Изнанка Истины (СИ) - Алёхина Евгения

— Сколько же у тебя родни и как все вы держитесь друг друга! — восхитилась Тира.

— А как же иначе? — искренне удивился гном, представляя нам очередного сияющего от счастья родственника. — На то ведь и Дом. Ты со всеми, и все с тобой…  Иначе в горах не прожить.

Мне снова вспомнился неприятный взгляд Ламара. Его с нами уже не было — он верхом на скагарре поторопился обратно домой, чтобы подготовить к «воскрешению» Торгрина домочадцев. Интересно, а кем он приходится нашему гному? И снова показалось, что я упускаю какую-то важную деталь…

— А этот Ламар? Кто он тебе? Брат? — словно читая мои мысли, поинтересовался Альтар.

— Нет, — Торгрин покачал головой. — Младший брат покойного отца — сталбыть, мой дядька.

— А что за Молот ты должен был унаследовать? — тут же подхватила и развила Тира мысль. — Символ власти? Так ты у нас, выходит, тоже королевских кровей?

— У Народа Гор нет королей! — нахмурился Торгрин. — У каждого из Домов есть глава, который руководит его жизнью и представляет его в Зале Мастеров. Но это не король, а Мастер, непременно лучший в каком-нибудь своём деле…

— А при чём тут тогда наследование? — недоумённо спросил Антонио.

Торгрин хмыкнул — эта тема явно ему не нравилась, однако терпеливо пояснил, опустив даже обычные в таком случае бранные слова:

— Молот невозможно унаследовать — он сам испытает, достоин ли тот, кто желает стать во главе Дома, называться Мастером Мастеров, и покорится лишь таковому. Наследуется не Молот, а очерёдность прохождения испытаний…  Вначале идут ближние родственники прежнего Мастера в строго определённом порядке. А если не окажется достойным никто из них, то очередь доходит и до более далёкой родни…  Странно, что Молот выбрал Грида, — внезапно добавил он. — Сколько его помню, он никогда не был силён в своей механике…  Даже на меньшого-то Мастера слабо тянул. Разве что за те годы, что прошли, он раскопал в себе талант к чему-нибудь другому…

— А Грид…  — начала Тира.

— Тоже дядька мой, — Торгрин невесело усмехнулся. — Только отцов средний брат, у него их двое оставалось…

Да уж. По всему видать, отношения гнома с его дядьями не были особо тёплыми…  И потому, когда с широкого каменного крыльца его отчего дома, ликуя и вопя от счастья, высыпала нам навстречу пёстрая толпа самых близких родных, я безошибочно угадала Грида, оттёртого в самый её «хвост». Он, правда, тоже изо всех сил пытался изображать радость и ликование, но выходило у него откровенно слабо. А пойманный мною вскользь испуганный и затравленный взгляд позволил мне лишь увериться в своей правоте. Что-то во всём этом было явно не так…

Рядом с Гридом внезапно возник Ламар. Грозно сдвинул брови и, видимо, что-то еле слышно бросил сквозь зубы, отчего «Мастер Мастеров» дёрнулся вперёд, неуклюже пытаясь протолкнуться через спины стоящих впереди, и даже пролепетал что-то вроде: «Торгрин! Я так рад…».  Впрочем, расслышать последнее, похоже, смогла только я — и то лишь благодаря тому, что исподволь за ним наблюдала. А меньший брат, похоже, имеет власть над старшим, и немалую — хотя глава Дома, номинально, всё же второй. Интересно…

— Ринни! Рин, крошка!…

Статная седоволосая гнома в мужских штанах и глухой длинной куртке со множеством карманов с несвойственной возрасту быстротой бежала впереди всех. Она налетела на Тора подобно вихрю, со слезами радости покрыла тысячей поцелуев его щёки, лоб, глаза…

— Ну что ты, ба…  — смущённо бормотал Торгрин, неловко обнимая её за талию. — Ну ладно, жив я, жив…  Ну будет, что ль, тебе…

Гнома на миг отстранилась, пытливо взглянув ему в лицо, и внезапно на глазах у всех с размаху закатила ему подзатыльник:

— Восемь лет! Восемь, Рин!!! Где, дхайне ноббаро верто, тебя всё это время носило? И почему ни разу ты не подал нам даже весточки о том, что на самом деле жив?!

— Ба, я всё тебе расскажу…  Дай только время, — взмолился Торгрин, потирая затылок — рука у седоволосой, похоже, была тяжёлой. — К тому же со мной…  друзья. Нам всем не помешало бы немного придти в себя и передохнуть с дороги…

Гнома, мгновение помедлив, кивнула. Заставила себя разомкнуть объятия и повернулась к нам.

— Вернувшие мне единственного внука — самые желанные гости в моём доме! — во всеуслышание заявила она; толпа домочадцев поддержала её восторженным рёвом. — Я, Васта Повелительница Пружин, низко кланяюсь вам, славные и достойные дэры, и жду у своего очага! Самый выдержанный эль, вкуснейшая похлёбка и лучшие из драгоценностей Аметистового Дома не в силах сполна вознаградить за счастье, которое принёс нам ваш визит!

Каменные комнаты на втором этаже, в которые нас со всеми почестями провели после краткой церемонии знакомства, оказались очень тёплыми и уютными донельзя. Приведя себя в порядок, я выглянула из отведённых мне покоев — и тотчас же угодила в компанию двух солидных дам, ожидавших меня, чтобы сопроводить вниз.

Вид с верхней ступени широкой лестницы, по которой я поднималась не больше оры назад, меня просто потряс. Пока мы мылись и меняли одежду, проворные гномы успели затеять в огромной зале на первом ярусе дома настоящий пир…

Громадный стол, за которым уже собралось не менее сотни персон, ломился от яств и напитков — а гости всё прибывали и прибывали, неся с собой блюда с различными лакомствами и собственные табуреты…  Те, кому не хватало места, не теряясь, рассаживались у окон с широкими подоконниками, вдоль стен и даже на укрывающих лестничные ступени коврах. Впрочем, хозяев дома такое положение вещей, похоже, нисколько не смущало. Молодые, ещё совсем безбородые юноши неустанно втаскивали откуда-то в зал всё новые столики и столы, а расторопные внучки или правнучки Повелительницы Пружин немедленно ставили на них тарелки и приборы, подкладывали гостям еду и разливали эль.

Руководили всем этим Васта и Грид. Впрочем, на деле все распоряжения отдавал зычный голос бабушки Торгрина; Глава Дома понуро держался за её плечом, и вид у него по-прежнему был испуганный и растерянный.

— Дэра Шаэриэнн!

Заприметив меня, хозяйка дома, уже успевшая переодеться в нарядное фиолетовое платье, быстрыми шагами пересекла зал и с улыбкой коснулась моего локтя.

— В честь возвращения Торгрина мы здесь на скорую руку организовали праздничный ужин, — не без гордости поведала она. — Понимаю, что с долгой дороги вам сейчас больше всего хотелось бы отдохнуть без шума и суеты. Но простите каприз старой бабке, вновь обретшей давно утерянный смысл её жизни — для вас за этим столом отведены самые почётные места…

— Почту за честь разделить с вами трапезу, дэра Васта, — учтиво склонила голову я.

Бабушка Тора, сияя, точно новенькая золотая монета, прошла вместе со мной к богатым резным скамьям в начале пиршественного стола и усадила меня около себя. Кресло справа от Васты, в торце стола, пустовало. Ко второму такому же, рядом с ним, направился Грид.

Повинуясь знаку Васты, на меня тут же налетели три молоденькие гномы, наперебой предлагая попробовать те или иные блюда. Позволив наполнить свою тарелку тем, что показалось знакомым, я украдкой осмотрелась, убедившись, что все «наши» уже находятся тут. Торгрин, «виновник переполоха», занимал место напротив бабушки, по правую руку от отмеченного властью дяди.

Рядом с ним оказался Тонио. Чародея развлекал беседой очень пожилой гном, нескончаемые бороздки морщин на лице которого придавали ему сходство с печёным яблоком. Призвав на помощь память, я сообразила, что его нам представляли как семиюродного прапрадедушку нашего приятеля — самого старого гнома среди Аметистовых.

Чуть поодаль обосновалась Тира Рожерия, уютно устроившаяся между Альтаром и моим Стражем. A'Kariaell выглядел недовольным и напряжённым, словно туго сжатая пружина. Поймав тревожный взгляд, который он с меня не сводил, я глазами велела ему расслабиться и не волноваться зря: даже в отдалении от него мне ничего не грозило.

Тира, как впрочем и всегда, успевала следить за всем, что происходило вокруг, одновременно оживлённо о чём-то повествуя. И, видимо, речь шла о неких весьма занимательных вещах: Альтар внимательно слушал болтовню принцессы, по своему обыкновению слегка наклонив голову к плечу. Заинтересованный взгляд, лёгкая улыбка на губах…  Вряд ли он сейчас замечал кого-либо кроме своей собеседницы.