Жажда доверия. Умеют ли чудовища любить? - Аника Вишес

Едва завидев ее, он завел машину, затем вышел и открыл ей переднюю пассажирскую дверь.

– Я сяду сзади. Вернее, лягу. Не хочу, чтобы кто-то увидел, как я уезжаю с тобой.

Герман усмехнулся:

– Родители, наверняка, думают, что ты уехала к подружке?

– Ты проницателен, друг мой, как никто другой, – она лежала спиной на прохладной кожаной обивке в салоне его шикарной машины и улыбка не сходила с ее лица. Майка задралась, когда она наспех бухнулась на сиденье, и теперь Кристина лежа ерзала, поправляя ее. Герман скосил глаза на ее голый загорелый живот и ноги и спросил:

– Удобно устроилась? Может, пересядешь вперед, когда отъедем подальше?

Она согласилась. Они ехали не меньше получаса. Сначала быстро, затем осторожно пробираясь по чистому, прозрачному сосновому лесу. Ее сердце подскакивало на кочках от радости. Голова наполнялась приятной невесомостью при каждом беглом взгляде на парня за рулем.

«Он приехал! Все-таки приехал ко мне! Значит, я ему не безразлична».

От этих мыслей было так радостно, что тяжело было усидеть на месте. Вот в конце колоннады деревьев блеснуло небольшое озерцо. На самом берегу стоял огромный дом из бревна. Большая терраса с видом на воду и балкон на мансардном этаже. В таком доме можно жить круглый год, только места глухие.

Герман немного повозился с замком, и дверь распахнулась. Внутри было прохладно и сумеречно из-за задернутых штор на окнах. Огромная гостиная занимала пространство до самой крыши, с толстых балок перекрытия свешивалась на цепи большая старая люстра. Камин, обложенный натуральным камнем, немного запыленные диваны и кресло с резными ручками, широкие доски пола с затейливым рисунком древесных волокон. Кристина никогда не видела подобных домов живьем, только в кино. Где-нибудь в лесной глуши всегда находился такой нарочито состаренный, но шикарный дом. Герман понял ее взгляд:

– Отец любит старые вещи. Он говорит, что некоторые из них живут дольше людей. Среди друзей нашей семьи есть антиквары и дизайнеры. Над этим домом славно потрудились. Надеюсь, тебе здесь нравится?

– Дом великолепен! – Кристина не скрывала восторг, – Надолго мы здесь?

– Я планировал задержаться хотя бы до завтрашнего утра.

«Звучит отлично!»

При одном только взгляде на Германа у Кристины в животе будто открывалась дверь, за которой было небо. Пронзительно-голубое, полное воздуха небо из восторга и свободы.

Из-за бесконечной пелены облаков вдруг показалось солнце. Озеро подернулось серебром, и краски ожили. Герман поспешно надел темные очки. Они принесли из багажника пакеты с продуктами, оставили ненужные вещи и пошли к озеру. Кристина захватила краски и бумагу.

Тропинка до берега была залита солнцем, ласкающим голые ноги и плечи. Герман шел рядом, держась в ажурной тени от сосновых ветвей. Кристина обратила внимание, что он обходит пятна света, там и тут падающие на бархатный ковер сухой хвои. Когда он неслышно обогнул по краю очередное, бесшумно ступая босыми стопами, она не выдержала и спросила:

– Что ты делаешь?

Он улыбнулся:

– Это такая игра. В детстве, когда я сильно переживал из-за чувствительности глаз к свету, отец придумал ее для меня, и мы подолгу играли, гуляя в лесу.

– У вас поэтому загородный дом здесь, а не где-то на открытом месте?

– Да, поэтому. Чтобы я мог отдохнуть от толпы и яркого солнца. Свет здесь мягкий, разряженный. Я могу даже сделать так, – сказав это, он снял темные очки, – Главное, не смотреть вверх.

– Можно с тобой? – Кристина сошла с залитой солнцем дорожки.

Герман протянул ей руку:

– Конечно. Главное правило – не выходить на свет.

Держась за руки, они дошли до песчаного берега озера. Герман остался в прозрачной тени высоких сосен, где без сил растянулся на покрывале. Кристина же расположилась на солнце, над водой, на гладких, теплых мостках из досок и принялась рисовать кувшинки. Они еле слышно переговаривались. Голос Германа, тихий и бархатистый, убаюкивал, как шелест небольших волн, набегавших на песчаный берег.

– Я давно хотел приехать к тебе. Прости, что появился только сейчас.

Герман лежал на боку и смотрел то на воду, то на нее. Она старалась не сутулиться и не сжимать губы, как она обычно делала, когда сосредотачивалась на чем-то, как сейчас на рисунке.

– Я все понимаю. Должно быть, ты был по-настоящему занят? – Кристина старалась скрыть свою обиду на него. Она была безумно счастлива, что он, наконец, навестил ее, но трудно было в одночасье забыть все те муки, которыми она терзалась, гадая, почему же их встречи так редки. Она не отрывала глаз от листа, но внимательно слушала, ожидая ответа. Несколько мгновений до нее доносился только плеск воды, затем:

– И да, и нет. Отец добавил мне обязанностей в своем бизнесе. Это не то, чтобы очень сложно, но требует моего присутствия. Все несколько переменилось с тех пор, как я нашел тебя.

– Находят клады. Мне казалось, я не клад.

– Ты даже мне не посочувствуешь? – он слегка вскинул брови, – И не поправляй меня, если я что-то сказал. Обычно я оказываюсь прав.

Кристина улыбнулась одними уголками губ. Его комплимент достиг цели.

– Жаль, что так совпало. Наше знакомство и твоя работа с отцом.

– Это не совпадение. Мне повезло меньше твоего, и мои родители знают о нашем… общении.

В сердце Кристины закрался неприятный холодок:

– Они против этого? Против того, что ты просто иногда мне звонишь, и мы видимся очень изредка?

«Что в этом такого?! Мы же не… Конечно, они решили, что мы встречаемся! Но мы же не пара. Или? Ведь у него нет девушки?»

Герман прервал череду вопросов внутри ее головы.

– Они не против этого. Но отец хочет познакомиться с тобой лично. А я не предоставляю ему этой возможности. Вот и все, – Герман говорил очень буднично и как-то даже небрежно, будто это все было совершенно не важно. Он надел свои темные очки и, откинувшись на спину, наблюдал, как на фоне неба колышутся сосны.

«Они не против. Фух, пронесло!»

– Стесняешься меня, да? – шутя сказала девушка.

– Нет. Просто всему свое время.

Это обескураживало. Выходит, она ему так дорога, что он собирается, пусть в будущем, представить ее родне. Она сама чувствовала необыкновенную близость и притяжение к Герману, но не думала, не смела думать, что это взаимно.

Стараясь скрыть радость от всего услышанного, Кристина продолжала рисовать и вести неспешную беседу. Солнце припекало, а где-то за кромкой деревьев, вдалеке послышались раскаты грома.

– А вот и твоя гроза, Герман. Ты лотерейные билеты не пробовал покупать? Вдруг бы тоже угадал, а?

Ответа не последовало. Герман все так же лежал на покрывале в кружевной тени сосен. Его грудь размеренно и медленно вздымалась. Он спал.

«Ах, да! Он же жаловался на усталость от дел и вообще приехал отдыхать. Ну, а у меня будет отдых поинтереснее».

Кристина поднялась с нагретых солнцем досок и, тихо прокравшись мимо спящего Германа, вприпрыжку побежала к дому, чтобы переодеться в купальник. Возвращаясь назад с полотенцем в руке, она на миг замерла возле него, зачарованно скользя взглядом по его волосам, лицу, сильным плечам. Он выглядел нереально красивым и таким беспомощным.

«Спит и даже не подозревает, что скоро начнется гроза и хлынет ливень».

От мысли о том, что его футболка намокнет и прилипнет к телу, очерчивая сильный торс, Кристине стало еще жарче, и она поспешила к воде. Маленькие волны легко накатывали на песчаный берег и тут же отступали. Вода была приятно-прохладной и чистой настолько, что зайдя в нее по грудь, можно было увидеть свои ноги, стоящие на чистом песчаном дне. Кристина поплыла.

Озеро было небольшим, и она быстро достигла середины. Плавать девушка любила с детства. Это занятие ее успокаивало и помогало очистить голову от ненужных мыслей. К тому же она не боялась глубины, могла сдержать в узде свое воображение, рисующее русалок, потерянные сети, способные обвить ноги, и гигантских сомов-убийц.

Развернувшись, чтобы плыть к берегу, Кристина заметила, что Герман уже не спит. Солнце скрылось за набежавшей предгрозовой тучей. Парень напряженно ходил вдоль берега и неотрывно смотрел в ее сторону. Кристина быстро плавала и вскоре достигла деревянных мостков. Держась за них одной рукой и еще не касаясь дна ногами, она переводила дыхание:

– Не хочешь присоединиться?

– Нет, и тебе советую выйти на берег, – он снял очки, и в наступающей предгрозовой тени его лицо выглядело угрожающим.

– Почему это? – смутилась Кристины.

– Ты не думала, чем подпитывается это озеро? Откуда в нем вода, если в него не впадает ни ручей, ни река? Оно питается холодными ключами. Ледяной водой из-под земли и самонадеянными девушками, думающими, что они хорошо плавают.

Герман выглядел рассерженным. Гром прогремел уже совсем близко.