Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim

Первая встреча состоялась 28 августа 1974 года. Аллон представил Рабина и Переса королю Хусейну. Король повторил предложение, которое он уже делал Голде Меир, о военном разъединении, предусматривающем отход примерно на восемь километров по обе стороны реки Иордан. Это предложение было несовместимо с планом Аллона, который предусматривал, что вся долина реки Иордан останется под контролем Израиля. Рабин отверг это предложение и добавил, что не может рассматривать его даже как вариант на будущее. Тогда Перес выдвинул собственное предложение.

Перед встречей с Хусейном Перес, получив согласие Рабина и Аллона, изложил свои соображения по палестинской проблеме. Он предложил, что возможным решением является создание трех политических образований: Израиля, Иордании и палестинского образования, которое будет управляться ими совместно. Палестинское образование, включающее Западный берег реки Иордан и сектор Газа, будет полностью демилитаризовано и не будет находиться под единым суверенитетом. Вместо этого жители, имеющие иорданские паспорта, будут голосовать в иорданском парламенте, а те, кто имеет израильское гражданство, - в Кнессете в Иерусалиме. Жители сектора Газа, многие из которых являются беженцами без гражданства, получат иорданские паспорта. Все три государства образуют единую экономическую единицу, открытую для свободного перемещения товаров, людей и идей. Перес признал, что его план может показаться фантастическим, "но фантазия - единственный способ разрешить эту ситуацию".

Король нетерпеливо заметил, что он хочет говорить о настоящем, что означало соглашение о военном разъединении. Аллон вмешался, чтобы спасти встречу от провала. Он предложил передать город Иерихон Иорданскому Хашимитскому Королевству, чтобы оно создало там гражданскую администрацию. Король не согласился, так как на самом деле он хотел, чтобы Израиль ушел по всему фронту, как в случае с Синаем и Голанскими высотами. Встреча закончилась без достижения какого-либо соглашения.

Вторая встреча состоялась 19 октября. К этому времени Хусейн пришел к согласию с планом по Иерихону. Однако он просил не только город Иерихон, но и анклав вокруг него, который обеспечил бы ему выход к Рамалле. Хусейн рассматривал план "Иерихон" как средство расширения своего влияния на Западном берегу. Но Рабин, только что введший в правительство НРП, не желал рассматривать даже анклав, опасаясь распада своей хрупкой коалиции. Причины отказа Рабина от плана "Иерихон" откровенно объяснил Абба Эбан, который уже не был в правительстве: "Если мы спросим, почему израильское правительство не добивалось иорданского размежевания, то ответ можно найти только в нашем внутреннем контексте. Кунейтра и Суэц не означают выборов. Иерихон означает выборы, а выборы не нужны - следовательно, не нужно и соглашение о разъединении с Иорданией. Так что здесь мы имеем классический случай взаимной связи между международной политикой и внутренними запретами"

В конце октября в столице Марокко Рабате состоялся саммит Лиги арабских государств. Король Хусейн потерпел крупное поражение, поскольку на саммите были одобрены претензии ООП на роль "единственного законного представителя палестинского народа". На саммите также было подтверждено право палестинского народа на создание независимой национальной власти во главе с ООП на любой освобожденной части Палестины. Из этих резолюций следовало, что территории, захваченные в 1967 году, не должны отойти к Иордании, а должны быть переданы палестинцам для создания независимого государства. Через месяц Ясир Арафат был приглашен выступить на Генеральной Ассамблее ООН, которая приняла резолюцию, подтверждающую право палестинского народа на национальное самоопределение. Однако израильское правительство осталось равнодушным к успехам ООП в обретении международной легитимности. Оно отказалось принять формулу Ярива-Шемтова. Рабин фактически ужесточил свою позицию в отношении ООП, подчеркнув, что Израиль будет иметь дело только с королем Хусейном.

Если смотреть из Аммана, то позиция Израиля была далеко не лучшей. Израильское правительство последовательно отказывалось бросить Хусейну и его правительству спасательный круг в виде соглашения о размежевании. Позиция Хусейна в Рабате была серьезно ослаблена тем, что он не смог указать на какие-либо успехи в возвращении оккупированных территорий. Когда главы арабских государств признали ООП единственным законным представителем палестинского народа, ему ничего не оставалось, как согласиться с этим решением. Хусейн был зол на израильтян и считал, что они его подвели. Следующая встреча с израильскими лидерами состоялась только 28 мая 1975 года. К этому времени Израиль начал переговоры с Египтом о втором соглашении о размежевании. Хусейн опасался, что такое соглашение еще больше ослабит позиции Иордании на Ближнем Востоке, но он мало что мог сделать, кроме как усомниться в надежности Садата. Как и две предыдущие встречи, эта не принесла никаких договоренностей.

После саммита в Рабате встречи продолжались, поскольку обе стороны видели определенную пользу в поддержании контактов. Но акцент сместился с обсуждения политического урегулирования на решение повседневных проблем. В частности, речь шла о борьбе с террористической деятельностью радикальных палестинских группировок, экологии, водных ресурсах, авиации, судоходстве в Акабском заливе, демаркации границ. По вопросам, которые действительно имели значение, по словам короля Хусейна, "Рабин был очень жестким, очень вежливым, очень сердечным, но жестким и не поддающимся изменениям". Когда они встретились во время второго срока пребывания Рабина на посту премьер-министра в 1992-95 годах, Рабин сказал Хусейну: "Вы были очень упрямы", и Хусейн ответил: "Да, был, потому что я не мог отдать ни дюйма палестинской территории, ни йоты палестинских прав". Хусейн также вспомнил свою последнюю встречу с Рабином в 1976 году, во время которой Рабин сказал: "Ну, ничего не поделаешь. Подождите десять лет, может быть, на земле что-то изменится". Хусейн ответил: "Что ж, очень жаль".

В целом Рабин не проявил в отношении Иордании особой государственной мудрости и дальновидности. Он подчинил международные потребности страны внутренним интересам. Он воздерживался от решения серьезных вопросов в отношениях Израиля с Иорданией, поскольку не имел мужества столкнуться с их внутриполитическими последствиями. Его тактика заключалась в том, чтобы играть на время, откладывать принятие сложных решений до тех пор, пока региональная констелляция не изменится в пользу Израиля, чтобы выжить политически. Проблема Иордании и палестинцев не была для него ни центральной, ни актуальной. Он неоднократно повторял, что сердцевиной ближневосточной проблемы являются отношения между Израилем и Египтом. Поэтому неудивительно, что он решил отдать предпочтение продолжению процесса размежевания с Египтом. Не удивительно и то, что поэтапный подход Генри Киссинджера совпал с его собственными предпочтениями, ведь и на египетском фронте он хотел как можно дольше избегать ключевых вопросов конфликта. Но здесь, по крайней мере, он был готов платить небольшими частями территории за нечто меньшее, чем мир.

Синай II

Израильская команда на переговорах по временному соглашению с Египтом состояла опять-таки из Рабина, Аллона и Переса. Но если с королем Хусейном они вели переговоры напрямую, то