Колдун и кристалл - Стивен Кинг

— Нет, — ответил Джонас на невысказанный вопрос. — Наш приятель в черной сутане отбыл. Может, сейчас он благословляет войска Благодетеля перед битвой.

Дипейп заржал. Женщина, сидевшая у окна, наклонила голову, но ничего не сказала, продолжая вязать.

— Открыто! — крикнул Джонас. Вошел мужчина в сомбреро, пончо и сандалиях фермера или vaquero[40], но белокожий, с торчащим из-под сомбреро клоком светлых волос. Латиго. Суровый, жестокий мужчина, что все же лучше, чем этот смеющийся клоун в черном.

— Рад видеть вас, джентльмены. — Он вошел в комнату, закрыл за собой дверь. Лицо у него оставалось мрачным, лицо человека, долгие годы не видевшего ничего хорошего, может, с самого рождения. — Джонас? Ты в порядке? Как идут дела?

— Я в порядке, а дела идут хорошо. — Он протянул руку, и Латиго коротко пожал ее. Дипейп и Рейнолдс такой чести не удостоились, а вот на Корал он взглянул.

— Долгих дней и приятных ночей, леди.

— И пусть у вас их будет в два раза больше, сэй Латиго. — Она не подняла головы от вязанья.

Латиго присел па край кровати, достал из-под пончо кисет, начал сворачивать самокрутку.

— Надолго я не задержусь, — говорил он, рубя слова: манера, свойственная выходцам из северных феодов Привходящего мира. — Задерживаться здесь мне не стоит. Очень уж я отличаюсь от местных.

— Отличаетесь, это точно, — вставил Рейнолдс.

Латиго бросил на него короткий взгляд, вновь повернулся к Джонасу.

— Большая часть моего отряда расположилась лагерем в тридцати колесах отсюда, в лесу к западу от каньона Молнии… что за мерзкий звук, идущий из каньона? Он пугает лошадей.

— Червоточина, — ответил Джонас.

— Он пугает и людей, если подойти поближе, — добавил Рейнолдс. — Лучше держаться от нее подальше, капитан.

— Сколько вас? — спросил Джонас.

— Сто. Все хорошо вооружены.

— То же говорили и про людей лорда Перта.

— Не остри.

— Они участвовали в боях?

— Они знают, что это такое, — ответил Латиго, но Джонас видел, что он лжет. Опытных бойцов Фарсон держал при себе, в горах. А в таком вот экспедиционном отряде пороха нюхали разве что сержанты, да и то не все. — Двенадцать человек у Скалы Висельников, охраняют цистерны, которые привезли твои люди.

— Больше, чем нужно.

— Я рискнул приехать в этот вонючий городишко не для того, чтобы обсуждать с тобой мои приказы, Джонас.

— Прошу меня извинить, сэй, — ответил Джонас. По голосу чувствовалось, что это всего лишь слова. Он сел на пол рядом с Корал, начал сворачивать самокрутку. Она оставила вязанье, чтобы погладить его по волосам. Дипейп не мог понять, что находит в ней Джонас. Лично он видел перед собой костлявую уродину с длинным носом и крошечными сиськами.

— Теперь насчет этих молодых людей, — продолжил Латиго, ясно показывая, что в них причина его появления в Хэмбри. — Благодетель очень обеспокоился, узнав о посланцах Привходящего мира, объявившихся в Меджисе. А теперь ты говоришь, что они не те, за кого себя выдают. Так кто же они?

Джонас сбросил с головы руку Корал, как настырное насекомое. Она, нисколько не обидевшись, принялась вязать.

— Они — не молодые люди, а мальчишки, и если их приезд сюда — ка (а насколько мне известно, Фарсон к ка относится более чем серьезно), то это скорее наша ка, а не Альянсова.

— К сожалению, мы не можем порадовать Фарсона твоими теологическими изысканиями, — ответил Латиго. — Мы привезли с собой радиопередатчики, но они или сломаны, или не работают на таких расстояниях. И никто не знает, в чем причина. Ненавижу я эти игрушки. Боги смеются над ними. Так что самостоятельность у нас полная. Хорошо это или плохо.

— Фарсон волнуется понапрасну.

— Добродетель не желает, чтобы эти три парня воспринимались как угроза его планам. Полагаю, Уолтер сказал тебе то же самое.

— Ага. И я не забыл ни слова. Сэй Уолтер из тех, кто не забывается.

— Да, — согласился Латиго. — Он — доверенное лицо Благодетеля. И приехал сюда только потому, что с этими парнями надо обязательно разобраться.

— Мы восприняли его слова как руководство к действию. Рой, расскажи сэй Латиго о твоей позавчерашней встрече с шерифом.

Дипейп нервно откашлялся:

— Шериф… Эвери…

— Я его знаю. Жирный как свинья, каких режут на Полную Землю, — кивнул Латиго. — Продолжай.

— Один из помощников Эвери отвез записку этим мальцам, когда они пересчитывали лошадей на Спуске.

— Какую записку?

— Не появляться в городе на день Жатвы. Не появляться на Спуске в день Жатвы. Держаться поближе к своему жилищу в день Жатвы, потому что в дни своих праздников местные жители не жалуют приезжих, даже тех, к кому в другое время отношение самое благожелательное.

— И как они это восприняли?

— Тут же согласились на все условия, — ответил Дипейп. — Для них это обычное дело, они соглашаются со всем, о чем их просят. Они, конечно, что-то подозревают, это точно… нет такого закона или обычая, запрещающего приезжим принимать участие в празднествах, на Жатву или другой день. Наоборот, участие приезжих только приветствуется, и молокососы об этом знают. Идея…

— …в том, чтобы они поверили, что мы запланировали выступление именно на день Жатвы, да, да. — нетерпеливо закончил за него Латиго. — Я хочу знать другое, убеждены ли они в этом? Сможете вы взять их за день до праздника? Будут они дожидаться, пока вы их возьмете?

Дипейп и Рейнолдс посмотрели на Джонаса. Джонас положил руку на бедро Корал. Приплыли, подумал он. То, что он сейчас скажет, придется выполнять. Если все пройдет, как он и пообещает.

Больших охотников за гробами похвалят и вознаградят… может, даже дадут премию. Если обещание останется невыполненным, подвесят головами вниз на конце веревки.

— Мы возьмем их без труда. По обвинению в измене. Трое молодых людей, все высокого происхождения, на службе Джона Фарсона. Шокирующий, но факт. Убедительное доказательство того, в какие жуткие времена мы живем.

— Одно обвинение в измене, и сбежится толпа?

Джонас холодно улыбнулся.

— Как идея измена едва ли будет воспринята простым людом, даже если толпу подогреть спиртным, выставленным за счет Ассоциации конезаводчиков. А вот убийство… особенно горячо любимого мэра…

Дипейп стрельнул глазами на сестру мэра.

— Печальное событие. — вздохнула дама. — Пожалуй, я даже смогу повести этих людей за собой.

Дипейп подумал, что наконец-то раскусил причину влюбленности Джонаса: эта женщина не уступала ему в хладнокровии.

— Другой вопрос. Некий предмет, охрану которого Добродетель поручил вам. Хрустальный шар.