Пансионат Гоблинов - Лариса Чурбанова

-- А давно ли ты помнишь? - отпарировал сайк. - С самого рождения? - делят чаще всего новорожденных, кому по рунам нагадали нести несчастье. Да ты подумай сама. Ты же Уму-сай, для тебя важны только знания. Вспомни, ты влюблялась? В школе дралась. Эмоций в тебе мало-мало, только ум и все. Вот потому тебя кресло и притянуло. Не от великого пси-потенциала, а от легкости субстанции твоей. Как пушинку ветер несет, а камень - попробуй стронь! Фу-уу - и старец подул на сложенные щепотью пальцы, словно сдувая парашютик одуванчика.

Девушка в оцепенении молчала. Молниеносно перебрав свою жизнь, она начала понимать, что сайк прав. Но тогда, тогда... - и земля начала уходить у нее из-под ног.

-5-

Только в купеческих семьях привычка хлопаться в обморок считалась признаком благородных манер. Вилене же всегда казалось, что любое столь явное проявление своих эмоций неприлично. Поэтому терять сознание она не стала и постаралась взять себя в руки. Надо все же дослушать старика, какова бы ни была правда, она должна знать все до конца. Старый сайк наблюдал за нею. Увидев, что его собеседница пришла в себя и уже может воспринимать информацию дальше, моховоухий дедок удовлетворенно хмыкнул. Да, он не ошибался в ней. Радись девушка в другом месте и в другое время, принадлежи она к его расе, какой достойный преемник был бы у него. Как несправедлива судьба. Как жаль будет потерять ее. Ведь каким путем не пойдет ее жизнь, гибель ее практически неминуема: не так, так эдак. Но в любом случае эта тверда духом маленькая женщина достойна знать правду. Поэтому он, древний Вайберин, последний в своем роде, расскажет ей все.

-- Слушай меня, Вилена - в первый раз обратился он к ней по имени. - Молчи и не перебивай, захочешь - потом спросишь.

Девушка молча кивнула. Она сидела, съежевшись на шкурах около очага. Казалось. Что бедняжка уменьшилась в размерах. Что с ней будет, когда она узнает самое худшее, подумал старик, но все же решил продолжить:

-- Все три сущности доживают до зрелости, ибо до того времени продолжают существовать между ними тонкие связи. С их помощью, трети, даже будучи разделенными, могут стать почти нормальными людьми. Конечно, много им будет не хватать, но резко бросаться в глаза это не станет. Часто, не зная о своем разделении, видят они во сне себя совсем иными и, проснувшись, удивляются и тоскуют. Но с возрастом связующие нити слабеют. И когда оборвется последняя, две ипостаси гибнут. Остается только основная, базовая, которую при расчленении сочли наиболее пригодной и оставили в материнском мире. Ты должна знать, ты - Уму-сай - лишь побочный продукт, отброшенный, потому что тебя боялись. Где то, в других измерениях, живут еще две тебя, и скоро существовать останется только одна из вас. Не ты.

Сайк замолчал и наступила тишина. Не трещал огонь, не жужжали мухи и не слышно было пения птиц. Страшно тяжело больному узнать о своей скорой кончине. Одни плачут и кричат, другие замолкают и замыкаются в себе. Горько быть убитому в смертельной схватке, когда смерть скользит рядом и ты чувствуешь ее холод за спиной и вдруг на взлете прерывается нить твоей жизни, среди горячки сражения и внезапно. Но горьче всего жить и чувствовать и быть довольным собой, и вдруг узнать что ты урод, обрубок и скоро тебя не станет, растаешь как утренний туман, потому что ты кому-то мешал. Увы, судьба не играет с нами, и нет правил и какие бы карты не легли на стол, выигрыш достается богам, а не смертным. В конце нас ждет лишь проигрыш, он только бывает лишь более или менее болезненным. Вилену ударило по полно й программе. Но она все же была Уму-сай, думающей третью. И потому через некоторое время, осознав услышанное, она все таки спросила:

-- И что, нет совсем никакого выхода?

Старик поднял на нее длинные узкие глаза и в них светилось восхищение.

-- Выход есть всегда. Не всегда есть силы его достичь.

-- Тогда говори быстрее, - вырвались у девушки слова боли, похожие на сдавленное рычание раненного зверя. Так ведь ее и ранили и ранили смертельно. Вот только сдаваться она не умела. - Я так понимаю, времени у меня остается вобрез, так что не тяни. - продолжала она уже более-менее нормальным голосом.

-- Хорошо, - отозвался сайк. - По уму, если все три составляющие встретятся, и встав в треугольник пожелают воссоединиться вновь, они сольются, превратившись в изначальную личность.

-- Так что же мне мешает? - воскликнула Вилена нетерпеливо.

-- Погоди, - одернул ее дед. - Не все так просто. Возьмем к, примеру, Дему-сай, в твоем случае именно она стала базовой третью. Обликом она почти как ты, но внутри совсем иная. Ты хочешь знать, она - любить, дарить свою нежность и заботиться о ком-то. Ее удел - семья. Она либо уже замужем, либо просватана. Захочет ли она доли иной? А Тогу-сай?У мужчин именно эта часть души делает человека воином. Это сущность страстей, жажды власти. Она несет в себе опьянение боем, желание убивать. У женщин Тогу-сай отвечает за чувственность. Не хочу огорчать тебя маленькая, но очень велика вероятность того, что твоя вторая близняшка состоит шлюхой в каком-нибудь вонючем притоне. А жрицы любви живут недолго. Пьяная драка, нализавшийся матрос и прости - прощай. А воссоединиться могут лишь трое.

-- А к тому же, пока я найду свои остальные сущности в миллионе или миллиарде измерений, пройдет уйма времени и я успею десять тысяч раз умереть. - грустно подытожила Вилена.

-- Ну это-то как раз не проблема, - махнув ручкой, пробормотал сайк. Он вперил свой взгляд в огонь, словно в его пляске был ответ. И языки пламени словно маленькие чертенята плясали в его глазах. - Видно в самом деле ведет тебя судьба. Как сюда привел тебя Камень Времен, так он же и поможет отыскать свои сущности в хороводе миров. Только надо немного над ним поработать. Твоя нужда поведет тебя. Твой голод жизни, твое желание стать собой будут говорить с Камнем. И он понесет тебя. А покамест отдыхай.

И не смотря на слабые протесты Вилены, старичок укрыл ее шкурами, под которыми совсем недавно лежал сам. Девушке пришлось покориться, хотя она была уверена, что не сможет заснуть. Но импровизированный лежачок у огня был таким теплым и уютным, а она так устала, издергалась, да еще этот дым от костерка нес в себе такой домашний и умиротворяющий запах, что глаза закрылись сами собой. Вилена только краем убаюканного сознания успела осознать, что что-то не так и верно опять вмешивается старый сайк со своим колдовством. Но даже додумать эту мысль девушке не удалось. На ватных мягких лапах подкралась дрема, заволокла ей глаза и уши, навесила непроглядного туману и поборола-таки свою жертву - Вилену, Уму-сай, третью часть переставшей существовать личности.