Уинстон Черчилль. Последний титан - Дмитрий Львович Медведев

человечества, но и стал последним из могикан, который сумел в век узкой специализации снести профессиональные границы и выйти за пределы возможного, добившись успеха одновременно в нескольких областях: государственном управлении, литературе и живописи, а также отметиться в животноводстве, коневодстве, садоводстве, игре в поло и потреблении сигар. Журналисты называли его «Мистер Англия», историки говорили, что его «жизнь является историей первой половины XX века», а философы называли его «человеком, который был больше, чем жизнь». Неудивительно, что со временем имя Черчилля само по себе превратится в бренд. В честь него будут названы города, деревни, улицы, железнодорожные станции, аэропорты, ипподромы, больницы, колледжи, школы, пабы, магазины, отели, парки, реки, водопады, площади, спортивные соревнования, танки, корабли, подводные лодки, сорта хризантем, астр, фуксий, гладиолусов, гиацинтов и роз, а также литературные, например, в романе «1984», и киногерои – Уинстон Вульф в «Криминальном чтиве», убедительно сыгранный Харви Кейтелем. В его честь также назовут многих младенцев, некоторые из которых станут знаменитыми. Например, лейборист, министр обороны с 1964 по 1970 год и канцлер Казначейства в 1974–1979 годах Денис Уинстон Хейли (1917–2015); родившийся вскоре после поражения Черчилля в Манчестере писатель Уинстон Грэм (1908–2003), а также один из членов ливерпульской четверки Джон Леннон (1940–1980), полное имя которого – Джон Уинстон.

Все эти знаки внимания были, конечно, приятны, особенно для такой амбициозной личности, как Черчилль. Но они не были способны остановить угасание и сгладить недостатки, присущие глубокой старости. Причем слабость, болезни и немощь – еще не самое тяжелое, что приходится терпеть на девятом десятке жизни. Чем больше живешь на белом свете, тем меньше друзей и сверстников сопровождают тебя на жизненном пути. В декабре 1946 года скончался генерал-майор Реджинальд Барнс (род. 1871), с которым Черчилль отправился на Кубу в 1895 году, а затем вместе делил бунгало в Бангалоре. На следующий год почил другой сослуживец по Индии Реджинальд Хор (род. 1865). В том же 1947-м не стало брата нашего героя Джона. Последние годы он страдал от сердечных приступов, один из которых оказался фатальным. «Я чувствую себя одиноким», – признался Уинстон Хью Сесилу, старому соратнику по «Хулиганам» и шаферу на свадьбе. «Единственное, о чем беспокоился Джек, так это об Англии, – описывал Черчилль последний период общения со своим братом. – Я сказал ему, что с Англией все будет хорошо». В январе 1953 года скончался Эдуард Марш. Диктуя некролог для The Times, Черчилль отметил, что жизнь его секретаря «была безмятежной», «я надеюсь, что он покинул этот мир без боли, и я уверен – что без страха». В декабре 1956 года умер упомянутый Хью Сесил. В июле 1957 года не стало профессора Линдемана. На следующий год после безуспешной борьбы с раком горла ушел из жизни Брендан Брекен. Черчилль был потрясен, однако, учитывая характер заболевания своего друга, а также мучительные последствия лучевой терапии, счел, что «так лучше для Брендана». В 1963 году старика ждал новый удар. В ночь с 19 на 20 октября, приняв большую дозу снотворного, скончалась его старшая дочь Диана, ей не было и 55. По воспоминаниям близких, когда Черчиллю сообщили о гибели дочери, он сначала немного встрепенулся, после чего «на него нашло долгое и безжизненное молчание». На следующий год в «страну, откуда ни один не возвращался» отправился лорд Бивербрук, общение с которым пережило полвека и было одним из немногих доставлявших радость нашему герою в последние годы его собственной жизни{464}.

Теряя близких, Черчилль не жаловал появление новых лиц. Он говорил, что они наводят на него скуку. Исключение составил греческий миллионер Аристотель Онассис (1906–1975), с которым его познакомил Рандольф. Ари, как называли «золотого грека» близкие, быстро завоевал доверие политика, который всегда питал интерес к неординарным и сильным личностям, сделавшим себя сами. Черчилль примет участие в восьми круизах на яхте Christina O. («Кристина О.»), а также впоследствии обеспечит новому другу членство в «Другом клубе». К моменту знакомства с Онассисом Черчилль уже не был велеречивым мастером бесед, больше предпочитая молчаливое созерцание огня в камине, пейзажей графства Кент на лужайке в Чартвелле или непроницаемой морской глади во время круизов на яхте. При этом он не любил одиночества, требуя, чтобы рядом с ним всегда кто-то находился, хотя и предупреждал иногда: «Прошу меня простить, но сегодня я не самый занимательный собеседник». Он мог часами сидеть и молчать, мог спросить: «Который час?» – и через некоторое время снова задать тот же вопрос. Когда ему отвечали, он тяжело вздыхал и произносил: «О Боже!» По словам его дочери Сары, он молчал, «потому что понимал, что сказал все, что мог сказать, написал все, что мог написать, сделал все, что мог сделать, и теперь с должным терпением ожидал наступление конца». «Должно быть, это было очень трудно для него», – считала Сара{465}.

В «Мальборо» Черчилль писал, что «глупо жаловаться на завершающую фазу человеческой жизни». Но как показала реальность, восхищаться тоже было нечем. Черчилль жаловался супруге на «серость и скуку» последних лет. За 20 лет до этого он заметил Клементине, что «никогда не следует оставлять надежду на внезапный конец до наступления упадка». Медленный закат его жизни все настойчивее говорил, что «внезапный конец» не для него. В августе 1961 года на борту «Кристины» Черчилль последний раз посетил США. Летом следующего года во время очередного отдыха в Монте-Карло, слезая с кровати в пентхаусе Hotel de Paris, он подскользнулся и при падении сломал себе бедро. Пострадавшего перевезли на самолете британских ВВС в Лондон, разместив в университетской клинике Миддлсекс, где под чутким руководством профессора Герберта Седдона (1903–1977) его прооперировали. В апреле 1963 года Черчилль написал поздравление супруге, которая отмечала 78-й день рождения: «Моя дорогая! Признаюсь тебе в своей наивысшей любви и шлю сотни поцелуев. Хотя я изрядно глуп и похож на мелкого бумагомарателя, карандашом, что я пишу тебе, водит мое сердце. Твой любящий, У.»{466}. Это письмо станет одним из последних, написанных сэром Уинстоном собственноручно.

На следующий месяц Черчилль объявил о прекращении своей парламентской деятельности. Палату общин он посетил последний раз в июле 1964 года. «Жизнь человека, которого мы сейчас чтим, уникальна, – произнес Макмиллан, которому самому уже исполнилось 70 лет и чье выступление стало последним в Палате общин. – Пожилые члены парламента не смогут вспомнить что-либо сравнимое с этим явлением. Молодые же члены, как бы долго ни продлилась их жизнь, вряд ли увидят что-либо достойнее». Следующие выборы пройдут в октябре и принесут победу лейбористам. Эта избирательная гонка станет первой в XX веке, которая пройдет в Британии без участия политика, являвшегося в совокупности членом Палаты общин 62 года и 15 дней. В ноябре Черчилль отметил 90-летний юбилей. За день до знаковой даты у дома на Гайд-парк-гейт стали собираться люди, чтобы засвидетельствовать почтение юбиляру. Черчилль появился в окне гостиной в знаменитом костюме-сирена – комбинезоне на молнии с накладными карманами на груди для сигар, и, поприветствовав всех, дал фотокорреспондентам возможность запечатлеть себя в последний раз. Клементина подарила супругу золотое сердечко с выгравированными на нем цифрами – 90, которое он повесил на цепочку для часов Breguet, где был еще один подарок любимой, по случаю их помолвки: рубиновая капля крови. Всего в адрес юбиляра было направлено больше 70 тыс. поздравительных открыток и телеграмм. «Несмотря на праздник, в глубине души мы все чувствовали, что конец уже близок», – вспоминала Мэри Соумс. Ее отцу хватило жизненной энергии, чтобы встретить Новый год. 6 января он подарил Монтагю Брауну четырехтомное издание своих речей. Решив оставить автограф на каждом из томов, на первом томе политик расписался: «Уинстон С. Черчилль», но на последнем вывел лишь литеру W. Эти тома стали последними, которых