Монах - последний зиндзя - Роберт Ши

- Но почему надо посылать обязательно меня, сенсей? Каких дел хотят от меня?

- Об этом мы подробнее поговорим в другой раз. А короткое объяснение конечно, неубедительное - такое: обмен идеями и знаниями для братства то же, что кровообращение для тела. Если мы - сила, несущая жизнь, развитие и духовную свободу, это потому, что наш взгляд на человечество шире, чем ограниченные представления о каком-либо одном народе. Чтобы такой взгляд был возможен, представители нашего Ордена должны добираться до самого края вселенной, поддерживая связь с его отделениями в других странах.

Дзебу бросил быстрый взгляд наружу через открытый вход палатки. Он слышал крики чаек, а теперь увидел постепенно светлеющую воду залива Хаката, тёмные очертания монгольских кораблей, покачивающихся на якорях в центре бухты и на всём пространстве оттуда до выхода из нее. Он даже ещё не начал обсуждать с Ейзеном причины, по которым не хотел принимать его предложение.

- Через меня Орден ближе всего связан с бакуфу, - сказал Дзебу. - Я уверен, что это ценнее, чем мои блуждания по дальним странам.

- То, что ты делаешь сейчас, важно, - согласился Ейзен. - Но то, что мы хотим, чтобы ты сделал, будет еще важнее.

Дзебу вздохнул.

- Сенсей, мне больше пятидесяти лет. Большинство людей не доживают до такого возраста. Так что я уже отдал Ордену целую жизнь. Последние годы удача помогала мне быть вместе с единственной женщиной, которую я когда-либо любил. Вы знаете её. Сейчас меня могут убить в любой день, но сколько бы мне ни оставалось жить, я хочу провести остаток жизни с ней. Умоляю вас, не требуйте от меня, чтобы я расстался с ней.

Дзебу ожидал, что Ейзен с презрением заявит: мужчина не может даже пожелать такого - отказаться от долга из-за женщины. Вместо этого круглолицый монах кивнул и взглянул на Дзебу долгим сочувственным взглядом.

- Я очень хорошо знаю её. Знаю даже лучше, чем тебя. Знаю, какая это замечательная женщина. Вы оба достигли большой глубины проникновения в Сущность окружающего мира, а любовь между мужчиной и женщиной может поднять их и на самый высший уровень познания собственного "я". В объятиях того, кого любит, каждый из двух любящих избавляется от ложного представления, что он - одиночное существо. Да, Дзебу, я знаю, от чего я прошу тебя отказаться.

Тут заговорил Каге:

- Большинство из нас находят себе любимых внутри Ордена. Но вы провели большую часть своей жизни вне наших монастырей, и это усложняет дело.

- Да, действительно усложняет, - согласился Ейзен. - У этой женщины есть своё, данное ей судьбой предназначение, которому она должна следовать. Ты, Дзебу, мешаешь ей делать это, а она мешает тебе выполнять твое предназначение. Как и ты, она незаменима благодаря своему прошлому знакомству со многими могущественными людьми, поездке в Китай, близкому знакомству с Великим Ханом монголов - и своим природным способностям. Без неё бакуфу не сможет действовать и наполовину так хорошо, как сейчас. И я боюсь, что ваша с ней любовная связь постепенно разрушит уважение, которым она пользуется теперь и которое ей необходимо, чтобы хорошо действовать.

Слушая эти слова, Дзебу словно разрывался пополам.

- Сенсей, я снова умоляю вас...

Ейзен поднял руку, призывая его к молчанию.

- Не связывай себя ответом сейчас. Дай время своему дару понимания Сущности помочь тебе в размышлении над этой задачей.

Дзебу горько рассмеялся.

- Сенсей, пять лет назад Орден помог мне сделать так, чтобы мне пришлось вернуться в Камакуру по её просьбе. И тогда наша любовь, которую я считал мёртвой, вновь ожила. Теперь Орден говорит мне, что я должен снова отказаться от неё. Что же, братство считает, что мне достаточно пяти лет с ней? Если бы я прожил с ней целую жизнь, и этого было бы мало. Я отказываюсь уезжать, сенсей. Передайте им это. Мне не нужно время на обдумывание!

Ейзен пожал плечами и похлопал Дзебу по колену.

- Только ты можешь решить, выполнять просьбу или нет. На этом основана вся философия Ордена.

Он поднялся на ноги и подошел ко входу палатки. Каге последовал за ним.

- Я никогда не расстанусь с ней!

- Сегодня будет дождь: облака уже закрывают луну. Доброе утро и до свидания, господин Дзебу!

После того как они ушли, Дзебу вышел из своей палатки и стал, сидя на вершине холма, смотреть на туманный рассвет, поднимавшийся над гаванью. Самураи беспокойно ходили по стене, которая шла вдоль берега, повторяя его изгибы. Он попытался угадать, где сегодня будет атака, потом что-то сердито проворчал, мысленно отвечая отказом на послание Ордена, переданное Ейзеном. "Если они думают, что я откажусь от неё после стольких лет, они дураки", сказал он себе. Но "они" не были дураками, Дзебу это знал. Он с печалью подумал о храмах, которые стояли теперь пустыми по всей Японии. Те, кто жил в них, были самыми мудрыми и посвящёнными в великие тайны людьми из всех, кого он знал. Они были его семьей. По привычке Дзебу вынул из своей одежды драгоценный Камень Жизни и Смерти - и печально положил его обратно: эта святыня теперь значила для него не больше, чем кусок стекла. Ордена Зиндзя больше нет. Драгоценного Камня нет. Тайтаро нет. Теперь они хотят отнять Танико. Это система: они отрывают его от всего, что становится ему дорого. Но посвященный Ордена зиндзя не должен иметь привязанностей. Он знал это ещё в начале своей жизни. Как же он сумел приобрести их так много?

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

В середине Седьмого месяца Южный флот Янцзы с большим опозданием присоединился к флоту из Кореи в заливе Хаката. Это означало ещё четыре тысячи судов и сто тысяч китайских солдат на них. На следующий день после того, как новый огромный флот захватчиков появился в заливе, ещё до восхода солнца военачальники оборонявшейся армии собрались на совет в павильоне, к северу от Хакосаки. Их было десять, и среди них были представители всех провинций Страны Восходящего Солнца. Каждый немного отличался от других по форме доспехов и говорил с акцентом своей провинции, но все были одинаково спокойны и серьёзны и все скрывали за этим внешним спокойствием сильную тревогу и озабоченность. На почетном месте - на возвышении под стеной павильона - сидел молодой сегун Саметомо. Его глаза горели от возбуждения, страстного нетерпения и тревожного интереса. Дзебу сидел в группе младших по званию командиров и кенинов, которые были вызваны, чтобы дать советы и получить приказания от старших. С лёгким беспокойством он заметил, что Саметомо был в боевых доспехах и с мечом Хидекири за поясом. Саметомо почти нечего было говорить, пока полководцы излагали свои планы отражения новой угрозы. Но когда они закончили, среди собрания зазвучал юношеский голос сегуна. Руки Саметомо дрожали, когда он подкреплял свои слова жестами.