Сказаниада - Петр Ингвин

Могучие ворота, распахнутые настежь после войны и с тех пор ни разу не закрывавшиеся, приглашали в центральную часть города. В нос ударил запах, в котором смешались цветы, сладости и пробивавшийся сквозь них навоз. Внутри крепостных стен жили по-другому. В торговые ряды, построенные из белого камня, подъезжали на конях и в паланкинах солидные покупатели, вдоль дороги росли яблони и вишни, а в конце пути виднелся дворец, уходивший башнями и шпилями почти в облака. И всюду развивались кумачовые полотнища с золотым единорогом.

Прохожие, особенно из тех, что побогаче, присматривались к Борису и, узнав, кланялись в пояс. У Елены впервые проснулось любопытство:

– Почему к тебе так относятся? Кто ты?

Борис раскинул руки:

– Сын правителя всего этого. Пойдем быстрее, я так давно не был дома.

– Как называется твой город?

Борис втянул носом родные запахи и счастливо объявил:

– Двоя.

Часть вторая. Егорий Храбрый

На тебя, моя душа,

Век глядел бы не дыша,

Только стать твоим супругом

Мне не светит ни шиша.

Леонид Филатов «Про Федота-стрельца»

Глава 1. Георгий и Елена

Случилось чудо. Сделка с синьором Валентино каким-то образом сорвалась. Но чудо, как ни удивительно, было не в этом. Цель – обретение любви и сказочной жизни – оказалась достигнутой. Ирония судьбы проявилась в том, что Георгий и Елена – так звали избранницу – попали в сказку не в переносном смысле, как мечтали, а в прямом. Сначала, когда шок потрясения прошел и сила притяжения бросила их друг к другу, они не сразу поняли, насколько все изменилось за пределами их слившихся тел. В какой-то неуловимый момент прежний мир растворился в тумане, а вокруг появился новый. Долгий поцелуй, знаменовавший одновременно встречу и прощание навсегда, закончился изумлением: вместо суетливой Вероны со всех сторон высился девственный лес, пели птицы, по деревьям скакали солнечные зайчики. На полянке рядом с узкой речушкой приветливо распахнул двери деревянный домик. Точнее, избушка. Не на курьих ножках, а обычный сруб-пятистенок, крытый соломой, с сенями и милыми занавесками на окошках, как испокон веков строили на Руси. Георгий с Еленой прошли к домику по траве, нигде не примятой и, похоже, не знавшей других ног. На пыльном крыльце тоже не было ни единого следа, и внутри, как и ожидалось, оказалось пусто.

Избушка словно бы ждала хозяев. К печке привалилась стопка нарубленных дров, на столе сияла белоснежная скатерть, и едва ли не половину помещения занимала странно смотревшаяся в реалиях деревенской обстановки двуспальная кровать. Для людей, которые чуть не потеряли друг друга в минуту, когда только-только обрели, увиденное показалось сказкой.

Знакомство с вампиром убрало вопросы по поводу «как мы здесь оказались» и «что теперь делать». Ответ прост: принять как должное и наслаждаться каждой минутой. Хотели сказку – получили. Как с обращением к компьютеру. Тот тоже делает не то, что хочешь, а то, что прикажешь.

Подпол, как говорится, ломился от запасов крупы и муки, на полочках нашлись соль и толченые травы-специи. Грубо выкованные ножи, деревянные ложки, чугунки, глиняная посуда… Пуховые подушки и откинутое, будто в приглашении, одеяло…

Дом словно ждал тех, кто придет.

Георгий и Елена стали жить вдвоем.

Первый день весь состоял из счастья. Второй – не весь. Начиная с третьего, счастье незаметно отошло на задний план и скрылось за горами забот. Пока в погоне за ослепительным горизонтом, откуда тянуло руки уносимое кем-то счастье, Георгий с Еленой сносили одну гору, за ней вырастали хребты из новых. Жизнь в лесу – это, конечно, сказка, но только для тех, кто привычен. Приготовление пищи в печи или на костре, заготовка дров, ягод и грибов… А стирка в холодной речке без порошка и даже без мыла? А туалет на улице и та же речка вместо ванной? А ведро вместо канализации? Не говоря о том, что ведра из досок, стянутых железными полосами, сами по себе весили как полные.

К домику иногда подходили удивленные зайцы, в речке плескалась наглая рыба, тоже догадавшаяся, что из Георгия охотник и рыбак, как из кочерги метла.

– Мы будем жить с тобой в маленькой хижине на берегу очень тихой реки, – нежно говорил Георгий Елене, подавая белье в медном тазу.

Она улыбалась в ответ. На сверкавшей ряби колыхались кувшинки, квакали сытые лягушки, звенели – куда же без них на природе? – веселые комарики. Любой город двадцать первого века вспоминался теперь добрым словом, но там, в напичканных электротехникой бетонных коробках, в отличие от местной природной идиллии не было человека, в котором заключался смысл жизни. А зачем тогда жить?

Прежняя одежда для нового мира не годилась. Новая нашлась в сундуке под лавкой – нужного размера сарафан с платком и рубаха-косоворотка со штанами. Для ног предназначались лапти, а чтобы их носить, пришлось освоить портянки.

Никакие другие хозяева домика не объявились, и Георгий с Еленой окончательно убедились, что окружавший их мир – это и есть заказанная сказка.

В первый же день они обошли округу, чтобы узнать, куда забросила судьба. Домик стоял на полянке, лес вокруг изобиловал ягодами и грибами, речка – рыбой, но стоило хотя бы полчаса пройти в любую сторону, как маленький рай заканчивался, со всех сторон его окружали непролазные болота. Из затхлой жижи торчали деревья, виднелись большие острова твердой земли, но добраться до них было нереально. Георгий сделал несколько попыток и едва не утоп, Елена насилу вытащила с помощью длинной палки. Речка, протекавшая мимо избушки, вытекала из болот и в них же с другой стороны растворялась. Не уйти. Это плохо. Зато никто не придет и не помешает счастью.

Взявшись за руки, Георгий с Еленой ходили за ягодами и грибами. Солить-сушить оба не умели и съедали свежим то, что можно есть сырым, остальное варили или жарили. Для готовки требовались дрова. За дровами, естественно, ходил Георгий. Топор нашелся в сенях рядом с деревянной лопатой, понизу окованной железной пластинкой. Пилы не было. Приходилось сначала рубить выбранное старое дерево целиком, затем на чурки и только затем на поленья. Зато щепок летело столько, что для растопки больше ничего не требовалось.

Труднее всего давалось отсутствие сахара. Он, к удивлению, оказался настоящим наркотиком. Ломка продолжалась много дней. Никакая ягода, даже самая сочная, не заменяла организму захудалой карамельки, о которой мечталось, как некогда о… А о чем, кстати, раньше мечталось? Прежняя жизнь