Демократизация - Патрик Бернхаген

С 1975 по 1986 г. Фиджи была демократией, но в 1987 г. перешла к автократии. Затем случилось возвращение к демократическому правлению, и в 1999 г. Фиджи получила статус свободной политии. Однако после того островное государство вернулось к авторитаризму. Оценка страны по FHI в 2005, 2006 и 2007 гг. была равна 3,5; 5 и 5 соответственно.

Политическая система Габона в начале 1990‑х годов стала отчасти более открытой, чем раньше: балл страны по FHI в 1991 г. равнялся 3,5. Затем страна перешла к авторитарному правлению: в 2005, 2006 и 2007 гг. она получала оценку 5.

Политическая история Гамбии изобилует резкими поворотами. С 1975 по 1980 г. это была самая демократическая страна Африки. В 1980‑х годах демократия стала разрушаться, хотя Гамбия еще оставалась частично открытой политией. Между 1989 и 1993 г. политическая система страны стала более открытой, и Гамбия вновь оказалась наиболее демократическим государством континента, но в 1994 г. произошел поворот к диктатуре. После этого политический режим Гамбии испытал некоторую либерализацию, но никогда не возвращался к демократии. В 2005 и 2006 гг. балл страны был равен 4, а в 2007 г. – 4,5.

Иордания знакома с автократическим режимом гораздо ближе, чем с демократией. Однако же в начале 1990‑х годов в политической системе страны произошли примечательные изменения: в 1992 г. балл Иордании по FHI равнялся 3. Затем королевство вернулось к более закрытой системе, и в 2005–2007 гг. его оценка стабилизировалась на 4,5 балла.

Кувейт включен в категорию стран неудавшейся демократизации, а не стабильных автократий из-за относительно хорошего балла только лишь в одном году – 1975‑м, т. е. в первом из рассматриваемых. Затем балл FHI для этой страны ухудшился и уже никогда не возвращался к уровню 1975 г. В 2005–2007 гг. он был равен 4,5.

Киргизия после распада СССР стала гораздо более открытой политией, чем прежде, и в 1992 г. получила 3 балла. Впоследствии уровень политической открытости быстро снижался. Хотя сразу после «Революции тюльпанов» в 2005 г. полития оказалась несколько более открытой, лучшая оценка по FHI равнялась 4,5 балла. На этой отметке балл страны и оставался между 2005 и 2007 гг.

Политическая история Непала характеризуется удалением от демократии, а не приближением к ней. В 1991 и 1992 гг. страна получила статус свободной политии – в этот период оценка по FHI равнялась 2,5 балла.

Однако затем она снизилась: в 2005 г. страна получила 5,5 балла, а в 2006 и 2007 гг. – 4,5 балла.

Между 1979 и 1983 гг. Нигерия была демократией и неизменно получала в этот период оценку 2,5, но затем стала жертвой авторитаризма. Хотя в конце 1990‑х годов политическая система Нигерии была более открытой, чем в автократический период, к демократии страна так и не вернулась. В последние три года Нигерия получала 4 балла по FHI.

В конце 1980‑х годов Пакистан был относительно открытой политией; в 1988 и 1989 гг. его оценка составила 3 балла. Впоследствии произошел резкий поворот к авторитаризму. В каждый год между 2005 и 2007 гг. Пакистан имел оценку в 5,5 балла.

Новейшая история российской демократии схожа с историей демократии в Пакистане. Балл FHI для России был равен 3 в 1991 г., но затем началось устойчивое движение в сторону автократии. В последние три года страна получала 5,5 балла.

Таджикистан, как и Россия, имел короткий период прорыва к открытой политии – в 1991 г. его оценка FHI равнялась 3. Но в отличие от России, которая возвращалась к авторитаризму постепенно, Таджикистан перешел к нему немедленно: в 1992 г. страна получила уже 6 баллов. С тех пор авторитарный режим Таджикистана не покидал этой отметки.

Венесуэла была демократией в течение большей части рассматриваемого периода. В 1975–1991 гг. она имела статус свободной политии с ежегодным баллом FHI 2,5 или лучше. В эти полтора десятилетия на фоне автократий Латинской Америки Венесуэла была исключением, но в 1990‑е годы уровень демократичности страны снизился. В 1999 г. балл FHI оказался равным 4, и тем самым он зафиксировал гораздо меньшую открытость политической системы, чем в предшествующий период. В 2005–2007 гг. Венесуэла также получала оценку 4.

Зимбабве никогда не была полноценной демократией, но в 1980 г. ее балл был равным 3,5; в дальнейшем он обрушился, и в 2005–2007 гг. страна неизменно получала оценку 6,5 и тем самым оказалась одной из самых жестких автократий в мире.

Что разрушает демократию?

Чтобы выявить условия, которые приближают крушение демократии, используем статистический анализ; в нем три категории стран, рассмотренных в предыдущем разделе, принимаются за зависимые переменные, т. е. за то, что нужно объяснить при помощи других факторов или переменных. Для расчета статистических воздействий, или эффектов, мы кодируем устойчивые демократии через цифру «4», страны устойчивой демократизации – через «3», страны неустойчивой демократизации – через «2», страны неудавшейся демократизации – через «1», а устойчивые автократии – через «0». Таким образом, кодирующая переменная пробегает пять значений, соответствующих пяти категориям стран – от самых успешных с точки зрения демократии («4») до самых отстающих по этому критерию («0»). Затем тестируем влияние факторов, которые обычно рассматриваются как причины изменчивости уровня демократичности при переходе от страны к стране. Кроме того, в анализ включается несколько переменных, которые реже принимаются в качестве таких причин. Наша цель заключается в том, чтобы понять, каковы основные ситуационные условия, определившие момент прекращения режимных изменений.

Высокий уровень экономического развития очень часто рассматривается как ближайший спутник демократии, а бедность – как ее злейший враг. Более высокий уровень экономического развития обычно ассоциируется с более искушенным населением, более многочисленным средним классом и находящимися в менее отчаянном положении низшими классами общества (см. гл. 8 наст. изд.). Для оценки уровня экономического развития используется валовой национальный доход (ВНД) по паритету покупательной способности (ППС) на 2000 г., измеренный в тысячах долларов США.

Чтобы измерить экономическую зависимость от углеводородов, которые иногда оцениваются как препятствие для открытой политии, применяется доля в экспорте доходов от нефти и газа. Нефть может негативно сказываться на модернизации: доходы от ее добычи могут финансировать государственные репрессии, способствовать коррупции, сдерживать экономическое развитие и дестабилизировать экономику – и это лишь некоторые из возможных патологий (см. гл. 8 наст. изд.). Все эти эффекты нефтяного богатства неблагоприятны для демократии. Оценить значения этой переменной для каждой страны в каждый год или хотя бы в какой-то один из них невозможно. По этой причине мы собрали настолько хорошую базу данных, насколько смогли, замещая значения переменной для 2000 г. ее значениями для максимально близких к этому году лет.

Некоторые исследователи полагают, что этническая гетерогенность также препятствует демократизации. Они считают, что неоднородные по составу общества более склонны к конфликту и менее способны вырабатывать компромиссы, которые являются неотъемлемой чертой демократической практики[873]. Данный фактор оценивается при помощи показателя этнической фракционализации, разработанного Альберто Алесиной и его коллегами[874]. Часть исследователей, придающих значение культурному контексту, концентрируются на религии (см. гл. 9 наст. изд.). Некоторые недавние работы продемонстрировали, что особые сложности для демократии может вызывать ислам[875]. В качестве черт исламских обществ, способных снизить шансы на успешное внедрение открытой политической системы, рассматриваются близость сакральной и светской власти, проведение четкой границы между приверженцами ислама и теми, кто не являются таковыми, а также низкий статус женщин. «Исламский фактор» операционализируется через долю мусульманского населения страны.

Длительность существования государственности также может оказывать влияние на шансы успеха демократизации. То, как долго страна является независимой, может влиять на национальную идентичность и политическую психологию, а также и на другие факторы, которые способны, в свою очередь, воздействовать на политический режим (см. гл. 2 и 9 наст. изд.). В качестве несколько грубой, но полезной операционализации этого фактора мы используем фиктивную (dummy) переменную, которая фиксирует, была ли страна независимой к 1900 г. Государства, бывшие независимыми уже на заре прошлого века, кодируются через «0», а страны, получившие независимость только после 1900 г., кодируются через «1». Наконец, в анализ включается также показатель неравенства полов. Большее равенство между полами может способствовать народовластию, помимо прочего, посредством обеспечения менее иерархизированного культурного контекста для принятия решений ([876]; а также гл. 10 наст. изд.). Этот фактор измеряется посредством разницы в уровне грамотности полов (уровень грамотности мужчин минус уровень грамотности женщин). Значения переменной учитываются для 2000 г. Чем больше это значение, тем более выраженным является неравенство полов. Данный индикатор фиксирует некоторые глубоко укорененные демографические черты общества. Он остается стабильным из года в год и даже из десятилетия в десятилетие. К примеру, корреляция между разницей в уровне грамотности полов в 1980 и 1990 гг. оказалась равной 0,96; практически та же корреляция наблюдается между 1990 и 2000 гг.