На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах - Спицын Евгений Юрьевич

Тем временем 31 марта состоялось Учредительное собрание «Клуба-231», объединившего вскоре до 40 тыс. бывших политзаключенных, осужденных по 231 статье Закона о защите республики, а несколькими днями позже, 8 апреля, был создан «Клуб активных беспартийных» (KAN). Обе эти структуры, которые тут же были зарегистрированы по указанию главы МВД Й. Павла, уже не скрывали от властей своей довольно жесткой антикоммунистической направленности. По оценке КГБ, их лидеры, среди которых были Иван Свитак, Ярослав Лангер, Карел Нигрин и Ярослав Бродский, были самым тесным образом связаны с международной сионистской организацией «Джойнт» и спецслужбами ФРГ и США. Причем с самого момента возникновения этих структур их активно поддержал Союз писателей ЧССР, скромно присвоивший себе и им два звонких титула — «совести нации» и «мотора реформ», — а также целый ряд членов высшего руководства страны, в том числе Ч. Цисарж, З. Млынарж, Б. Шимон, В. Славик, Й. Павел и О. Шик. Более того, по оценкам КГБ СССР, все они входили в так называемый штаб «Второго центра», которым рулил секретарь ЦК КПЧ и новый глава Национального фронта ЧССР Ф. Кригель[775].

1 мая 1968 года антикоммунистические силы провели на улицах Праги первую демонстрацию, на которую, по их же оценкам, вышло не менее 10 тыс. горожан. Эта «проба сил» встревожила не только всех членов Президиума ЦК КПЧ от А. Дубчека до Ч. Цисаржа, но и Политбюро ЦК КПСС, которое стало более активно настаивать на срочном приезде руководства КПЧ в Москву. Краткосрочный визит партийно-правительственной делегации ЧССР в составе А. Дубчека, О. Черника, Й. Смрковского и В. Биляка состоялся 4 мая 1968 года. Переговоры с ней вел правящий триумвират: Л. И. Брежнев, А. Н. Косыгин и Н. В. Подгорный, а также К. Ф. Катушев и К. В. Русаков. Основными вопросами на переговорах стали две важных проблемы — неспособность руководства КПЧ обуздать антикоммунистическую анархию в печати и в партийном аппарате и вопрос о выделении ЧССР крупного кредита в натуральной и денежной форме. Конкретно речь шла о чрезвычайно крупном финансовом займе в размере 550 млн. долларов и дополнительных поставках 300 тыс. тонн пшеницы и 10 тыс. тонн мяса. Советская сторона, получив крайне путаный, а по факту лживый ответ, все же пошла навстречу «чехословацким товарищам», взяв с них «твердое слово», что они наведут порядок в стране[776]. По итогам этой девятичасовой встречи, которая проводилась на заседании Политбюро 6 мая, Л. И. Брежнев так определил «здоровые силы» в руководстве КПЧ: «Первый — Индра, второй — Кольдер, третий — Биляк, четвертый — Садовский, пятый — Черник»[777].

Также, судя по брежневскому дневнику, либо на самих переговорах, либо сразу после их окончания генсек обсуждал вопрос о проведении на территории ЧССР какой-то операции «Опухоль». Вполне возможно, что речь шла о командно-штабных учениях, намеченных на 10 мая 1968 года, но затем почему-то отложенных более чем на месяц. По крайней мере 17–22 мая в Праге по приглашению М. Дзура находилась целая делегация Министерства обороны СССР в составе его руководителя маршала А. А. Гречко, главкома Группы советских войск в Германии маршала П. К. Кошевого, начальника ГлавПУРа генерала армии А. А. Епишева, первого заместителя начальника Генштаба генерал-полковника Н. В. Огаркова и командующего Прикарпатским военным округом генерал-полковника В. З. Бисярина.

Между тем 7 мая в кабинете Л. И. Брежнева состоялось новое совещание по ситуации в Чехословакии, в котором приняли участие В. Гомулка, Т. Живков, П. Е. Шелест и первый секретарь Закарпатского обкома Ю. В. Ильницкий, который, по утверждению его прямого шефа, «рассеял брежневскую иллюзию действовать через Словакию»[778]. Резче всех на этой встрече вновь выступил В. Гомулка, который точно так же, как советские чекисты, заявил о наличии внутри КПЧ «второго ЦК», который, руководя всей печатью и «созданием разного рода клубов, расчищает путь контрреволюции» в ЧССР. Затем 16 мая состоялось заседание Политбюро ЦК, на котором приняли ряд постановлений, в том числе «О поездке тов. Косыгина А. Н. в Чехословакию». Предполагалось, что, находясь на отдыхе в Карловых Варах, он проведет ряд неофициальных встреч и более детально ознакомится с ситуацией в стране. Проведя такие встречи, на которых, по выражению А. Дубчека, советский премьер «играл роль доброго полицейского», он вернулся в Москву с полной убежденностью, что в ЧССР происходит перелом в пользу «здоровых сил»[779]. И, наконец, еще через неделю, 23 мая, П. Е. Шелест по поручению Л. И. Брежнева провел в Ужгороде две «тайные» встречи с руководителями ЦК Компартии Словакии (КПС) В. Биляком и А. Костелянским, содержание которых он довольно подробно изложил в своем дневнике[780]. Суть их информации состояла в том, что накануне майского Пленума ЦК А. Дубчек «растерялся и не способен дать отпор правым силам», что «единства действий в Президиуме ЦК КПЧ нет» и что только «мы, словаки, в борьбе за марксистско-ленинскую линию будем бороться до конца и не отступим ни на шаг». Кроме того, они дали личную характеристику целому ряду членов Президиума и Секретариата ЦК, особо указав на тот важный факт, что там теперь всем верховодит «правооппортунистический центр» в составе Ф. Кригеля, Й. Смрковского, Ч. Цисаржа, О. Шика, М. Вацулика, В. Славика, Б. Шимона и В. Прхлика.

Тогда же, 23 мая, Политбюро ЦК приняло два важных решения. Во-первых, была создана «Специальная группа для постоянного наблюдения за ситуацией в Чехословакии» в составе 10 человек: М. А. Суслова (председатель), Н. В. Подгорного, А. Н. Шелепина, А. Я. Пельше, П. Н. Демичева, Ю. В. Андропова, К. Ф. Катушева, А. А. Громыко, А. А. Епишева и К. В. Русакова[781]. Во-вторых, по докладу министра обороны маршала А. А. Гречко, который накануне вернулся из Праги, был утвержден план проведения 20 июня — 1 июля 1968 года на территории СССР, ГДР, ПНР и ЧССР командно-штабных учений четырех стран — участниц ОВД под кодовым названием «Шумава»[782]. Во многом они носили показной характер, поскольку в них было задействовано всего 16 тыс. военнослужащих. Но тем не менее главком ОВС ОВД маршал И. И. Якубовский, проводивший разбор этих учений, несмотря на присутствие в зале А. Дубчека, О. Черника, Й. Смрковсого, Л. Свободы и М. Дзура, дал неудовлетворительную оценку состоянию боеготовности Чехословацкой народной армии, которая уже находилась в таком же состоянии разброда и шатаний, как и вся КПЧ.

Тем временем по возвращении А. Дубчека из Москвы по его указанию 12–13 мая в Праге было созвано большое совещание всех секретарей райкомов и обкомов партии, на котором он, еще находясь под впечатлением от московских переговоров, призвал активнее бороться против «правых сил», пытавшихся создать единую антикоммунистическую партию. В Москве итоги работы этого совещания встретили с воодушевлением, рассчитывая, что «за правильными словами последуют и правильные дела». Однако этого, увы, не произошло. Не случилось этого и на Пленуме ЦК, который состоялся в самом конце мая 1968 года. За звонкой дубчековской фразой «об объединении всех здоровых сил», способных дать отпор «правым авантюристам», стояло его горячее желание решить только один вопрос — созвать в сентябре внеочередной XIV съезд КПЧ, на котором он мечтал наконец-то разом избавиться от всех «противников реформ» и «агентов Москвы».

Понимая, что пока они не имеют большинства в Президиуме ЦК, эти самые «агенты» в лице В. Биляка, Д. Кольдера и А. Индры стали регулярно посещать советское посольство и совместно с С. В. Червоненко строить планы по устранению «реформаторов» от власти. Причем советские чекисты пытались включить в эту группу и бывшего министра внутренних дел и главу госбезопасности Рудольфа Барака, но эта тройка отмела его как прожженного «интригана»[783].