу после утреннего молебна. Статья заинтересовавшего Главу автора, укрывшегося за озорным, даже нахальным псевдонимом, аккуратно обведена выделяющей рамкой.
Ну, и что на этот раз?
Так-так… Однако, какие подробности… И да… неблагодарность, нарушение справедливости… Мы должны согласиться… Автор… Личность до сих пор установить не удалось. Так хорошо законспирирован, или служба поиска разленилась, или кто-то успешно мешает поиску. Да, надо проверить. А пока… Посмотрим реакцию…
Он небрежно шевельнул рукой и рядом, как из воздуха, возникли листы сводки…
Так… Биржа… понятно, но оперативность наводит на размышления А это… Приглашение храмовника на погребальный костёр в имение Сторрама, сжигались вещи, список прилагается… Остроумно и заслуживает поддержки.
Новый жест вызывает из небытия секретарей-оповещателей.
— Мы согласны, это, — палец с ритуальным перстнем указывает на статью, — мерзость.
Понимающие кивки и шелест перьев по бумаге, все храмы получат соответствующую установку, и уже в завтрашних, а в Аргате и сегодняшних вечерних проповедях и поучениях прозвучат слова осуждения.
— Мерзость и непотребство навлекают гнев Огня. Да, наше упущение, ибо даже в мыслях не допускали такой низости, такого падения.
Немного самоосуждения для доказательства правдивости и обоснования праведности гнева. Ведь действительно излишество, даже… да, можно…
— Подобные извращения недопустимы.
А теперь чуть-чуть смягчим на… Как раз подойдёт вот это: удобрения из пепла. Тут и лёгкий намёк дан прямо в тексте, как подсказка, умён автор, понимает, что
