Далекие острова. Трилогия (СИ) - Олег Будилов

Разговаривать на ходу было неудобно, сзади напирали торговые представители, которым не терпелось оказаться на берегу.

— Пожалуй, нет. Считать себя игроком…

Рок тронул меня за плечо.

— Давайте пройдем на корму и там поговорим, а то здесь слишком шумно.

Действительно, пассажиры галдели словно дети. Они были возбуждены, громко разговаривали и смеялись. Все радовались окончанию путешествия. После долгого плавания людям хотелось пройтись по твердой земле. Мы расположились на корме, подальше от остальных. Заработали винты и судно отошло от борта «Гиганта».

— Так, что Вы хотели сказать? — спросил Рок.

— Считать себя игроком и быть им на самом деле — это разные вещи, — ответил я, раскуривая сигару, — настоящая жизнь мало похожа на шахматную партию.

— Почему, — Рок улыбнулся, — я, например, играю за белых, а наш старый приятель Муки — за черных. Победит тот, кто окажется умнее.

Я покачал головой.

— В отличие от Вас, шахматист может пожертвовать всеми фигурами.

— Я тоже могу.

— Нет. Невозможно очистить остров от дикарей одним ударом. Как только Вы уничтожите одну армию, на ее место сразу заступит другая. Придет новый игрок, и у него опять окажется полный набор фигур, тогда, как у Вас останутся только те, кто уцелеет от предыдущей партии.

Рок усмехнулся.

— Для новой партии мне пришлют новую армию.

— А, если не пришлют?

Капитан нахмурился, видимо мои слова задели его за живое. Здесь, на Диком острове, он был полновластным хозяином и мог называть себя кем угодно — шахматистом, адмиралом или даже богом, но сути это не меняло. Жизнь — это не игра и человеческие ресурсы не безграничны. В предыдущей экспедиции легкомыслие командующего дорого нам обошлось.

— Рок, Вы не шахматист. Возможно самая сильная фигура, но не игрок. Вы тоже на доске.

Я думал, что он начнет спорить, возможно нагрубит, но капитан достал из кармана пачку, вытащил папиросу, размял ее в пальцах и сплющил гильзу. Я дал ему прикурить.

— Интересная точка зрения, — сказал разведчик, — на самом деле, совершенно не важно, кто мы такие — игроки или пешки. Надо делать ход. И кроме нас с Вами его делать некому.

Как только мы сошли на берег, к Року подошел молодой моринер-лейтенант.

— Здравия желаю, господин капитан! — бойко приветствовал он нас, — здравия желаю, господин супер-лейтенант!

— Здравствуйте, Рич, — сказал Рок, — почему Вы один? Где лейтенант Вес?

— Он в южном лагере. Очередное нападение на обоз.

Рок скривился словно от зубной боли.

— Едем туда, — быстро сказал он и повернулся ко мне, — Вам будет полезно увидеть все своими глазами.

Адъютант растерялся.

— Может быть позавтракаете с дороги?

— Некогда, — на ходу бросил Рок.

Рич взял у капитана чемодан и стал проталкиваться сквозь толпу. Я свой саквояж нес сам. На причале было полно народа и встречающие с трудом расступались, давая нам дорогу. Все здоровались с Роком, офицеры отдавали честь, штатские приподнимали шляпу. Присутствие на пристани женщин и детей поразило меня. После всех ужасов, которые я читал в отчетах, не верилось, что кто-то, в здравом уме, готов привести сюда родных и подвергать свою семью опасности.

Наконец мы выбрались на небольшую площадь. У лейтенанта была двуколка.

— Поместимся втроем? — не уверенно спросил я.

— Да, садитесь, — сказал Рок и полез на сидение.

Пока мы ехали по городу, я все время вертел головой, стараясь увидеть, как можно больше. Город внешне не отличался от любого другого, расположенного на цивилизованных островах. Я заметил парикмахерскую и магазин готового платья, продуктовую лавку и даже палатку старьевщика. По мере удаления от пристани, жилые дома сменились складами, конюшнями, кузнями и казармами. Похоже, в городе считали, что чем ближе к океану, тем безопаснее. Здесь никто не ожидал нападения с воды, а вот от леса, видимо, ждали неприятностей.

Улица привела нас к закрытым воротам. Дежурный офицер подошел к двуколке, узнал Рока и приказал пропустить. Сразу за частоколом начинался лес.

Похоже при строительстве города была загублена не одна сосновая роща, и лесорубы успели основательно проредить, подступающие к стене заросли.

— Здесь безопасно? — спросил я.

— Что? — Рок явно был занят своими мыслями и не сразу понял мой вопрос, — да, мы еще далеко от границы.

Оружие мне должны были выдать после прибытия и, не смотря на успокаивающие слова капитана, я чувствовал себя «не в своей тарелке». Моринер-лейтенант бросил на меня снисходительный взгляд. Наверно я представлялся ему испуганным, неразумным новичком.

Сидеть втроем в двуколке было неудобно, и я от души радовался тому, что Рок маленький и худой.

Каждый остров пахнет по-своему. Например, Хос, на котором я родился и вырос, был покрыт садами, поэтому благоухал цветами и яблоками, остров Дол, где мне приходилось работать, разил рыбой, а на Готе с фабрики тянуло тошнотворным запахом химикатов. На Диком острове запахи были особенные, различить их было довольно трудно. С одной стороны, они дурманили и дразнили своей свежестью, но с другой — вселяли беспокойство.

Мы проехали около двух километров, когда слева, за деревьями, мелькнули какие-то деревянные постройки.

— Что это? — спросил я.

— Фермерские хозяйства, — ответил Рок, — не все хотят жить в городе. Адмиралтейство предложило отставным военным, тем, кто служил на Диком острове, землю и ссуду на постройку жилья. Многие захотели остаться, привезли семьи и теперь обживаются.

Все, что капитан рассказывал на корабле о колонизации Дикого острова, о первых поселенцах и о планах адмиралтейства, смахивало на приключенческий роман и мало походило на правду. Сейчас у меня была возможность убедиться в том, что все это не выдумки. По дороге мы миновали несколько небольших ферм. Рядом с одной я заметил распаханное поле и огород, а возле другой — загон, в котором переминались с ноги на ногу какие-то странные животные, похожие на оленей.

— Настоящая деревенская идиллия, — сказал я, — надеюсь дикари не смогут сюда добраться.

— Перед нами еще две оборонительные линии, — ответил Рок, — конечно жить в лесу намного опаснее, чем в городе, но эти люди понимают, чем рискуют.

— У поселенцев есть огнестрельное оружие?

— Конечно.

Только увидев все своими глазами, я осознал, какую работу проделали местные власти за 13 лет. Колонизация Дикого острова требовала огромных сил и средств. Теперь становилась понятна причина, по которой, в последние годы, стремительно беднели цивилизованные территории. По сути, все социальные программы в стране были свернуты. Острова задыхались от инфляции, безработицы и перенаселенности. Деньги утекали сюда, в освоение далеких земель, о которых большинство граждан не имели ни малейшего представления. Что это, тонкий расчет правительства или пустая блажь, станет понятно еще очень нескоро. Мне трудно было оценить перспективы колонизации, в конце концов я не экономист и не политик. Но проведя большую часть жизни на окраине Содружества, я понимал, что за все, что происходило здесь: за возведение и содержание укрепленного города, за бесплатную землю для поселенцев, за строительство «Гиганта»; расплачивались обитатели центральных островов. Безусловно, перед правительством и адмиралтейством стояла серьезная задача — найти ресурсы для развития страны и освоить новые территории, но сколько простых людей должно умереть в нищете, во имя великой цели, о которой им даже не удосужились сообщить?

Наконец мы добрались до реки. Когда-то мое подразделение форсировало ее и даже приняло бой на одном из берегов. С тех пор многое изменилось. Саперы построили широкий мост, сторожевые вышки и будки для охраны, а вдоль берега протянули заграждения из колючей проволоки, оставив несколько свободных участков в зоне видимости караулов. На одном из них были устроены купальни для гарнизона и местных жителей.

Документы проверять у нас не стали, Рока все знали в лицо.

Я думал, что граница проходит недалеко от реки, но мы еще долго ехали мимо холмов и перелесков, пока не добрались до укрепленной возвышенности и не остановились перед группой строений. Это была первая линия обороны, наиболее серьезная, с земляным валом, частоколом и натянутой, между вкопанными деревянными столбами, колючей проволокой.

Двуколка остановилась возле длинного одноэтажного здания с двускатной крышей, над которым развевался флаг Содружества. У входа дежурил часовой. При виде нас рядовой вытянулся и отдал честь.

Капитан толкнул дверь, миновал прихожую и прошел в комнату, которая, судя по всему, выполняла функции кают-компании. Здесь было сумрачно, наверно из-за узких, как бойницы, маленьких окон. За столом сидел офицер, и что-то писал в большой тетради.