Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коммунисты, согласившись сотрудничать с Бенешем, в то же время видели в нем «классового врага», «реакционера», которого следует держать под постоянным «прицелом». И главным авторитетом для них был не Бенеш, а ученик и почитатель Сталина К. Готвальд. Перспективы строя, установленного после войны в Чехословакии и других странах Центральной и Юго-Восточной Европы под названием «народная демократия», виделись находившимися у власти силами по-разному. Если Бенеш и его сторонники предполагали постоянное совершенствование демократии на основе ее социализации, то коммунисты считали возникший строй более или менее широкой ступенью на пути к социализму советского образца, другого тогда просто не было. Партнеры коммунистов по национально-освободительной борьбе если и говорили о будущем социалистическом устройстве страны, то видели его каждый по-своему. Их взгляды на «социалистическое завтра» были чрезвычайно пестры и противоречивы, но совпадали в одном – в отрицании установления строя советского типа. 1945–1948 гг. в Чехословакии проходили под знаком борьбы политических сил, представлявших два указанных тренда[913].
Государственно-политическая система воссозданной ЧСР включала как традиционно национальные (парламент, президент, местные органы управления), так и возникшие на завершающем этапе войны институты. Политической основой новой власти стал Национальный фронт чехов и словаков (НФ). Отдельно существовали чешский и словацкий национальные фронты. НФ был объединением социальных сил, участвовавших в национально-освободительной борьбе, ратовавших за воссоздание Чехословацкой республики и готовых включиться в ее восстановление и строительство на новых демократических принципах. По словам Готвальда, на завершающем этапе войны НФ означал блок рабочего класса, крестьянства, мелкой городской буржуазии, интеллигенции и части демократической буржуазии (курсив. – В. М.), готовой выполнять Кошицкую правительственную программу[914]. Партнеры коммунистов с самого начала рассматривали НФ как коалицию политических партий, как организацию, необходимую для обсуждения спорных вопросов и выработки согласованных решений в целях совершенствования демократического устройства республики. С формальной точки зрения, Национальный фронт остался по существу верхушечной организацией коалиционного характера, представленной на паритетных началах только политическими партиями. К тому же это была закрытая система: в НФ принимались вновь только партии, поддерживавшие его программу, и с согласия всех его членов. Роль руководящего органа НФ фактически выполнял президиум правительства, который состоял из председателя и пяти его заместителей. Внефронтовская оппозиция не допускалась. Более того, не разрешалось даже существование каких-либо других партий за рамками НФ. Исключенные из него партии подлежали роспуску. Таким образом, фактически были сведены на нет принципы буржуазной парламентской демократии, основанной на противоборстве правящих и оппозиционных партий.
На паритетных началах партиями НФ было создано и Временное национальное собрание (ВНС), которое начало свою работу в октябре 1945 г. Оно состояло из 300 депутатов, 200 из которых представляли Чешские земли, а 100 – Словакию. В отличие от довоенного времени высший законодательный орган Чехословакии имел одну палату: сенат восстановлен не был. ВНС должно было подтвердить функции президента страны Э. Бенеша, узаконить подписанные им декреты, а также подготовить выборы в Законодательное национальное собрание (ЗНС) Чехословакии. Спор о месте и роли национального собрания в системе «народной демократии», который велся на протяжении 1945–1948 гг. между коммунистами и их политическими партнерами, так и не был решен: первые выступали за то, чтобы оно рассматривалось как составная часть НФ, вторые – как независимый высший законодательный орган государства. Парламент в «народно-демократической» Чехословакии хотя и играл довольно серьезную роль, перестал быть основным полем битвы политических партий в борьбе за власть, что характерно для традиционной системы «парламентской демократии».
Чрезвычайно важную роль в решении как экономических, так и политических вопросов играло правительство, которое, хотя формально и было ответственно перед национальным собранием, но фактически – перед Национальным фронтом, органом которого и являлось, т. е. перед самим собой. Решения, принятые НФ, были обязательны для выполнения как правительством, так и партийными фракциями парламента, что сильно ограничивало его контрольные функции.
В Словакии в первое время после освобождения всей полнотой власти обладал Словацкий национальный совет (СНС), сопредседателями которого являлись представители двух существовавших здесь политических партий: демократической (ДП) и коммунистической (КПС). Исполнительным органом Совета был созданный на принципе паритета Корпус уполномоченных (КУ), словацкое правительство. Власть на местах в освобожденной Чехословакии практически находилась в руках национальных комитетов (НК), которые возникали преимущественно по инициативе коммунистов с участием представителей других политических группировок. В составе этих органов в первое время преобладали коммунисты, но затем НК по решению НФ должны были быть реорганизованы на основе паритетного представительства всех партий фронта. Однако, по словам чешского историка К. Каплана, только в трети комитетов этот принцип был реализован. В 40 % НК преобладали коммунисты, они же составляли 46,6 % председателей комитетов[915]. Особенно большое сопротивление реорганизации комитетов оказали коммунисты в Словакии, которые не желали уступать свои прочные позиции в этих органах власти.
Кошицкая правительственная программа, являвшаяся несомненным успехом коммунистов, в то же время несла на себе печать компромисса между политическими силами, участвовавшими в создании НФ. Коммунисты не могли не считаться с тем, что их партнеры по Фронту пользовались в стране весьма значительным влиянием, особенно среди мелкобуржуазных слоев населения. Отражением этого факта являлась относительная умеренность программы, прежде всего в вопросах, касавшихся социально-экономических преобразований: отказ от немедленного проведения всеобщей земельной реформы, отсутствие четкого положения о национализации банков и ключевых отраслей промышленности. В общем виде, на принципе «равный с равным», определялись и взаимоотношения чехов и словаков в ЧСР. Компромиссный характер программы давал возможность различным пришедшим к власти политическим силам толковать ее в своих интересах[916].
Первоочередного внимания требовал вопрос об урегулировании чешско-словацких отношений. И тут на одной стороне оказались все чешские политические партии, включая коммунистов, на другой – словацкие. Взаимоотношения между чехами и словаками сразу после восстановления Чехословакии и позже складывались сложно и трудно: Братислава добивалась как можно большей самостоятельности во всех областях государственной жизни, Прага старалась ее ограничить и укрепить власть центра. Являясь сторонником теории существования «единого чехословацкого народа», Бенеш высказывался за широкую административную децентрализацию возрожденного государства, но не на национальной основе. В Чешских землях взгляды президента разделяло много людей. В Словакии же те политические силы, которые ориентировались на воссоздание ЧСР, последовательно отстаивали идею самобытности словацкого народа,
