Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс

— Если землянин со знаком Белой Карты достигнет Всемирной Стены, это облегчит задачу Инженерного Дивизиона. Они смогут захватить его для Персональной Модификации.

Дат моргнул один раз. Второй. Зубы застыли, как клыки медвежьего капкана.

— Так вы хотите приручить его?

— Он передаст свою орду прямо в наши руки, — холодно ответил Фип. — Почему бы не воспользоваться удобным случаем и его упрямством?

— Вряд ли он так легко склонится перед волей Совета, — предупредил Дат.

— Вы говорите так потому, что не можете заставить его склониться перед вашей.

Комо Дат сжал кулаки.

— Послушайте, я знаю этого монгола. Его психология сродни психологии гнардов.

— Я паек, — сухо ответил Фип. — Не будем обсуждать эту тему. Совет принял решение. Ваше мнение и рекомендации будут приняты во внимание, Комо Дат.

Экран погас, и Дат плюнул в него, чуть не попав в подошедшего Телиана Пиара. Заметив паека, Дат спросил:

— Все слышали?

Пиар кивнул, но приближаться не решился, опасаясь возможного взрыва ярости гнарда.

— Вам связали руки.

Комо Дат затряс своей огромной головой.

— Как главнокомандующий я не могу допустить, чтобы хан Пес нарушал границы наших владений. Я просто обязан остановить их, и эта обязанность, долг, если хотите, выше воли Совета.

— Совет заявил о своих намерениях. Они хотят взять орду под контроль и управлять ею.

— Так и будет. Но нельзя допустить, чтобы хан Пес остался в живых. Без него орда всего лишь сборище кочевников, не имеющих понятия ни о целях, ни о способах движения. Если же он останется во главе, они будут сражаться до последнего монгола.

— Я воздержусь от комментариев.

— С политической точки зрения очень мудро. Но нужно действовать. Я беру это на себя.

Повернувшись к оператору, Комо Дат проскрежетал:

— Зафиксируйте сигнал Белой Карты. Следуем за ним, пока я не дам команду на уничтожение. Один луч. Никаких лишних жертв. Только Белую Карту, остальных пощадим.

— Слушаюсь, — ответил оператор, приникая к пульту.

Глава 62. ВЕЛИКАЯ КИТАЙСКАЯ СТЕНА, СВОБОДНЫЙ КИТАЙ

Наступила глубокая ночь. Казархан скакал впереди, привстав в стременах и вглядываясь в окружающую тьму. Справа от него покачивался штандарт с девятью бычьими хвостами. Слева и чуть поодаль ехала Утренняя Лань, рядом с ней подпрыгивал в седле время от времени чихающий Байяр.

— Эта зеленая звезда вовсе и не звезда, — пробормотал Казар.

— С чего ты взял? — спросил Байяр.

— Видишь, она движется за нами?

— Луна, похоже, тоже движется за нами.

— Луна поднимается в небе, и кажется, будто она следует за тобой. А зеленая звезда не поднимается и не опускается. Просто идет по пятам.

— Наверное, так оно и есть.

— Твои глаза должны сказать тебе то же самое.

— Они и говорят. Но я предпочитаю верить словам моего хана, чем тому, что видят глаза, которые частенько обманывают.

— Ты всегда был предан мне, с тех самых пор, как мы встретились на Извилистой дороге, — усмехнулся Казар.

— Удачный был денек, когда я нашел тебя, — добродушно заметил Байяр.

— Я нашел тебя, — поправил Казар.

— Я прощаю тебе то, что ты убил мою овцу.

— Принимаю твое прощение, и вот тебе знак моего уважения.

Покопавшись в седельной сумке, Казар бросил через плечо какой-то белый предмет. Байяр поймал его на лету и поднес к лицу, чтобы рассмотреть.

— Овечий глаз?

— От первого ты отказался. А второй я сберег.

Байяр прищурился.

— Так ты утверждаешь, что это лакомство?

— Я так говорю, значит, это правда.

— Я принимаю твой дар, — Байяр сунул подарок в рот и принялся катать его на языке.

— Только не жуй, — предупредил Казар.

Проглотив, Байяр сказал:

— Очень вкусно.

Казар молча кивнул, не сводя глаз с желто-зеленой звезды. Неожиданно она переместилась.

— Движется, — Казархан поднял руку.

— Все звезды движутся, — отозвался Байяр.

— Приближается, — встревоженно сказал Ариунболд.

Действительно, звезда увеличилась в размерах, превратившись в сферу, а затем и в широкую тарелку. По периметру горели огоньки, но не желто-зеленые, а серебристые и золотистые. Внезапно все они погасли.

— Не нравится мне это, — сказал Казар.

— Что делать? Бежать некуда. Мы пленники Великой Стены.

В голосе Казархана прозвучало сомнение.

— Возможно, Костяные Головы догадываются о наших намерениях.

— Как они могут догадаться? Они всего лишь Костяные Головы.

— Байяр, вспомни свою клятву, — зарычал Казар.

Похлопав мерина по крупу, Байяр подъехал к Утренней Лани. Увидев его рядом, женщина недовольно пробормотала:

— А ты зачем крутишься около меня?

— Я тебя защищаю.

— Мне не нужна ничья защита, — бросила она. — Я хан, а ты всего лишь Князь Стрел.

— Без меня ты осталась бы с пустым колчаном, — обиделся Байяр.

Стегнув лошадь, Утренняя Лань догнала Казархана. Тот блокировал ей путь, прижав Чино к стене. Тогда женщина протиснулась между ним и Ариунболдом. Последнему пришлось поотстать, чтобы не ободрать штандарт о стену.

— Приказываю тебе вернуться на свое место! — рявкнул Казар.

— Тогда прикажи Байяру обращаться ко мне, как к первому хану, — бросила она в ответ презрительным тоном.

— Я не назначал тебя первым ханом.

— Так назначь, — нахмурилась Утренняя Лань.

— Я не ставлю одного хана над другими, — угрюмо ответил Казар. — Это не в моих правилах.

— Ты не хочешь отметить даже хана, который заставляет биться твое сердце?