Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй тост был за «новых славянофилов», к которым Сталин причислил и себя. В отличие от старых славянофилов, которых советский лидер назвал реакционерами за то, что они «выступали за объединение всех славянских народов в одном государстве под эгидой русского народа», новые славянофилы, по его мнению, стоят за «союз независимых славянских государств». Сталин отметил, что и первая, и вторая мировые войны развернулись и шли «на спинах славянских народов» – Чехословакии, Польши, Югославии и Советского Союза («Англия и Германия дерутся, а славянские народы проливают свою кровь»; «Франция не воевала, она впустила немцев в свои пределы»; «Бельгия и Голландия не воевали – они покорно легли перед немцами и подняли лапки кверху»; «Англия на островах – и ее положение особое»). Подчеркнув, что он «ненавидит немцев», Сталин признал, что «это сильный и способный народ», который попытается «возродиться в течение ближайших 15 лет» и «взять реванш». Советский лидер заметил: «чтобы немцам не дать подняться и затеять новую войну, нужен союз славянских народов». Мы, новые славянофилы, – продолжал Сталин, – являемся коммунистами, если хотите – большевиками. Про нас думают, что мы хотим установить повсюду советский строй. Это не так… Мы хотим, чтобы каждый народ имел тот строй, которого он достоин. Мы не собираемся вводить в Чехословакии советский строй». Обращаясь к Бенешу, Сталин, не отрицая за ним права иметь сомнения на этот счет, пожелал, «чтобы чехословаки поняли, что он говорит искренне и что он говорит то, что думает». (Надо заметить, что тогда ни Сталин, ни кто-либо другой из советских руководителей не собирались немедленно «вводить» советский строй на территориях, оказавшихся в сфере влияния СССР, поэтому в тот момент Сталин был искренним). Хозяин застолья поднял бокал «за союз и дружбу независимых славянских народов, больших и малых». После обеда собравшимся были показаны два хроникальных фильма: «Будапешт» и «От Вислы до Одера», которые, по свидетельству Подцероба, «произвели на чехов большое впечатление» и сопровождались аплодисментами[897].
31 марта Бенеш, сформированное в Москве правительство и советский посол Зорин выехали на освобожденную территорию Словакии в г. Кошице. Здесь 4 апреля было объявлено о составе нового чехословацкого правительства, и принята его программа, получившая наименование «Кошицкая». Представляется, что в первый месяц своей деятельности президент и правительство оказались в определенной изоляции от внешнего мира. Регулярные контакты через Зорина они имели лишь с Москвой. Советский посол в этот период встречался и беседовал со многими чехословацкими политическими и общественными деятелями, передавая их просьбы и свои впечатления советскому руководству[898]. Против налаживания прямой радиосвязи президента и правительства с Лондоном возражали советские военные власти. Настойчивые попытки Великобритании и США направить свои количественно ограниченные дипломатические миссии в Чехословакию по-прежнему наталкивались на сопротивление Москвы[899]. Президент и правительство были ограничены в своей деятельности и внутри страны, поскольку всей организацией жизни на освобожденной территории Словакии занимался Словацкий национальный совет, очень щепетильно относившийся к любым поползновениям практического усекновения своей власти.
Тем временем Красная Армия продвигалась все дальше на Запад.
4 апреля Москва салютовала войскам, освободившим Братиславу, апреля – Ружомберок. 26 апреля – Брно, 30 апреля – Моравску Остраву. Чехи, как представляется, особенно не рассчитывали на собственные силы в деле освобождения своей страны от оккупации, уповая на помощь извне, только одни при этом смотрели на Запад, а другие – на Восток. И в конце войны среди всех слоев чешского населения было много сторонников пассивного выжидания, полагающих, что малому чешскому народу не стоит зря рисковать и проливать напрасно свою кровь[900]. Сообщая в марте 1945 г. в Лондон о настроениях в протекторате, представители чешского военного подполья писали: «Со времени убийства Гейдриха и казней, которые явились следствием его смерти, чешский народ занял твердую выжидательную позицию»[901]. Вместе с тем это не означало доброго отношения к немецким оккупантам. Жажда освобождения и ненависть к немцам определяли поведение массы чешского населения, когда стало окончательно ясно, что основными освободителями станут русские. И большинство населения, думается, не имело ничего против этого. В упомянутом сообщении в Лондон в марте 1945 г. говорилось, что не только «коммунисты восхищены подчеркнутой искренней дружбой с Советским Союзом», что «лица, ранее принадлежавшие к правому лагерю», сейчас довольны «удовлетворительными отношениями с Россией, которая, по их мнению, отказалась от своей тактики политического интернационализма, и склонны рассматривать Россию, как славянскую державу». Русофильские настроения получили в конце войны довольно широкое распространение. Советских солдат в Чехии встречали как освободителей от нацистского ярма. Политорганы Красной Армии доносили о дружелюбном, как правило, отношении населения: «На улицы выходили толпы людей, много домов было украшено советскими и чехословацкими флагами. Все чешское население осталось на своих местах. Количество чехов, бежавших с немцами, исчисляется единицами»[902].
Близился час освобождения Праги. С Востока к ней приближались части Красной Армии, с Запада – американские войска под командованием генерала Дж. Паттона, которые вступили на территорию Чехословакии 18 апреля. 5 мая в Праге началось восстание. Участвовала в нем по политическим и алибистским соображениям и Первая дивизия Русской освободительной армии (власовцы). Рано утром 9 мая в Прагу вступили части Красной Армии, окончательно освободившие город от гитлеровцев[903].11 мая в Прагу прибыло чехословацкое правительство во главе с Фирлингером, а 16 мая – Бенеш.
Глава 20
«Социализация демократии»: представления и реалии
Воссозданная после разгрома фашизма Чехословацкая республика (ЧСР) появилась на картах в измененных границах: Подкарпатская Русь (Закарпатская Украина) в соответствии с договором между СССР и ЧСР от 29 июня 1945 г. была присоединена к Советскому Союзу (Советской Украине)[904]. Территория Чехословакии составила теперь 127 827 кв. км. Впервые СССР и ЧСР стали непосредственными соседями с границей протяженностью около 100 километров. Все территории, которых Чехословакия (Чехия и Словакия) лишилась после Мюнхена, а также Первого Венского арбитража, были ей возвращены[905]. После войны не только сократилась территория Чехословакии, но уменьшилась и численность ее населения: с 15,3 млн в 1938 г. до 12,1 млн в 1946 г. Это было связано с утратой Подкарпатья (725 тыс. человек), выселением на основе решений Потсдамской конференции около 3-х
