Секрет долголетия - Григорий Исаакович Полянкер

— Что ж ты, брат, настоящих тигров в тайге бил без промаха, а этого не свалишь?..

— Чума его знает! — ответил он. — Этот, пожалуй, сильнее живого тигра… Не видишь, снаряды его не берут…

— Должны брать, иначе все погибло!..

— Давайте попробуем бронебойными! По гусеницам, под брюхо! — послышалось позади.

А «тигр» надвигался на батарею, как туча. Приземистый, тяжелый, полосатый, он наводил ужас, и некоторые бойцы, не выдержав, стали отползать назад. Из-за грохота уже трудно было разобрать команды. Внимание всех, однако, было приковано к стальному чудовищу, которое приближалось к наблюдательному пункту, где находились комбат, Иван Борисюк, Рогов. Майор Спивак попробовал вызвать по телефону наблюдательный пункт полка, но телефон не отвечал. Должно быть, осколком снаряда порвало провод.

Майор взглянул на побледневшее лицо связиста Давида Багридзе. И парень понял, что минуты решают судьбу батальона. Необходимо связать провод, поправить порыв. Иного выхода нет. Вокруг свистели осколки и вся земля вздыбилась от взрывов. Все было в дыму и пламени. Нельзя было голову поднять, а стальное чудовище надвигалось, надо корректировать огонь, вызвать огонь пушек…

Давид Багридзе иступленно кричал в трубку, ругался последними словами:

— «Береза»! Слышишь, «Береза»! Кацо, что ж ты, оглох? Генацвали! «Береза», куда ты пропала? Не видишь, тут у нас ад, а ты! Эх, ма!..

А «Береза» назойливо безмолвствовала. Да, порыв. Надо идти. Это Давид Багридзе понимал. Это его священный долг. Но страх будто взял его в железные тиски, не давая выскочить из щели, которая пока ограждала от пуль и осколков. Он снова встретился с пристальным взглядом комбата. И в этом взгляде он вычитал: «Страшно тебе, Давид? Я понимаю. А кому теперь из нас не страшно? Не страшно только сумасшедшим, а нормальным людям очень страшно… Но они умеют обуздать свои нервы, умеют владеть собой, не поддаются панике, помнят о своем священном долге…»

Давид Багридзе испытывал угрызение совести, что немного замешкался. Он должен побежать исправить порыв. Он обязан дать связь… Телефон должен действовать.

Снова встретились глаза комбата и связиста. Во взоре командира теперь не было осуждения и укора. Он верил, что парень через минуту преодолеет страх. И в самом деле — чувство долга подняло Давида Багридзе.

Схватив катушку и автомат, парень выскочил из щели и помчался среди воя осколков и пуль искать повреждение. Высокая пшеница поглотила его.

Сидор Дубасов охрип, вызывая командира, но телефон молчал. Пушкарь ругал связистов и готов был разорвать их на части. Как же без связи? Обалдели?!

Он не знал, что в эту самую минуту черноглазый парень с мужественным смуглым лицом и маленькими черными усиками щупал в пшенице, искал второй конец провода, припадал к земле, которая содрогалась от взрывов, снова полз, и вот он заметил перебитый осколком провод, зажал оба конца в руке, обрадовался, что вот-вот восстановит связь. Но он не успел связать проволоку, как рядом взорвался снаряд и воздушная волна отшвырнула в сторону связиста.

Давид чувствовал, что проваливается в какую-то пропасть, и он сильнее зажал в руках оба провода. Второй снаряд разорвался рядом, и парень ощутил сильный удар в грудь. Фонтаном хлынула кровь. И в одно мгновенье погас свет в глазах. И еще через мгновенье жизнь Давида Багридзе оборвалась.

Иван Борисюк вдруг услышал знакомый шум в трубке. Глаза его просияли. Во весь голос он крикнул:

— Товарищ комбат, связь восстановлена! Вот молодчина наш Давид Багридзе! Исправил под таким страшным огнем порыв провода! — И, обращаясь к своим пушкарям, закричал еще громче:

— Дубасов, слышишь меня, Сидор?! Выкатывайте пушки на прямую наводку! Ударьте по гусеницам!.. «Тигр», «тигр» идет на нас! Вот он рядом!

И через минуту все пушки уже били по гусеницам «тигра». Вокруг стального чудовища поднимались фонтаны земли, а машина уже замедлила ход, спускалась с холмика…

— «Тигр» горит! Хлопнули гада! Горит, ребята! — раздались вдруг возгласы. — Гусеница сбита! Горит, нечистая сила!

Со всех сторон сквозь грохот боя неслись восторженные возгласы.

Ребята ждали, думали, что танкисты выскочат из машины. Но прошли секунды, и из люка вырывались лишь густые клубы черного дыма и языки пламени.

Комбат приподнялся на локтях и крикнул бойцам, которые выползли из укрытий:

— Куда! В щели! Сейчас «тигр» взорвется!..

Он только успел вскочить в свою щель, как раздался сильный взрыв и танк взорвался, башня отскочила в сторону…

Люди облегченно вздохнули.

Впервые за этот тяжкий день у всех появилась вера, что вражеская лавина может быть остановлена. «Тигры» горят ничуть не хуже других немецких танков. Надо только научиться их бить. В самом деле, не так страшен черт, как его малюют!..

Вася Рогов выбрался из щели и ожил, когда увидел горящий «тигр». С поля боя несли раненых. Среди санитаров он увидел Шифру. Она вытаскивала на плащ-палатке раненого бойца. Напрягая все силы, она ползла с ним в укрытие, где уже лежало несколько ранее вынесенных ею раненых. Вася Рогов что-то кричал ей вслед, но она ничего не слыхала. Сидор Дубасов и его товарищи приводили в порядок свои изрешеченные осколками пушки. В эту минуту он увидел рыжеволосую Марусю, которая вместе с Зинкой, хрупкой девчонкой, тащила на носилках огромного пожилого лейтенанта.

Бойцы с восхищением смотрели на бесстрашных санитарок, спасавших раненых на поле боя, и, должно быть, в эти минуты многие из них мысленно укоряли себя, что подчас были слишком строги к девчатам, злословили по их адресу. Этим девчатам было, кажется, тяжелей, чем всем. У них нет и никогда, кажется, не будет передышки…

Шмая-разбойник помогал ребятам чистить орудия, вытаскивал из запасных укрытий снаряды, складывал их поближе. Поравнявшись с Никитой Осиповым, парторгом, попросил прикурить и взволнованно заговорил:

— Ну, брат, здорово потрудились! Я думал, что ствол твоей пушки совсем расплавится… Верно, там у тебя на шахте, в забое, легче было простоять три смены, чем здесь у пушки час…

Осипов устало улыбнулся, отер рукавом гимнастерки вспотевшее и почерневшее от пыли лицо, махнул рукой:

— Ничего… Только бы выстоять… А там легче будет… Здорово им всыпали… Видал, сколько металлолома валяется на поле?

Он опустился на ящик из-под патронов и достал из кармана кисет с махоркой.

— Посиди малость, батя, покури, — сказал он, — скоро, видать, гады начнут новый кордебалет…

Он не успел докурить цигарку, как его вызвали на наблюдательный пункт.

Никита Осипов схватил свой карабин и по ходу сообщения, а там, где он был перепахан гусеницами, по полю побежал. Осипов прижимался к земле, глядя в ту сторону, где чернел дубовый лес и откуда каждую минуту могла появиться новая вражеская лавина. Отбежав метров