История города Рима в Средние века - Фердинанд Грегоровиус

Страстный спор, в течение которого Рим был утрачен греками, был таким образом улажен, но Италия уже осталась во власти короля франков; поэтому Ирина решила вступить в родственную связь с могущественным государем Запада и этой связью укрепить свой трон. В 781 г. через посредство византийских послов между Константином VI и дочерью Карла Ротрудой состоялось в Риме обручение; его пришлось, однако, расторгнуть, когда Арихис стал домогаться союза с императором Константином. Об этом сообщал королю франков папа и уверял его, что Арихис прилагает старания к тому, чтоб получить от Византии сан патриция и герцогство Неаполитанское, что он обещает со своей стороны признать верховную власть императора и намерен перенять у греков их одежду и прическу, далее, что император будто бы уже отправил в Сицилию двух спатаров, которые должны объявить Арихиса патрицием и с этой целью везут с собой вышитые золотом одеяния, меч, гребень и ножницы.

Внезапная смерть герцога помешала, однако, осуществлению этого плана. Беневентцы обратились тогда с просьбой к Карлу вернуть им как их государя остававшегося у франков заложником принца Гримоальда, и, несмотря на мольбы и предостережения Адриана, Карл согласился исполнить их просьбу. Вынужденный обстоятельствами, Гримоальд подчинился сначала требованиям Карла и присоединился даже к войскам Пипина, выступившего против Адельхиса, который в 788 г. действительно высадился в Калабрии, чтобы, согласно ранее заключенному договору, вернуть себе корону Италии. Потеряв всякую надежду, несчастный сын Дезидерия вернулся в Византию, где печально прожил до смерти, достигнув старости и имея сан патриция. Таким образом, усилия восстановить древнее лангобардское королевство оказались безуспешными, и оно продолжало свое существование только в лице герцогов Беневента, где Гримоальд стал править в духе своего отца. Этот герцог женился на греческой принцессе и вступил в тесный союз с византийским двором. Но войны, которые вел с Пипином Гримоальд II и его преемник Гримоальд III, уже не относятся к предмету нашего изложения.

Глава V

1. Положение в Риме. — Разлив Тибра в 791 г. — Адриан исправляет городские стены — Он восстанавливает Aqua Trajana, Claudia, Jobia и Aqua Virgo. — Заботы Адриана о колонизации Кампаньи. — Положение колонов. — Domuscultae Адриана. — Capracorum

Заботы Адриана о благосостоянии римского народа заслуживают более похвалы, чем его неутомимые старания о расширении пределов юного церковного государства. Адриан восстановил и обновил Рим; возможность к этому была дана и увеличившиеся средствами церковной казны, и миром, которым пользовалась страна.

Город был стар и разрушался; церкви, стены, водопроводы и берега реки требовали коренных поправок. В декабре 791 г. в Риме повторилось наводнение, которым были разрушены многие сооружения. Разлившийся Тибр сорвал Фламиниевы ворота и отнес обломки их к той арке на Via Lata, которая называлась Tres Falciclas. Река разрушила также древний портик Pallacinae у Св. Марка и угрожала целости моста Антонина, ныне ponte Sisto. Для предупреждения наводнений ничего, конечно, не было сделано ни императорами в древности, ни папами, и Тибр своими разливами не переставал время от времени производить в городе разрушения; русло реки оставлялось нерасчищенным, и на берегах не возводилось плотин.

Стены и башни в Риме были поправлены Адрианом, вероятно, еще до 791 г. Хотя эти исправления были начаты уже Григорием III, но или они не были достаточно основательны, или городские стены сильно пострадал! при последней осаде Рима Айстульфом. Адриан решил вполне возобновить их. Для работ был призван народ из всех патримониев церкви и из городских общин Тусции и Лациума; сами римляне должны были также принять участие в работах, производившихся по участкам, на которые были поделены стены между всеми работающими; такой массы народа, занятого работой, Вечный город не видел в своих стенах со времен древних императоров. Таким образом Рим был снова укреплен, хотя и не так сильно и искусно, как во времена Аврелиана. Это и были те стены Адриана с их 387 башнями, которые видел и пересчитал какой-то схоласт начала IX века — раньше, чем Лев IV возвел стену вокруг местности, занятой Ватиканом. Нетрудно, однако, представить себе, как много должны были пострадать от этих перестроек древние памятники города. Императорские эдикты уже не служили им охраной; каменные плиты из этих памятников можно было брать беспрепятственно, и, чтобы добыть гипс, в ямы спокойно бросали взятые из храмов и театров мраморные глыбы и груды обломков редкостных барельефов и статуй.

Не меньшая заслуга Адриана заключается в восстановлении некоторых водопроводов. В течение двух столетий Рим страдал от недостатка воды, и Адриан, как Моисей, утолил жажду своего народа. Мы видели, что со времен готов была восстановлена только одна Trajana. Этот водопровод, приводивший воду к Яникулу на протяжении 30 миль из источников у Сабатинского озера (Lago di Bracciano), уже назывался при Адриане Sabatina и по-прежнему представлял собой развалины. Поэтому, чтобы наполнить водой источник у св. Петра и бассейн, служивший для омовения паломникам, клявшимся в Рим на Пасху, приходилось с большим трудом доставлять сюда воду в сосудах. Trajana была снова восстановлена Адрианом; так как мы предполагаем, что она была разрушена воинственным народом Айстульфа и в биографии Адриана говорится, что Trajana до исправления ее оставалась без употребления в течение 20 лет, то мы думаем, что восстановление этого водопровода относится к 775 г.

Как Trajana была призвана к жизни св. Петром, так Claudia стал работать, призванный к жизни св. Иоанном Крестителем. Желание обладать термами было бы в Риме в VIII веке неслыханным проявлением языческой изнеженности, и столица христианства в течение долгого времени терпеливо переносила даже самый крайний недостаток воды; но когда церковным купелям стала грозить опасность остаться без воды, город огласили крики, требовавшие воды. Поэтому для служения Богу некоторые императорские водопроводы были восстановлены, и из церквей вода в виде пасхального источника стала струиться на головы новообращенных и на ноги усталых пилигримов.

Клавдия, самый знаменитый водопровод Рима, был проведен на расстоянии 38 миль от города из гор Субиако; он была закончен 1 августа 52 г., в день рождения императора Клавдия. Его арки своей высотой настолько превосходили все другие, что вода, по словам Кассиодора, могла падать сверху на холмы Рима. Сделав несколько изгибов, водопровод подходил к городу у Пренестинских ворот (Porta Maggiore) и оканчивался башней в садах вольноотпущенника Палласа; отсюда шли водопроводы Нерона, по которым вода проходила до храма Клавдия на Целии. С Целия были проведены ветви на Авентин и Палатин; таким образом Клавдия снабжал водой главную часть Рима. Со времени Константина крещальня Латерана получала воду из Клавдии, пока готы не лишили святых и народ этой воды. Кто-нибудь из предшественников Адриана, по-видимому, уже сделал некоторые исправления в Клавдии, так как в биографии этого папы сказано, что этот водопровод давал городу совсем ничтожную струю воды, пока Адриан не восстановил его настолько, что он стал так же богат водой, как в древности.

Третий водопровод, возобновленный Адрианом, назывался Jobia: под этим же самым именем он отмечен на Via Appia. Четвертый водопровод — это известная Aqua Virgo. Он начинался на Via Collatina, в 8 милях от Рима, подходил к городу у Пинчио, у Murus Ruptus и, пройдя под этим холмом, разветвлялся каналами на арках по всему Марсову полю. Основателем этого водопровода был Агриппа; свое название Aqua Virgo получил, по преданию, от того, что какая-то юная дева указала этот источник воинам, искавшим воды; название это сохранялось до XV века, когда водопровод стал называться Trevi. Адриан настолько основательно исправил Aqua Virgo, что она одна могла снабжать водой почти весь город; Марсово поле, для которого был необходим этот водопровод, по-видимому, было уже довольно густо заселено.

Так же заботливо отнесся папа и к римской Кампаньи. Существованию земледелия с исчезновением лангобардского королевства уже больше не грозили постоянные опустошения, и оно могло бы возродиться, если бы этому не препятствовал недостаток класса свободных крестьян. Большие участки земли в пределах городской территории были постепенно захвачены церквями, монастырями и странноприимными домами. На этой же территории семьи городской знати также все еще владели большими имениями, и здесь же являлись собственниками даже римские цехи. Поля, принадлежавшие церкви, обрабатывались ее собственными средствами, но в большинстве случаев отдавались в аренду частным лицам. Случайно сохранилось сделанное в XI веке одним кардиналом извлечение из реестра арендных договоров Григория II. Этот неоценимый документ знакомит нас с размером папских патримониев и затем также с некоторыми местными условиями. Земельные участки возделывались колонами — людьми полусвободными, которые могли быть проданы только вместе с землей и являлись таким образом servi terrae. Они считались свободными в противоположность рабам, хотя часто включались вместе с последними в одну группу под общим именем «familia». В зависимости от порядка, в котором эти крестьяне передавались по наследству, они носили разные названия: originarii — те, которые родились на земле владельца имения; conditionales — те, которые платили повинности по договору; tributales, adscriptitii и censibus adscripti — те, на которых лежало обязательство личных налогов; mansuarii — те, которые жили в massа или mansus. В актах VIII века барщинные работы часто называются opera, xenia и angaria, и последнее название удержалось в языке для обозначения вообще тяготы и бедствия. Так называлась рабочая повинность или число барщинных дней за неделю, которые должен был отработать рабочий, спустившийся до положения поденщика, или один, или с собственной запряжкой волов. Жилища земледельцев назывались casales, casae, casae coloniciae или вообще colonia; curtis, или ферма, — обычное выражение того времени.