Отель «Очаг» (СИ) - "antoganta"

После работы Том взял обычай трансгрессировать к подножию лестницы. Но та, которую меньше всего хотелось видеть и которая до сих пор была невредима, догнала его прямо на ступеньках.

— Том! Да постой ты.

Он вцепился в холодные перила и застыл как статуя.

— Ты возвращаешься уставшим в последнее время, может, я могу тебе помочь? — начала Фоули.

Бескровные губы растянулись в жуткой усмешке:

— Интересно как?

— Ты ведь занимаешься поиском артефактов?

— Допустим, — выговорил он.

— Я подумала, может, тебя заинтересует коллекция моей троюродной тётушки? Говорят, у неё даже есть реликвии времён Основателей.

— Не сейчас, Фоули, — отмахнулся Том и тут же мысленно спросил себя: «А когда?»

Каждый день он сомневался, что увидит её снова, по крайней мере, в здравом уме и с желанием поделиться историей о троюродной тёте.

На миг он задержал взгляд, словно запоминая её черты для дальнейшего опознания: аккуратная линия роста волос, едва заметная родинка на правой щеке, лёгкий румянец.

За восемь лет он привык к факту существования этой девушки, а сейчас почти даже смирился с тем, что она вот так просто вторгается в личное пространство, навязывает какую-то жалкую помощь.

— Сама себе помоги, — наверное, он сказал это вслух.

Вечером двадцать второго января Горбин рывком распахнул дверь в подсобное помещение своей лавки и недружелюбно гаркнул:

— Сова!

Резные черепа обратили пустые глазницы на сидящего за столом юношу. Он отвлёкся от груды бумаг, медленно отложил перо и встал.

Грозного вида неясыть ждала его за грязным стеклом уличной витрины. Доставленное ею короткое письмо гласило:

«Благодарю за содействие, мистер Реддл, вы несказанно мне помогли. Добра, как и зла, я не забываю, поэтому будьте уверены, что однажды отплачу вам той же монетой.

P.S. Придержите для меня ту чудесную вилку, хочу угостить кое-кого ужином.

С уважением, Б. Трэверс».

Том смял письмо и всмотрелся в заснеженный переулок. Ледяной ветер запутался в волосах. Вид, к которому он успел привыкнуть за долгие месяцы работы в Лютном, сейчас почему-то выглядел иначе, а, может, Том просто впервые обратил на него внимание.

Он вернулся к столу, но думать больше ни о чём не мог, поэтому просидел без дела до конца рабочего дня, невидящим взглядом уставившись на пыльные полки.

— Ну что там? — проворчал с порога Горбин, который зачастую избегал называть своего приказчика по имени.

Том всегда знал, что этот торгаш его побаивался.

— Я планирую закончить отчёт, мистер Горбин. Вы не возражаете, если я задержусь здесь чуть дольше?

Горбин смерил помощника подозрительным взглядом, но противиться не смел.

— Как угодно, — буркнул он, уходя.

В торговом зале погасли огни, щёлкнул замок входной двери, и Том остался в одиночестве.

Ему и раньше доводилось отсиживаться здесь, когда вид дохлых крыс в предыдущей квартире становился невыносимым. Под предлогом незаконченных дел он оставался ночевать в этой самой комнатке, а утром делал вид, что приходит на работу как обычно.

В то время Том приноровился блестяще трансфигурировать кровать из двух стульев и превращать её обратно. Сегодня он сделал то же самое.

«Сегодня», — эта мысль давно щекотала разум. Она зашевелилась даже раньше, чем прилетела сова с очевидным подтверждением его смутных догадок.

Сегодня в воздухе витала опасность и, казалось, её можно было ощутить кожей. Сегодня был особенно холодный ветер, проникавший в самые лёгкие и оседавший там морозной коркой.

Том лежал на спине, наблюдая, как причудливые тени, чернее самой тьмы, плясали на потолке. Он их не боялся, потому что точно такие же бились внутри.

Внезапно сердце сковал беспричинный ужас, он судорожно вдохнул и вскочил с постели. Стены будто ожили, нашёптывая что-то на своём языке, и Том мог расшифровать их призыв: «Сейчас! Сейчас! Сейчас!»

Отмахнувшись от жуткого наваждения, он вылетел в залитый лунным светом зал, обводя озверевшим взглядом витрины. Он искал хоть одну ничтожную причину остаться, пока не остановился как вкопанный напротив камина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В неясном терзании Том накинул капюшон и опустил похолодевшие пальцы в летучий порох. Он уже решил, что это сон, потому что только во сне, причём в кошмарном, он мог позволить себе такую глупость.

— Отель «Очаг», — произнёс чей-то голос, но точно не его собственный.

Жар охватил всё тело, он будто заживо сгорал, рассекая пространство в стремительном полёте. Сполох зелёного пламени, и слух пронзил грубый возглас: «Что за чёрт?!» Сомнений не было: они уже здесь.

Том вжался в стену камина, пропуская мимо красную вспышку, и тут же достал палочку.

Свет люстры на миг ослепил привыкшие к темноте глаза. Осмотревшись, словно хищник, он отыскал среди красок жёлто-зелёное пятно: Гвен забилась в угол у буфета, выставив перед собой рыжую палочку, как меч.

Её окружили двое в чёрном, которые завидев незваного гостя, впали в секундное замешательство. Разум вмиг отчистился, Том скорее почувствовал, нежели услышал свист заклятия за спиной и тут же отскочил. Луч угодил в буфетную стойку, откуда с треском посыпались тарелки.

Сзади раздался третий голос:

— Хватайте девчонку, я с ним разберу…

— Ступефай! — Том не дал ему договорить.

Мужчина отлетел в угол и замер без чувств. Череп ударился о стену так, что будет удивительно, если его обладатель вообще выживет.

Один из тех двоих, что окружили Гвен, сорвался с места и выкрикнул:

— Экспульсо!

Вертикальным взмахом отразив атаку, Том направил палочку в сторону буфета и приказал:

— Ваддивази! — разбитые тарелки взмыли в воздух.

Волшебник попятился и кинулся наутёк, а Том широким движением послал рой осколков ему вдогонку.

— Инкарцеро! — это заклятие предназначалось для Гвен.

— Протего! — воскликнула она и тут же пустила в соперника Жалящими чарами.

Он одёрнул руку и взревел:

— Дрянь! Мерзкое отродье!

Том крепче сжал палочку. Подходящее заклятие пришло в голову моментально:

— Силентиум мортале!

Волшебник схватился за горло, открывая рот, но не издавая больше ни звука. Вдруг спину будто полоснули невидимые когти, а сзади послышался крик:

— Я же говорил, что разберусь с ним! Шевелитесь!

Том упал на колени и поднял голову, капюшон сполз вниз. Затуманенный взгляд поймал искаженное ужасом лицо Гвен, которая только сейчас его узнала. Тогда её растерянность схлынула, а из палочки вырвалась мощная струя пламени, и на этот раз не призрачного.

Двое наёмников бросились в рассыпную, а третий, который только что разделался с осколками, завизжал:

— Уходим!

Том поднялся и с трудом удержался на ногах, в глазах потемнело. Хлопки аппарации один за другим отдавались в голове вспышками боли.

В следующую секунду Гвен оказалась рядом.

— Ты в порядке? — кажется, она дрожала.

Том кивнул, только чтобы от него отстали. Вместо этого она обвила его руками и вжалась в грудь, он не успел ничего сделать.

— Это просто чудо, что ты появился, — шептала она куда-то в воротник мантии, и горячее дыхание обжигало тело даже сквозь одежду. — Я подумала, это снова из «Летучей мыши», но нет.

Том не шевелился, он чувствовал, как отчаянно колотится её сердце, а может, и его собственное. Склонив голову к светлым волосам, он невольно втянул этот потрясающий цветочный запах, когда на лестнице послышался топот многочисленных шагов.

Том дал себе ещё пару секунд, а потом осторожно отстранился, и поток стылого воздуха разделил опалённые близостью тела.

— Пойди успокой их, — негромко произнёс он.

Совершенно растерянная, Гвен подняла воспалённые глаза, явно не понимая ни слова. Том просто молча рассматривал её до тех пор, пока в холл не высыпалась кучка сонных и перепуганных постояльцев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что тут стряслось? — буркнул мужчина в клетчатой пижаме.

Гвен только теперь пришла в себя и посмотрела уже серьёзным, осознанным взглядом.