ДРАКОНЫ СЕВЕРА - Алексей Фирсов

— Кто вы такие и что вам от меня надо?

Я поднялся со скамьи и представился:

— Лорд Грегори, король севера.

Синклер пошатнулся. Но горцы крепко его держали.

— Вы пришли убить меня? Как барона Рамсея?

— Вы торопитесь умереть, как барон Рамсей?

— Я прожил долгую и честную жизнь и не изменял своему господину… К смерти я готов!

— Мне нужен Хагерти, дорогой граф! Ваше сопротивление только принесет новые жертвы. Вы-то пожили, но ваши люди и горожане явно к смерти не готовы!

— Моей капитуляции вы не получите! Вы можете взять мою жизнь, но две тысячи клинков поднимутся вам навстречу!

— Подумайте хорошенько! Когда мои люди войдут в город, грабежи и насилие трудно будет остановить!

— Мне нет дела до этих грязных горожан. Люди Хагерти — бунтовщики, воры и неверные подданные! Мой же долг перед герцогиней Бронкасл — удержать город!

— Вы сделали свой выбор, граф, и я его уважаю. Сэмюэль, проводи графа в его опочивальню.

Что ж, этот вариант не получился. Пора пустить в ход следующий вариант.

Я вышел на улицу и отдал приказы. Ночной город вокруг был тих и темен.

Я шел впереди колонны, сжимая факел в руке. Упрямство графа, покойного уже графа, дорого обойдется Хагерти. Немного погодя меня догнал Фостер с мешком в руке.

Небольшая площадь перед разрушенными воротами в город была ярко освещена факелами. Проломы в стене и на месте ворот завалены камнем и бревнами. Множество воинов гарнизона спало под стенами с оружием наготове.

— Где капитан Дойл? — я пинком разбудил ближайшего воина.

Он сел, ошалело моргая, с трудом понимая, что от него хотят.

— Вставай, бездельник, и найди капитана Дойла! — Рявкнул на него Гвен.

Воин подскочил на месте и побежал в сторону ближайшего от стены здания — двухэтажного дома с вывеской, оповещавший, что здесь находится таверна.

Мои люди, развернувшись в две линии, остановились. Арбалеты были взведены.

Я вошел в таверну. На лавках и столах спало множество воинов. Разбуженный мной солдат осторожно толкал кого-то, храпевшего под плащом на скамье у окна.

Офицер сел и злобно выругался.

— Забери тебя дьявол, Саймон! Я только что заснул!

— Капитан Дойл?

— Да, это я, а вы? Не имею чести вас знать!

— После смерти графа Синклера — вы самый старший офицер гарнизона.

— Граф умер?

— Да, сегодня ночью. Вам нужно выбрать одно из двух — жизнь или смерь!

Сдайте город и сохраните жизни себе и своим людям, или смерть для всех вас! Город занят моими людьми. У вас остались только те люди, что находятся на этой площади. Убивать спящих бесчестно, но если вы выбираете смерть, я отдам приказ резать спящих.

— Кто вы, черт побери!

Я наклонился ближе к лицу молодого офицера и заглянул в его измученные бессонницей глаза.

— Я — король Грегори, разве это не ясно?

Капитан откинулся к стене и застонал.

— Это бред… Это мне снится…

— Просыпайтесь, Дойл, и делайте свой выбор!

— Граф Синклер действительно умер?

— Мертвее мертвого! Сэмюель!

Фостер вытряхнул из мешка окровавленную голову коннетабля Хагерти на колени капитана.

Капитан вскрикнул и, поднимаясь, выхватил из ножен меч. Но меч Гвена был наготове. Он мгновенно проткнул горло офицера. Обливаясь кровью, Дойл упал на пол.

Горцы, вошедшие за мной в трактир, начали избиение спящих. Я вышел на площадь и приказал начать атаку. Защелкали арбалеты, крики раненых взорвали тишину ночи.

Гвен и его люди подожгли трактир, а при свете пожара защитники города были сметены со стен залпами арбалетов. Тела падали на кучи обломков. Оставшиеся без командиров воины Хагерти поспешили укрыться в темноте ближайших улочек. Горцы под прикрытием арбалетчиков споро разобрали верхнюю часть баррикады на месте ворот.

В городе загорались огни, а чуть позже забил набат колокол на церкви.

Шум многочисленных ног, горящие факелы, звон стали.

Я поднялся на полуразрушенную стену. Словно огненная река текла к городу. Горская пехота спешила мне на помощь с факелами в руках.

Глава 12

Мои люди были разочарованы, так как я не дал им порезвиться в Хагерти. В город вошли только две тысячи горцев. Одна тысяча заняла стены, а вторая тысяча — порт и основные площади, а также перекрестки улиц. Тем не менее, всем роздали по 5 талеров, а тем, кто был ночью со мной, по 10 талеров. Команде бомбардиров я велел выдать мешок с талерами, ровно 20000.

Со своими телохранителями я направился в аббатство Святого Луки, что находилось внутри города и служило резиденцией епископу Иоанну. Он сразу же меня принял.

Я поцеловал руку епископа и получил его благословение. Закончив с условностями, перешли к делу.

— Сын мой, до меня дошли слухи из Давингтона…

— О том, что я убил аббата Червелла?

— Да, и об этом тоже.

— Я убил аббата в ответ на его оскорбления, святой отец, и нисколько об этом не жалею!

— Это большая ошибка, сын мой! Вам грозит отлучение от церкви, вы это понимаете?

— Все это уже случилось, отец Иоанн, поговорим лучше о том, что нас ждет сегодня и завтра! Город в моих руках. Я оставлю здесь гарнизон и отправлюсь к Давингтону. Герцог Давингтонский обязан передать мне этот город, и я добьюсь исполнения обязательств!

Ваши права как церковного владыки Хагерти я никак ущемлять не собираюсь. Я даже закрою глаза на то, что игорные дома и притоны со шлюхами в порту принадлежат вам!

— Что вы такое говорите?!

— Не спорьте, отец Иоанн! Давайте договоримся сразу — я не трогаю ваших дел, а вы не касаетесь моих и занимаете ко мне полностью лояльную позицию! В ответ я обеспечу вам свое покровительство и небольшие бенефиции, скажем по 10000 талеров в месяц?

— По 2000 талеров!

— Хорошо, согласен! В этом кошеле первая часть, вторую я пришлю к вечеру. На сегодняшней обедне я жду от вас соответствующей проповеди…

При свете дня Хагерти мне больше понравился, чем ночью.

Каменные дома, мощенные булыжником улицы, решетчатые ставни на окнах вторых и третьих этажей.

На окнах первых этажей фигурные кованые решетки. В Хагерти помои и ночные горшки не выплескивали из окон, здесь еще работала старинная дренажная система — выложенные из камня коридоры под улицами несли нечистоты вниз по склону в бухту.

Порт находитья ниже, чем городские кварталы. Хагерти — город, бегущий с холмов к морю…

Сев в седло у аббатства на холме, я видел спускающиеся вниз ряды черепичных крыш, а потом широкую полосу зеленоватого восточного моря. Свежий ветерок, налетавший из этой дали, приятно овевал лицо.