Дикари - Роже Мож

Котий покачал головой:

— Не знаешь ли ты кого-нибудь из этих рыбаков?

— Мне случалось ходить в море с одним из них, и мы сохранили добрые отношения. Это заботливый семьянин, а рыбный промысел не очень прибыльное дело...

— Ты поистине находчивый человек, — признал ветеран. — Твои предложения разрешили все одолевавшие меня вопросы.

— Правда? — улыбнулся содержатель харчевни. — Пожалуйста, давай закончим это вино! А разговор был очень интересным.

— Конечно, — сказал Котий, протягивая кубок к кувшину с вином. — Но теперь надо поговорить о деньгах... Я предполагаю, что все это обойдется в очень крупную сумму, которую придется поделить между многими людьми, для того чтобы за убежавшим не была сразу же снаряжена погоня. Эта вдова весьма состоятельна, однако...

— Это будет стоить двести тысяч, — без лишних слов бросил держатель харчевни.

Он подумал, что Поллион потребует сто тысяч, а сто тысяч он возьмет себе. Он перестал верить в эту историю со вдовой, как только понял, что у его клиента есть в окрестностях люди и что за Котием и интересующим его человеком стоит какое-то крупное дело.

— В подобной операции, — спросил ветеран, — ты рассчитываешь на помощь того же человека, который провел в лагерь малышку?

Литиас утвердительно качнул головой:

— Нужно будет выплатить ему аванс в сто тысяч, чтобы он вытащил твоего галла с работ на серных разработках, а вторые сто тысяч — когда тот минует ворота и выйдет на свободу.

— Это подходяще, — сказал Котий. — Но не может ли так случиться, что после первой полученной суммы он не сдержит своего слова?

— Он всегда выполнял обещанное. Он в лагере уже восемь лет, а я здесь семь, и все, что мы вместе делали, проходило хорошо. Он в этом заинтересован. Понимаешь?

— В общем-то так. Случается ли ему выходить за территорию лагеря?

— Конечно случается, — сказал Литиас. — Когда ему здесь все осточертевает, то он спускается в лупанарии Помпеи или Геркуланума. А почему ты спрашиваешь?

— Просто чтобы ты знал, что если он не сдержит своего слова, то, в следующий раз покинув лагерь, чтобы спуститься вниз, он уже не вернется наверх и никогда не сможет больше веселиться ни в Помпеях, ни в других местах.

Содержатель харчевни громко рассмеялся:

— Твои парни, которые недалеко отсюда собирают валежник, займутся им?

— Нет, — сказал Котий. — Не они. А скорее те, которые живут в твоих комнатах вместе со мной и занимаются мулами и повозками. Сулла сам взял их в плен во время одного жестокого сражения на Востоке и, вместо того чтобы перерезать глотки, сохранил им жизнь. А их предводителю дал волю. Поэтому они убьют любого, кто причинит их хозяину боль или изменит данному слову...

Ветеран произнес последние слова глядя прямо в глаза Литиасу.

— Не смотри так на меня! — воскликнул тот. — Я все понимаю с полуслова, а ты назвал вещи своими именами...

— Я говорил с тобой откровенно, Литиас, но мне не хотелось бы, чтобы твой друг из лагеря был посвящен во все детали нашего разговора. Не стоит зря беспокоить его. И добавлю, что если все пройдет хорошо и сын вдовы живым и невредимым сядет на корабль в том порту, как мы говорили, то на следующий же день человек принесет тебе от меня еще двадцать тысяч сестерциев...

Литиас с удовлетворением улыбнулся.

— Ты умеешь вести дела, — похвалил он собеседника.

— У нас только одна жизнь, — просто ответил Котий. — И у галла Суллы тоже одна, и он не должен кончить ее на этом руднике. Вот у тебя трое детей, им надо обеспечить будущее, и, прежде всего, они не должны лишиться своего отца.

— А как же ты? — спросил Литиас, сделав вид, что не заметил угрозы.

— А я, по правде сказать, скучал с тех пор, как оставил военную службу. Мне нужно было заняться делом...

Когда Литиас приготовился хлопнуть в ладоши, чтобы принесли еще вина и какой-нибудь еды, послышался глухой шум; он опустил руки и прислушался. Котий подумал, что это раскаты далекой грозы. Но он видел, что небо, усеянное звездами, было абсолютно безоблачным. Когда Литиас все-таки хлопнул в ладоши, призывая раба, шум возобновился, он становился громче и уже больше не прекращался.

Они оба замолчали, ожидая немедленного светопреставления. Вместо этого загромыхало еще сильнее. Котий встал из-за стола и вышел наружу посмотреть на морской горизонт, но там ничего не происходило. Повернувшись к вулкану, он и подошедший к нему Литиас увидели, как из кратера начал валить черный дым. Потом это гигантское облако сажи, которое быстро поднималось вверх, расчерчивая небо крупными завитками и скрывая звезды, озарилось снизу желтым пламенем.

— Смотри-ка, — пошутил Литиас, — твоя торговля не будет испытывать недостатка в сырье! Можно подумать, что Вулкан приготовил тебе крупную партию серы в своих печах...

И действительно, они почувствовали вонь серных выделений. Раб, принесший кувшин, наполненный вином из амфор, которые хранились в винном погребе, тоже замер и с раскрытым ртом смотрел на кратер вулкана. Потом Котий, Литиас и раб почувствовали, как от глухих подземных ударов задрожала почва у них под ногами. Во чреве земли кипела ярость Вулкана...

— И часто такое бывает? — спросил ветеран.

— Последний раз четыре года назад. В течение двух дней и ночей стоял грохот, воздух был отравлен зловонием. Из предосторожности я отправил мою жену и дочек вниз, и мы принесли в жертву грохочущему Юпитеру бычка, за которого я заплатил почти две тысячи сестерциев. Какие только жертвы ни приносились в Помпеях и Геркулануме! Цена на животных резко поднялась и держалась несколько месяцев, а сколько скота было продано за те четыре дня, что Везувий без конца пукал...

Котий поднялся по грубой лестнице к комнаткам под крышей, он хотел лечь спать, хотя и понимал, что состоявшийся разговор долго не даст ему уснуть. Близок час, когда он найдет способ и сможет помочь Сулле убежать! Он проходил мимо двери, сколоченной из плохо пригнанных досок, за которой поселились старуха и Хэдунна. Эта дверь была приоткрыта, и он толкнул ее. Несмотря на раздававшийся из вулкана время от времени грохот и желтые блики пламени кратера, отражавшиеся на деревянных перегородках комнаты, молодая девушка спала крепко, как ребенок, спрятав голову между руками. Старуха сидела перед окном, уставившись на кратер. Она повернула голову, чтобы спросить того, кто вошел.

— Ты собираешься спать, солдат? А он проснулся! Ты можешь точить свои мечи и позвать тех, кто прячется в горах. Все произойдет завтра...

Ветеран уже научился доверять словам предсказательницы. И если он был здесь, то только благодаря ей.

— А что случится завтра? — спросил он.