Девушка выбирает судьбу - Утебай Канахин

Бахыт сидит и настороженно вслушивается в ночную темноту. Что-то шуршит в невидимой траве. А вот словно живой ветер пронесся над самой головой, заставив втянуть ее в плечи. Она понимает, что это утки-стрелы с озера Кос-коль, которое неподалеку. Там всегда птичьи базары. Значит, уже порядком отъехали от райцентра…

И вдруг становится светлее. Таинственным холодным серебром наполняется ночь. Полная круглая луна, словно громадное блюдо, выплывает из-за горизонта. Как будто откинули полог войлочной юрты, и стало видно даже пятнышко от чернил на ногте у Бахыт. А слева от самых колес арбы расходится зеркальный мираж, и в нем еще одна луна.

— Бахытжан… Видишь, лебеди на середине озера?..

Значит, он совсем не спит, дедушка.

— Вижу, ата…

Она не раз бывала на этом озере днем. Жизнь всегда кипела в камышах по его берегам. Непоседливые чайки, плаксивые недотроги-чибисы, тонконогие певцы-кулики, кудахтающие куры-лысухи, тяжко стонущая выпь, расфранченный удод, неумолкающая кликуша-кряква, целые стаи диких уток — чего только не было здесь! Но все они вместе взятые не могли сравниться с царственной красотой одной лишь пары белых лебедей, тихо и величаво плывущих по серебряной глади. Особую, неописуемую прелесть придают они родной природе. И нет живого существа, более постоянного в любви…

Вдруг вспомнилось, как подрались когда-то на вершине песчаного холма над этим озером два коршуна из-за какой-то падали. Клочья мяса и перья летели во все стороны. На телеграфном столбе сидела знающая себе цену, гордая пустельга и с презрением глядела на дерущихся. Только что насытилась она свежим мясом очередной жертвы. Лениво взлетает пустельга, когда подойдешь вплотную к столбу.

Да, все присутствует в птичьем мире: благородство и подлость, отвага и трусость, гордость и пресмыкательство, верность и измена. Недаром лучшие человеческие сказки — о птицах и зверях. И среди птиц и зверей тоже бывают войны, только не такие беспощадные.

Но вот лебеди — никогда не слышала она, чтобы они враждовали между собой. И ни в одной сказке не упоминается об этом. Неужели нельзя сделать так, чтобы все люди стали такими же красивыми во всем, как и лебеди. Когда умирает лебедь, то не надолго переживает его и второй. Он тоже умирает от тоски…

Мысли ее возвращаются к войне. Что, если бы не было войны и отец остался бы жить?.. Маленькой она всегда угадывала шаги возвращающегося с работы отца. Когда он задерживался в гостях, Бахыт не спала и ждала его. Как бы увлеченно ни играла она со своими куклами, всегда спохватывалась вовремя. «Едет мой папа!» — кричала она и бежала ему навстречу. «Ах ты, моя миленькая!» — говорил всегда отец, подхватывая ее на руки. И его большие твердые руки казались ей шелковыми. Никогда потом в жизни не было ей так хорошо.

Ей рассказывали, что, когда родилась она, отец взял ее на руки и сказал: «Назову ее Бахыт — Счастье. Только Бахыт, потому что она мой первый ребенок и сделала меня счастливым!»

Бахыт мечется на темной поскрипывающей арбе, зажимает рот обеими ладонями, чтобы не плакать… «Папа, милый папа, Папочка!.. Где и как закрылись твои глаза навеки? Чей образ стоял перед твоим взором в те последние страшные минуты? Я твердо верю, что в этот жуткий миг ты прошептал мое имя, перед тобой стоял мой образ, до последнего вздоха ты думал обо мне, о своей бедной дочери!..»

Глубокой ночью приезжает она домой, и разыгрывается безобразная сцена…

В первые дни после приезда ей всегда бывало особенно стыдно. Все казалось, что люди косо смотрят. К собственному дому она пробирается задворками, чтобы не увидели соседи. Мать протирает глаза, смотрит на нее с испугом. А она, ни слова не говоря, хватает обоих спящих малышей, несет их к двери.

— В чем же виноваты эти бедняжки? — пробует заступиться за них мать.

— А ну, отвечай, кто их отцы? — Бахыт вся трясется в исступлении. — Пойду и подброшу им!..

Прибежавшая соседка хочет унять ее, но Бахыт набрасывается и на соседку. Опрокидывает чугунок с жиром специально зарезанного к ее приезду барашка и выбегает во двор. Всю ночь идет она прямо через степь в соседний аул, к родственникам отца. Испуганные глаза матери стоят перед ней, губы ее шепчут одни и те же слова: «В чем же виноваты эти бедняжки?!»

Да, ее так и зовут Бахыт Утегалиева. Она с отличием закончила среднюю школу и поступила в институт. Когда ее спросили в приемной комиссии о составе семьи, она твердо ответила:

— Имею мать, двух братишек и сестренку.

ИСПОВЕДЬ

перевод М. Симашко

Сверстницы, никогда не знавшие меня, мои подруги и родственницы, соседки по аулу, с которыми я прожила бок о бок свою жизнь, молодые и пожилые, весь женский мир, больше того — все человечество, к вам обращаюсь я со своей исповедью, хочу поведать вам свою сокровенную тайну, которую оберегала от вас много-много лет!..

Да, расскажу все до конца, без утайки, с малейшими подробностями. Поделиться обо всем этом с кем-нибудь просто необходимо. А перед кем мне еще раскрыть свою душу, кроме вас?

Меня зовут Кундуз, а фамилию ношу мужнину — Сейдахметова. Родилась я в тысяча девятьсот девятнадцатом году в одном из аулов нашей прекрасной и бескрайней Сарыарки. Образование у меня по нынешним временем не очень большое — шесть классов. Работала регистратором в нашей районной поликлинике и познакомилась там со своим будущим мужем, тогда еще молодым фельдшером. Как говорят, сошлись мы с ним характерами, а через год поженились. Муж закончил заочно медицинский институт, а я в том же году родила сына. Он чуть с ума не сошел от радости, мой муж Сатыбалды. В их роду мальчики были редкостью: до седьмого колена почти не было мужчин. У него самого