История без названия - Свон Таня

– И то, как вы мне подкинули флешку, – унизительно. Неужели думали, что я настолько туп, что готов читать вообще все, что написано на знакомом языке? «Магический дебют», – хмыкает он, издевательски повторив название моего романа. Становится больно, и я теряю контроль над собой на пару секунд.

Руки опускаются, но и Мари больше не рвется в бой. Она так же шокирована, как и я.

– На что вы с таким названием рассчитывали? Аннотации нет. Первые страницы впечатляют лишь наивностью писателя. Неинтересно. Читать дальше нет желания, уж тем более – рекламировать этот бред в своем блоге. Меня же подписчики уважать перестанут! Я дорожу своей репутацией и марать ее о «Магический дебют» не планирую.

Мне хватает сил сдержать слезы. Они даже на глазах не выступают, хоть и обжигают горло. Смотрю на Богдана будто сквозь туман и не понимаю, как когда-то могла стоять перед ним и, едва слыша себя из-за трепета сердца, лепетать: «Ты мне очень нравишься».

– Ну ты и сволочь, Герыч, – выплевывает Мари. – И с каких пор так печешься о репутации, которой у тебя на самом деле никогда не было? Только и можешь, что клеиться к тем, кто круче и важнее, забивая на друзей и чужие чувства!

Герасимов смеется, и мне хочется стереть его улыбку с лица каким-нибудь едким замечанием. Но не могу найти в себе силы выкинуть из мыслей злые и грубые слова. Они пугающим эхом разносятся в голове. Хочется сжаться в комок и исчезнуть. Отозвать подписанный с издательством договор, удалить все свои начатые и законченные романы и больше никогда не садиться за клавиатуру.

Неужели я и правда настолько бездарна? Издание – это просто случайность. Может, и ошибка. Да, точно. Редактор наверняка не читала мою книгу, раз решила выпустить ее на бумаге…

– Гель, не слушай его! – встряхивает меня Мари, возвращая в реальность. – У него ж рожа гнусная! Только и ждет, чтобы зацепить и обидеть!

– О да. Я просто завидую вам, – сладко протягивает Богдан. – Мне бы никогда не хватило сил написать такой бред, а потом так яростно его навязывать.

– Да иди ты, – возмущенно шипит Мари. – Кому ты нужен?

– Вам, – смеется Богдан, откровенно веселясь. – Вы ведь сами ко мне прилипли!

– Пойдем. – Я беру Мари за руку и тяну прочь от скамейки, на которую теперь еще долго не смогу даже смотреть. – Я говорила, что идея отстойная.

Мы отходим на несколько метров, и кажется, что раунд окончен. Но в спины летит голос Богдана:

– Урок первый, Лина. Критики и наездов со вкусовщиной будет много. Ты должна уметь принимать их или игнорировать. Дашь слабину, и можешь забыть об авторской карьере.

Мари продолжает шагать по двору, но я вырываю ладонь и застываю как вкопанная. Не оборачиваюсь на Богдана, но жду, что еще он скажет.

– Нет ни одной истории, которая бы нравилась абсолютно всем. Научись ставить свое мнение о книге и любовь к ней выше чужих злых слов. Только тогда сможешь крепко стоять на ногах и продолжать писать, несмотря на хейтеров. А они, как и фанаты, у тебя будут, поверь.

Мари смотрит мне за спину с недоумением. Она кивает мне, молчаливо спрашивая: «Идем?» Я слабо улыбаюсь и, не оборачиваясь, выкрикиваю:

– Еще уроки будут?

– Только совет. Начинай копить деньги.

Глава 6

За следующую неделю жизнь учит меня нескольким вещам.

Первая – продолжать писать книгу после того, как твое авторское эго окунули в грязь, тяжело, но необходимо.

Слова Богдана до сих пор острыми осколками впиваются в сердце. Успокаивать себя мыслями, что Герасимов пытался вывести меня из себя специально, не получается. Я все еще захлебываюсь в яде, который бывший друг в меня плеснул. Знаю, что антидот простой – собственная любовь к своему творчеству. Но как же сложно любить безусловно, когда это чувство пытаются прихлопнуть, точно жучка мухобойкой.

В тот вечер после нашего разговора, вернувшись домой, я долго пролистывала документ рукописи. Сердце колотилось с тройной силой, разрываясь между искренней любовью и навязываемым отвращением.

«Это написала я?» – вопрос рождает в душе восхищение вперемешку с ужасом. Скоро мою книгу прочтут тысячи людей. И, как сказал Богдан, меня будут и ругать, и хвалить, а не сойти с ума и не сдаться на избранном пути поможет лишь безукоризненная вера в себя и свое творчество.

И нет способа полюбить свой текст вернее, чем продолжать творить.

Писать, полировать и, самое главное, наслаждаться процессом. Работая над продолжением истории Александры, я вновь влюбляюсь в эту историю. Пальцы пляшут по клавиатуре, и душа живет между строк.

Любовь заразительна. Уверена, рано или поздно это сработает и с «Магическим дебютом».

Вторая вещь, которую я осознала, – нужно учиться говорить о своей книге. Эта мысль пришла ко мне, когда начала публиковать первые посты на своей страничке. Хотела выложить для своих десяти подписчиков короткий рассказ о будущей книге, но вдруг поняла, что в голову ничего, кроме аннотации, не идет.

Этого недостаточно! А странное ощущение неловкости, когда приходится хотя бы подумать о своем романе? Черт, да с этим нужно как-то бороться!

Мари грезит о том, как я попаду на книжное мероприятие и в микрофон сладкими речами о «Дебюте» буду завоевывать новых читателей. Только вот пока что максимум, на который я способна даже в мыслях, это: «Ну, книга о девушке, которая открывает в себе волшебный дар после побега из дворца. Знаю, звучит банально, но там и правда прикольно! Прочитайте. Ну пожалуйста!»

Даже подумать стыдно… А ведь я не случайный читатель, а автор! Автор, который не в состоянии без заиканий и стыда рассказать о своем творении.

Просто сказка!

Звучит жалко. Но, если подумать, зато я знаю свое слабое место, а это уже первый шаг к решению проблемы.

И, наконец, третье озарение. Найти работу вчерашней школьнице совсем непросто. И то, что у меня пока что нет образования, лишь полбеды. Работодатели даже за копеечную зарплату не спешат заключать договор с абитуриенткой, которой придется искать замену, едва начнется учебный год.

Мне отказали в нескольких кафе и ресторанах быстрого питания. Не взяли ни уборщицей, ни курьером. На пару дней, правда, приняли на место промоутера, но работа кончилась вместе с рекламками. Деньги получила смешные, но зато вкусила первые плоды труда и поверила – я смогу заработать на продвижение до начала учебного года! Впереди полтора месяца, а что будет потом… Решат списки поступивших.

Родители не удивляются тому, что я ищу работу, и даже одобряют мое рвение. Они думают, что я хочу накопить на классные наряды для универа. И я не спешу развеивать этот мираж.

Не хочу, чтобы начались расспросы. Почему издательство не занимается продвижением своих писателей? Почему автор должен вкалывать не только над книгой, но и над тем, чтобы она продавалась? У меня пока нет ответа. Я просто делаю все, чтобы «Дебют» ворвался в книжный мир на волне успеха, а не был потоплен чужим.

И вот спустя неделю бесплотных поисков работы я оказываюсь на пороге уже знакомого заведения. Моя последняя надежда на подработку в своем районе – кофейня «Чао-какао».

Я вижу Филиппа еще до того, как войти внутрь. Топчусь у стеклянной двери, сквозь которую наблюдаю, как бариста готовит для гостя кофе, и пытаюсь собраться с мыслями. Неловко, если Филипп решит, будто я хочу устроиться в «Чао» из-за него. Но шутка судьбы в том, что даже если ничего подобного в мыслях бариста и близко не будет, то я об этом никогда не узнаю, но и накручивать себя не перестану.

Ничто не кормит самооценку так, как чужая симпатия. И даже если она надуманная – очков к самоуверенности все равно накинет… украв их у меня. Надеюсь, Филипп не втянет меня в эту мерзкую пищевую цепь.

Колокольчик на двери звенит, а я приказываю себе улыбаться и хотя бы притворяться уверенной. Чтобы удержать осанку, представляю, что на макушке у меня стопка книг. Держу спину прямо и чуть вздергиваю подбородок, чтобы воображаемые томики не свалились с головы и не прихлопнули последние крупицы напускного спокойствия.