Смертельно опасны - Антология

На следующее утро Слива встала в восемь часов, довольно-таки поздно, но хоть она и выспалась, в голове у нее клубился густой туман. Она рассчитывала, что будет испытывать возбуждение перед предстоящей проделкой, но механически отправилась в душ, оделась и зашагала на первую лекцию. Ее разум, как она часто замечала, жил своей собственной жизнью и был подобен линзе, которая позволяла ей полностью сосредоточиться на учебе или, наоборот, мешала, делая рассеянной и неспособной нормально заниматься – причем без малейшего ее участия и желания.

Будучи студенткой пятого курса, закончившей изучение всех предметов, Слива активно участвовала в семинарах семестра. Первым сегодня стоял коллоквиум по периодической магии пятнадцатого столетия в Германии, точнее, работа с элементалями, необычной техникой прорицаний и Иоханнесом Хартлибом. Крошечная Холли сидела за столом напротив, и состояние Сливы было настолько странным, что Холли пришлось дважды со значением прикоснуться к своему острому маленькому носику, прежде чем Слива вспомнила про сигнал, означающий, что Стадии один и два успешно завершены. Она сосредоточилась.

Стадия один: «Грубо, но эффективно». Несколькими часами ранее дружок Челси провел ее в Башню юношей под предлогом утреннего свидания – такие случаи бывали и прежде. Оказавшись там, Челси высвободилась из его объятий, сказала, что ей нужно в туалет, подошла к дверям комнаты Уортона, прижалась к ней спиной, потом убрала со лба роскошные кудри и вошла внутрь в форме серебристого астрального тумана. Она отыскала футляр с карандашами и прикоснулась к нему своими почти нематериальными руками. Челси не могла вынести футляр из комнаты, но такая задача и не ставилась. От нее требовалось лишь направить футляр в сторону окна.

Сам Уортон мог увидеть, что происходит, или нет – все зависело от того, будет ли он в это время спать, но особенного значения это не имело. Пусть посмотрит.

Они договорились, что как только футляр окажется возле окна, серьезная Люси увидит его из пустой аудитории, расположенной напротив комнаты Уортона, и с помощью телепортации вытащит наружу. Она могла переместить футляр только на три фута, но больше и не требовалось.

Дальше футляр с карандашами упадет на сорок футов вниз, где в кустах спрячется дрожащая Эмма – февральские рассветы были достаточно холодными – и поймает футляр на одеяло. Никакой магии.

Эффективно? Вне всяких сомнений. Избыточно сложно? Может быть. Но избыточная сложность была фирменным знаком Лиги. Именно так она действовала всегда.

После этого начнется Стадия два: «Завтрак для чемпионов». Уортон спустится вниз поздно, поскольку потратит все утро на поиски карандашей, которые так и не найдет. Он будет настолько выведен из состояния равновесия, что не обратит внимания на то, что утреннюю тарелку с кашей перед ним поставит замаскированная под анонимного первокурсника крохотуля Холли. После первой ложки он почувствует что-то странное и начнет более внимательно изучать кашу.

Каша будет приправлена не обычным крупным коричневым сахаром, а легкой ароматной оливково‑зеленой пылью. Подарочек от Лиги.

По мере того как время шло, Слива все сильнее проникалась духом их выходки. Она знала, что так и будет. Просто по утрам она почти всегда чувствовала себя паршиво.

Занятия продолжались, она поглощала день большими глотками, так анаконда пожирает антилопу. Ускоренная продвинутая кинетика, квантовая некромантия, парная магия; клеточная манипуляция с растениями. В общем, чисто американские развлечения. Выбранные Сливой курсы были сложными даже для аспиранта, возможно, для нескольких аспирантов, но Слива пришла в Брейкбиллс, зная теорию и практику магии в таком объеме, каким может похвастать не каждый выпускник. Она не входила в число тех, кто стартует с нуля и заканчивает первый курс с ноющими руками и красными глазами. Слива прибыла сюда прекрасно подготовленной.

Брейкбиллс – тщательно скрытое от посторонних глаз учебное заведение для избранных – являлся единственным имевшим аккредитацию колледжем в Северной Америке, где преподавали магию. Вот почему конкурс был очень серьезным, и поступить могли лишь те, кто обладал исключительными способностями. Впрочем, строго говоря, никто не подавал сюда документы: Фогг снимал сливки с лучших учеников старших классов – отыскивал гениев, обладавших не только мощной мотивацией и выдающимся интеллектом, но и высоким болевым порогом, что совершенно необходимо для овладения магией.

Стоит ли говорить, что большинство студентов Брейкбиллса представляли собой настоящий психологический зверинец, поскольку выдающиеся способности накладывают неизбежный отпечаток на личность человека. Более того, чтобы обладать таким невероятным упорством в достижении цели, нужно быть немного тронутым.

Слива и была слегка тронутой, но внешне это никак не проявлялось. Она всегда выглядела остроумной и уверенной в себе. Попав в Брейкбиллс, она закатала рукава, пощелкала пальцами и совершила другие необходимые телодвижения, после чего погрузилась в работу. До тех пор, пока она не оказалась в одном с ними классе, большинство первокурсников считали, что она учится на старшем курсе.

Однако Слива старалась не показывать максимальных результатов, чтобы не закончить колледж на год или два раньше. Она не спешила. Ей нравилось в Брейкбиллсе. Пожалуй, она даже его любила. Нуждалась в нем. Здесь она чувствовала себя в безопасности. Впрочем, она никогда не была настолько уверена в своем даре, чтобы, засыпая, представлять себя Падмой Патил (извини, Гермиона, но Когтевран победил). В глубине души Слива была романтиком, как и большинство студентов, и Брейкбиллс являлся их настоящей мечтой. Ведь кто такие волшебники, как не романтики, которые мечтают так страстно и отчаянно, что реальность не выдерживает и, точно старое зеркало, разбивается на мелкие осколки?

Слива поступила в Брейкбиллс с солидным багажом умений. Когда ее спрашивали про детство, удивляясь тому, что она настолько готова к обучению, она говорила правду. Слива выросла в Сиэтле и была единственной дочерью смешанной пары – волшебницы и маньяка Нинтендо, который знал о существовании магии, но не имел к ней ни малейших склонностей. Слива училась дома, и от родителей ей достались прекрасные способности. Она отлично понимала магию благодаря тому, что очень рано начала ею заниматься, и ей никто не мешал.

Такой была правда. Однако когда правдивая часть заканчивалась, начиналась ложь, потому что Сливе не только не хотелось рассказывать о своей дальнейшей жизни, но даже вспоминать о ней. Слива была загадкой, и ей это нравилось. Так она чувствовала себя в безопасности, ведь никто никогда не узнает всей правды. В том числе и она сама.

Но для того чтобы не думать о правде, требовалось чем-то себя занять. Отсюда и продвинутый курс ускоренной кинетики и квантовой некромантии, а также другие сложные магические дисциплины. И, разумеется, Лига.

В результате у Сливы выдался очень неплохой день; в любом случае намного лучше, чем у Уортона. Во время первой пары он обнаружил стружку от карандашей на своем стуле. Когда же отправился на ланч, оказалось, что его карманы полны черных стирательных резинок. Все как в фильмах ужасов – его драгоценные карандаши постепенно умирали, минута за минутой, а он ничего не мог сделать, чтобы их спасти! Но раз уж Лига решила, что он должен пожалеть о своем обмане с вином, значит, так тому и быть.

Когда Слива во время перемены проходила по двору мимо Уортона, она позволила себе удовлетворенно улыбнуться. Он выглядел совершенно затравленным, превратившись в призрак прежнего уверенного в себе парня. Если бы его состояние можно было выразить словами, то лучше всего подошла бы цитата из Мильтона: «А это что еще за новый ад?»[51]

И наконец – деталь, придуманная Сливой, которую она считала самой остроумной, – на четвертом занятии, практикуме по составлению магических диаграмм, Уортон обнаружил, что стандартный карандаш Брейкбиллса, которым ему пришлось воспользоваться, не только неудобно лежит в руке, но и не слушается его. Что бы Уортон ни пытался изобразить, из-под грифеля выходили одни и те же слова.

Вот что у него получалось: ПОДАРОЧЕК ОТ ЛИГИ.

Слива не была плохим человеком, более того, считала, что и Уортон не настоящий злодей. Если откровенно, то во дворе она его даже немного пожалела. На самом деле ей всегда нравились накачанные парни, умные и мужественные, каким Уортон был на втором курсе, до того как начал выделываться. Слива вдруг поняла, что если посмотреть правде в глаза, то их шалость – с точки зрения психоанализа – является следствием ее прошлой влюбленности в Уортона. В любом случае она с облегчением подумала, что последняя стадия – Стадия девятая (немного слишком, нет?), – назначенная на время обеда, будет финальной. В процессе они уничтожат только два драгоценных карандаша Уортона. К тому же второй пострадает лишь частично.