Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс

— Мой верный конь заставляет биться мое сердце, — заметил Казар, поглядывая то на Утреннюю Лань, то на желто-зеленую звезду.

— Я воспламеняю твою кровь, — напомнила женщина.

— Да. Иногда.

— Следовательно, я заслуживаю уважения.

— Уважай своего хана и его уважение прольется на тебя, как прохладный летний дождь.

— Я подчинюсь твоему приказу.

— И правильно сделаешь, — проворчал Казар, переводя взгляд с желто-зеленой звезды на личико Утренней Лани.

Этот миг оказался фатальным. Из небесного шатра метнулся белый луч. В мгновение ока он пересек ночной небосвод.

Утренняя Лань увидела луч и похолодела. Байяр тоже заметил его. Вонзив каблуки сапог в ребра лошади, Утренняя Лань кинулась, чтобы перехватить луч. Байяр взвыл и спрыгнул с седла.

Белый луч рассек воздух, как стрела. Предназначенный Казару, он нашел Утреннюю Лань, но вместо нее пронзил прыгнувшего Байяра.

Звук, раздавшийся при этом, напоминал шипение бараньего мяса, брошенного на угли. Но его мало кто услышал. Закричали люди, заржали кони, испуганные неведомым и неожиданным оружием.

Казархан протянул руку и сдернул Утреннюю Лань с седла. Услышав пронзительный возглас хозяина, Чино с места пошел в галоп. Он пронес ее целое ли, развернулся и вернулся назад.

Кони сбились в кучу. Некоторые сбросили своих седоков. Трещали кости, гремели копыта, лилась кровь. Крики несчастных сменились хрипами и стонами, а потом мертвой тишиной.

Орду охватило смятение.

А с неба, развернувшись по широкой дуге, на них снова падала желто-зеленая звезда.

Глава 63. «ПРИЗРАЧНЫЙ УБИЙЦА», КРАСНЫЕ ПЕСКИ

— Ты промахнулся! — зашипел Комо Дат, ударив кулаком по панели.

— Разрешите повторить! — отозвался оператор.

— Давай.

Копье света снова прожгло ночное небо. Лицо Казара на экране выглядело темным пятном. Потом оно исчезло. Луч коснулся камня, моментально превратившегося в серый дым.

— Как ты мог промахнуться дважды? — воскликнул Дат.

— Он движется не как человек, а как животное.

— Ищи. Найди. Убей!

«Призрачный убийца» нырнул, продолжая вести сканирование. Впереди орды скакали две лошади. Без всадников.

Вскоре основная группа настигла их и, подобно тому, как поток воды несет перед собой пену, погнала вперед. Комо Дат внимательно просматривал шеренгу за шеренгой, но Казархан так и не появился.

— Может быть, он упал со стены. Поищи тело.

Челнок облетел стену и прошел вдоль противоположной стороны. Операторы торопливо считывали показания сенсоров. Телиан Пиар внимательно наблюдал за экраном.

— Никаких следов Белой Карты, — бесстрастно заметил паек.

— Но должен же он где-то быть. Оператор!

— Сенсоры поймали его, командор.

— Где?

— В гуще землян и животных.

— Раздавлен?

— Нет, — покачал головой оператор. — Движется вместе со всеми.

— Может быть, они везут его? — предположил Комо Дат.

— Вряд ли, — заметил Телиан Пиар.

Его единственный глаз лучше видел в темноте, чем два глаза гнарда, и сейчас он всматривался в экран, словно надеялся отыскать одно лицо среди тысяч.

— Ничего подобного раньше не видел, командор, — бормотал сконфуженный оператор.

Комо Дат только зашипел, разгневанный неудачей. Ну как мог недоразвитый землянин перехитрить марсианскую технологию?

— Следуйте за ордой.

— Слушаюсь.

Глава 64. ВЕЛИКАЯ КИТАЙСКАЯ СТЕНА

Вспышка белого света предупредила Казархана о приближающемся луче смерти. Он спрыгнул с седла, успев ударом ноги сбросить и Утреннюю Лань. Перекатившись к краю, Казар соскользнул вниз и повис на руках, чувствуя под собой пустоту. В следующий миг его напрягшиеся пальцы обожгло ударившим в камень лучом.

— Утренняя Лань, — выдохнул он. — Отзовись!

— Я жива, мой господин, — раздался дрожащий голос женщины.

— Орда приближается. Пусть твоя лошадь идет без тебя. Садись на первую попавшуюся.

— А если всадник не позволит?

— Сбрось его под копыта. Ты — хан. Он — всего лишь боевой пес и живет для того, чтобы умереть.

— А как же ты?

— Увидишь меня живым или не увидишь совсем. Приготовься!

Копыта громыхали совсем рядом. Камень, на котором повис Казар, задрожал. Пропустив несколько шеренг, Казар напряг мускулистые предплечья и подтянулся. А вот съехавший набок при падении островерхий шлем загремел вниз.

Какой-то неудачливый наездник, испытав хватку железных пальцев своего хана, упал с криком под копыта, но ухватился за чью-то протянутую руку и был спасен.

Просунув ноги в качающиеся стремена, Казархан справился со взмыленной лошадью и погнал ее вперед через шеренги, крича изо всех сил:

— Дорогу! Дорогу хану ханов, псы Золотой Орды!

Ни один монгол не встал на его пути, и вскоре Казар добрался до первых рядов, но не стал выходить в голову колонны, заметив следующую за ними звезду.

— Ариунболд! Что с Байяром? — крикнул он в темноту.

— Он у меня, господин.

— Жив?

— Умирает.

В лунном свете лицо Казархана блеснуло сталью. Пришпорив коня, он догнал покачивающийся штандарт с девятью бычьими хвостами и протянул руку.

— Дай его мне, — рыкнул Казар.

Ариунболд скакал, зажав поводья в зубах и держа в правой руке незыблемый штандарт. Левая сжимала овечью доху Байяра. Тот почти выскользнул из нее, каблуки сапог волочились уже по камням.

Без видимых усилий Казар поднял умирающего монгола и положил поперек луки седла. Байяр распространял запах жареного поросенка. Одежда на нем дымилась.

— Ты хорошо служил мне, Байярхан.

— Я… хан? — с трудом выговорил Байяр.

— Ты не колеблясь исполнил мою волю, вот почему я назначаю тебя ханом.