Варварские Строки - Олег Лукошин

– Не, меня возьмут.

Коля ел молча.

– Вот Коле бы ещё на работу устроиться, – сказала Ольга, наливая ему чай.

– Да, деньги бы зарабатывал, – согласилась Марина. – Мне бы подарки покупал.

– Какие тебе подарки, дура! – продолжала злиться на неё мать. – Жить не на что, а ты подарки.

– Не, Коля обязательно мне подарок купит, – сказала Марина. – Он меня любит.

Коля допил чай, поставил чашку в раковину и, секунду подумав, решил её помыть.

– Оставь, оставь, – махнула рукой Ольга. – Я сама.

Он оставил.

В зале, оставшись один, Коля пристально и с неким подозрением оглядел комнату. Квартира не казалась гостеприимной. Лёгкая, но весьма жгучая грусть опустилась вдруг на плечи. Старая Сука тоже усугубляла ситуацию – стояла у окна и, покачивая головой, нехорошо посматривала на него, словно говоря: «Не приживёшься ты здесь…»

Девушки заканчивали завтрак.

– Я пройдусь, – сказал им Коля, надевая в прихожей ботинки.

– Ты на улицу? – спросила Ольга.

– Да.

– Ну ладно, прогуляйся. Подожди, подожди! – поглядела она на его обувь. – Не надевай эти. Я найду тебе что-нибудь.

Она забрала у него ботинки, дырявое месиво кожи вперемежку с засохшей грязью и, распахнув темнушку в коридоре, принялась искать в куче барахла приличную обувь.

– Вот смотри, – достала Ольга две пары обуви. – Сандалии хорошие, крепкие ещё. Или вот кеды одевай мои.

– Кеды одену, – выбрал Коля.

– А сандалии что?

– Не, – сморщился он.

– Летом очень хорошо. Ноги дышат, не жарко.

– Кеды.

Кеды пришлись впору.

Владивосток наслаждался летом. Температура воздуха составляла не менее двадцати пяти градусов. Люди выглядели вполне дружелюбно и совсем не косились на Колю, как это обычно бывало раньше. Его это взбодрило.

Он выбрался из района серых пятиэтажек на ближайший проспект. Проспект шумел автомобилями, движение было плотным, и этот шум почему-то заставил его улыбнуться. С каждой секундой ему нравилось здесь всё больше: и машины, и люди, которых он всегда предпочитал сторониться, не являлись сейчас угрозой для него, он был одним из них – такой же серый, неприметный.

– Не подскажите, сколько время? – решился он вдруг на отчаянный для себя шаг, подступив к какой-то женщине.

Она не отпрянула, не скривила лицо в гримасе, не прикрыла нос от неприятных запахов – просто взглянула на свои часы и ответила:

– Без двадцати двенадцать.

– Спасибо, – поблагодарил Коля и наверное даже покраснел от тех эмоций, что нахлынули на него в это мгновение. Такая естественность общения была для него дика, но оказалась вдруг необычайно приятна.

– Врёт баба, – поморщилась Старая Сука. – По моим уже без десяти.

– Её часы точнее, – сказал Коля.

– С какого хрена?

– Просто точнее, и всё.

– Ты это брось, – усмехнулась старуха. – Точнее моих часов ничего быть не может. Я ими мерю не только время.

Коля не стал с ней спорить.

– Да и вообще, – продолжала Старая Сука, – чё это ты у людей время начал спрашивать? В друзья им что ли набиваешься?

– Они совсем не злые сегодня.

– Притворяются!

– Нет, не притворяются. Видишь, они даже не смеются надо мной. Они думают, что я такой же, как все.

Лицо Старой Суки выражало полное и всеобъемлющее негодование.

– Э-эх, Коля! Да ты никак готов поступиться своими принципами?! Пойти на сговор, продать свои идеалы!

– Они не агрессивны. Почему я должен их ненавидеть?

– Должен! Должен! Разве я не говорила тебе, что люди – самые гнусные притворщики на свете. Они могут казаться добрыми, отзывчивыми, но всё это – ложь! В них нет ни капли добра. Они злы и вероломны, они пытаются казаться вежливыми лишь для того, чтобы успокоить тебя, сбить с толку. Ты расслабишься, будешь считать их своими друзьями, но в один прекрасный момент они проявят свою истинную сущность и сожрут тебя. Ты хочешь, чтобы они тебя сожрали?

Коля морщился от её слов.

– Какая ты всё-таки гадкая, – сказал он старухе. – Впервые за долгое время мне стало хорошо, а ты готова всё испортить.

– Да откуда тебе хорошо, с чего? Какая-то бабёнка, видите ли, брякнула сколько время, а ты готов сопли распустить от счастья. Да, я гадкая, но это для того, чтобы спасти тебя, Николай. Поверь моему слову, люди ещё не раз заставят тебя разочароваться.

Коля не отвечал. Продуктовый магазин, рядом с которым он находился сейчас, впускал и выпускал вереницы людей. У Коли не было денег, но его тянуло внутрь. На входной двери он прочёл объявление: «Требуются уборщицы, грузчики». Сердце яростно сжалось, едва он вчитался в эти слова. Его даже кинуло в жар – дверь открылась, он вошёл внутрь и на негнущихся ногах подошёл к прилавку.

– Дурачок… – бормотала где-то за спиной старуха. – Думает, его на работу возьмут.

– Вам грузчики нужны? – заплетающимся языком спросил он у продавщицы.

Та недоумённо посмотрела на него.

– Грузчики? Не знаю. Наверно нужны. Но это вам к директору надо.

Коля огляделся по сторонам.

– А где директор?

– Вон туда пройдите, – показала продавщица. – В подсобное помещение. Там табличку увидите на двери.

В коридор подсобного помещения Коля заходил с чувством, что его вот-вот схватят и вышвырнут, но никто его не остановил. Коридор показался ему длинным и извилистым, дверь с табличкой «Директор» обнаружилась в самом его конце. Коля приблизился к ней, усилием воли поднял руку и заставил себя постучаться.

– Войдите! – донеслось из-за неё.

Коля потянул на себя ручку, но дверь не открывалась. Он дёрнул сильнее – никакого результата.

– Внутрь открывается, придурок! – ржала Старая Сука.

Дверь открылась наконец. Директором оказалась женщина средних лет с осветлёнными волосами и в очках.

– Здрасьте, – буркнул Коля.

– Здравствуйте, – ответила женщина. – По какому вопросу?

– Я насчёт работы, – вырывались из Колиной груди хрипы.

– Грузчиком?

– Да, – закивал он.

– Ну присаживайтесь, поговорим.

Коля уселся на обитый потёртой кожей стул и, сжавшись, стал ждать вопросов.

– Где вы раньше работали? – спросила директор.

– Я не работал, – замотал головой Коля. – Я ещё маленький.

– Маленький? – улыбнулась она. – А сколько вам лет?

Лихорадочно Коля стал вспоминать свой возраст.

– Двадцать, – буркнул он наконец, хотя и не был уверен в правильности.

– После армии?

– Нет.

– Учитесь?

– Нет, что вы.

– Документы есть какие-нибудь?

– У меня есть паспорт! – гордо ответил Коля, но тут же застеснялся своей гордости.

– Давайте, посмотрим.

– Я не взял его, – смутился Коля.

– Ну, что ж вы так! Пришли на работу устраиваться, а паспорт не взяли.

– Я принесу. Сбегаю сейчас.

Женщина пристально и задумчиво поглядела на Колю.

– Знаете что, – сказала она. – Как-то боязно вас брать. Взгляд у вас странный.

Коля опустил глаза.

– Я вам вот что посоветую, – продолжала директор. – Здесь недалеко, на краю города, строят коттеджи. Там нужны рабочие. Вы попробуйте туда обратиться, наверняка вас возьмут.

Коля молчал.

– Там и платят больше. А к нам… – помолчала она. – Ну, если туда не возьмут, зайдите и к нам. Только паспорт не забудьте.

– Ну что, доволен? – говорила ему Старая Сука, когда Коля, вспотевший и подрагивающий, сел на металлическую ограду у дороги, чтобы отдышаться. – Это же люди, Коля! Люди! Разве они пойдут тебе навстречу, разве протянут руку помощи?

Сердцебиение постепенно восстанавливалось.

– Где эти коттеджи, ты знаешь? – спросил он у старухи.

– Какие коттеджи, Николай!? – возмутилась она. – Ты что, ещё раз пробовать хочешь?

– Да, надо пробовать, – ответил Коля.

– Да ты с дуба рухнул! Хочешь, чтобы тебя ещё раз унизили?

Коля ей не отвечал.

– Мне паспорт нужен! – выпалил он Ольге, едва переступив порог. – Куда ты вещи убирала?

– Сейчас, сейчас, – засуетилась та. – Паспорт специально в шкаф спрятала.

– Коля, купил мне подарок? – крикнула с кровати Марина.

– Вот, – принесла Ольга паспорт. – Что, на работу берут?

– Нет, – покачал он головой. – Без паспорта не берут.

– А куда ты хочешь?

– В одно место.

– Хорошо там платят?

– Не знаю.

Коттеджи он нашёл быстро. По дороге заглянул в паспорт и по дате рождения подсчитал свой возраст. Оказалось, что ему уже двадцать два. Паспорт выглядел очень непрезентабельно – помятый, грязный. Коле вдруг стало совестно, что его единственный документ выглядит так некрасиво.

Работа на коттеджах кипела. Их строилось штук десять одновременно. У одного из рабочих Коля спросил, с кем можно поговорить насчёт трудоустройства. Его направили к усатому мужику в костюме и галстуке, который, прищурившись, критически обозревал строительство.