Митра - Кир Семенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Древний задумчиво почесал голову.
– Полагаю, нам не следует показываться, пока ты сам с ним не поговоришь. Верно?
– Совершенно верно.
Хван Самнанг прыгнул в лодку, и набрав в грудь воздуха, стал вчитываться в хабчан, слова которого с опаской примерял на язык. Хван Самнанг уже не понимал, какой язык ему роднее. Однако, через пару строк, ощутив словесный привкус цветов и запах чая Хван решил, что все же оба языка для него важны. Тем более что они лишь части единого целого.
Лодка двигалась в хорошем темпе. Хван Самнанг знал хабчан во всех его формах, включая самые поэтические, и самые сухие.
Пристав к берегу рыцарь обнаружил себя в окружении митраитов с поднятыми щитами. Острия клинков были направлены в его сторону.
Хван Самнанг смотрел на новые и уже знакомые лица. Молодые и старые крестьяне, сыновья торговцев, и исправившиеся бандиты. От былого воинства почти не осталось следа, хотя многих из сотен, что воевали на площади деревни людоедов, Хван Самнанг признал. С облегчением рыцарь увидел капитана, тот едва заметно поправил шляпу. И с нескрываемой радостью Хван Самнанг обнаружил своих приятелей. Вот рыжий Ванна Йунг со своими веснушками…и шрамом на половину лица. Хван Самнанг чувствовал острое желание извиниться перед Йунгом. Там же из толпы выглядывал вечно рассеянный Сом Нгуен. Хван Самнанг помахал ему, и чуть не расплакался, когда Сом Нгуен совершенно беззаботно помахал в ответ. Колаб Ханьюл, вечно юный, и вечно суровый голубоглазый гигант с черной как уголь головой. Он смотрел на Хван Самнанга с презрением, демонстративно выставив вперед искусный протез, заменявший теперь воителю ногу. Ханьюл поглаживал тяжелую рукоять огромного куска металла, который гигант называл своим мечем.
Наконец глаза Хван Самнанга встретились с пресной рожей Тханг Висны. Его широкий нос раздувался от гнева, а черные зрачки пугающе отражали свет.
– Не могу сказать, что не рад тебя видеть. Обратного тоже утверждать не могу. Ты уж извини, рыцарь. – Начал Тханг Висна с осторожной ноткой обиды в голосе.
Ополченцы переглянулись, для них ситуация выглядела очень странно. Вроде бы здесь должны были быть люди Тумёган Годжон, а вместо них – лишь один рыцарь Митры.
– А я рад тебя видеть живым и здоровым Тханг Висна. Мне кажется, я слышал твои молитвы, когда предательски убегал, отсюда обожравшись человечины.
– Зачем ты пришёл? Я думал, ты принял их язык.
– Я его принял.
Нестерпимо сухо звякнули мечи, приближаясь к шее Хван Самнанга.
– От Хабчана я не отказался, как видишь. Я же на нём говорю, верно?
– Верно. Где твои друзья каннибалы?
– Нас шестеро. Я, одна женщина, и четыре рыцаря. Все кроме меня на корабли.
– И зачем вы пожаловали? Ты соскучился? Еда закончилась у твоих друзей? Что?
Капитан, возглавлявший поход в деревню, ринулся было напомнить Тханг Висне о том, что рассказывал накануне, но был остановлен осторожным ударом эфеса в живот.
– Вероятно, я тебя оскорблю, если скажу что пришёл заключить мир от лица людей Тумёган Годжон. Заранее прости, если это звучит грубо… – Хван Самнанг сконфузился. – Нам довелось сражаться, но как ты понял я смог прекратить борьбу.
Тханг Висна скорчил такую яростную гримасу, что казалось, прямо сейчас лишит бывшего друга жизни.
– С чего бы это каннибалам заключать мир? Волк собаке не товарищ? Разве не так? Что за грязные уловки ты выдумал для них, Хван Самнанг?
– Есть некоторые обстоятельства…
– Обстоятельства!? – Не выдержал уже Колаб Ханьюл. В силу своей немногословности, гигант не смог больше ничего сказать, но его лицо похожее сейчас на поток магмы, выражало абсолютно все, что он мог сказать.
– Обещай мне, Тханг Висна, что не причинишь никому вреда, и мои друзья прибудут безоружными. Тогда я сам расскажу тебе все, что тебе поведал твой капитан, и может даже, покажу кое-что…
Тханг Висна колебался. Было видно, как он резко вдыхает, и его рука дрожит, готовая в любой момент вонзиться в шею предателя. Но все же, в чем никогда не сомневался сержант, так это в том, что Хван Самнанг всегда оставался человеком, даже если ему было больно и страшно. Хван Самнанг всегда оставался человеком, даже если боль и страдания причинял он сам. Еще с детства Тханг Висна помнил, как искренне извинялся Хван Самнанг перед отцом хулигана, за то, что сломал тому руку.
И последние события показали, что Хван Самнанг – человек. Хоть Тханг Висна и сурово наказал капитана решившего своевольничать, он был безумно рад и благодарен судьбе за возвращение своих сородичей живыми. Со слов капитана, Тханг Висна понял, что благодарить надо Хван Самнанга.
Тханг Висне было тяжело отстраивать общину заново. Последнее время люди сходили с ума, и успокаивать их, оберегать. В одиночку это было так утомительно.
С бессильным криком Тханг Висна убрал меч в ножны, вызвав волну недоуменных взглядов.
– Ну и ладно. Зови своих каннибалов, рыцарь. Но учти, если это какая-то хитрость, я тебя даже слушать больше не буду. Понял?
– Понял.
Хван Самнанг встал из лодки, и вышел на небольшой пригорок, рассыпавшийся мелчайшими буквами в пространство Версумана. По заранее оговоренной схеме, он прочитал в версуман слово, означавшее, что все в пределах нормы, и нужно прибыть без оружия.
Прочитав условный сигнал, Древний, Свай Тиен и другие рыцари сели в оставшуюся лодку, и благодаря Свай Тиен, немного знавшей хабчан, с трудом добрались до берега.
Ополченцы разглядывали людоедов с ужасом, бывалые воины – по инерции с презрением, ненавистью, и новым для них – любопытством. Прибывших на берег взяли в кольцо, и повели внутрь храма.
Жизнь в храме явно шла мирно. Маленькие огородики вновь были покрыты зеленью, ухоженные дома из белого кирпича и соломы были прочитаны и отстроены вместо искаженных годжоном. Хотя сейчас на территории храма никого не было. Инструменты были побросаны. Из кузницы валил мелкий дымок. Очевидно, что мирные жители где-то скрылись. Возможно, на случай повторной атаки, хитрый Тханг Висна разработал какой-то план.
Компанию конвоировали в просторное, полукруглое помещение над Цветочной Криптой, и там поставили на колени.
Тханг Висна уселся на высокий плетеный стул перед балконом, и коротко сказал.
– Говори.
И Хван Самнанг, вместе с Древним, чьи слова он переводил, поведали историю о народе Дэвагоджи, о Империи, о загадочном народе больном Митрой, и о самопожертвовании Савитар.
Тханг Висна слушал все это с недоверчивым лицом.
– Пока что твоя история, как и пересказ капитана, больше похожа на бред сумасшедшего.
– Твоя, правда. Но
