Далекие острова. Трилогия (СИ) - Олег Будилов

— Что значит «здешняя»? — не понял я.

Офицеры переглянулись.

— Когда мы разгромили племена и отодвинули границу, — пояснил Рок, — несколько деревень оказались на нашей территории. Теперь их жители, как бы являются подданными Содружества. В вопросах продолжения рода, дикари непосредственны, как дети, и женщины из деревни иногда предлагают себя солдатам за одежду, еду или какие-нибудь безделушки.

В свое время, когда Рок рассказал, что аборигенов отогнали от побережья, я воспринял его слова буквально, представил отступающих дикарей, перевозящих семьи и скарб. Если внутри защищенного периметра оставались местные жители, картина вырисовывалась совсем другая.

Увидев мою растерянность, Рок расхохотался.

— Представьте себе, Бур, у нас тут есть свои собственные дикари. Они приносят в город свежие фрукты для обмена.

Вес надел очки и недоверчиво уставился на меня. Похоже лейтенант окончательно запутался. Рок представил меня, как знатока здешних мест, но было совершенно очевидно, что я ничего не знаю о жизни колонии.

— Простите, господа, — быстро сказал я, — я только приехал на Дикий остров и еще мало, что понимаю.

Рок попросил Веса ввести меня в курс дела.

— Господин супер-лейтенант лично знаком с местным вождем и неплохо разбирается в военной тактике диких племен, — пояснил капитан, — но о жизни аборигенов он имеет весьма смутное представление.

Следователь кивнул, давая понять, что принял информацию к сведению и постарался объяснить мне все, как можно более доходчиво.

Как оказалось, у каждого племени было два вождя, один руководил мирной жизнью деревни, центрального дома, где жили женщины и дети, а второй был жрецом и верховным главнокомандующим. Мужчины племени делились на работников и воинов. Работники жили в деревне с женщинами и детьми. Они возделывали поля, собирали урожай, ухаживали за скотиной, ловили рыбу. Воины жили в крепости и свои семьи навещали всего раз или два в месяц. Деревня брала на себя все затраты по их содержанию, кормила и одевала, за это они защищали ее от врагов. Если все воины погибали, деревня сдавалась на милость победителя.

Пока лейтенант рассказывал, в комнату несколько раз заходил дежурный офицер и приносил Року какие-то бумаги. Капитан их просматривал и делал пометки химическим карандашом. Рассказ Веса его совершенно не интересовал. Наверно подобные лекции здесь выслушивает каждый новичок.

— После гибели воинов жители деревни стали воспринимать нас, как своих новых защитников. По сути, для них ничего не изменилось, — говорил Вес, — теперь они живут под нашей защитой и отдают на нужды армии часть урожая.

Ничего подобного я раньше не слышал. В отчетах о быте аборигенов почти не упоминалось, а настоящих книг о Диком острове никто не писал. Вспоминая первую экспедицию и свое короткое путешествие в обществе дикарей, я подумал, что тогда меня точно сопровождали воины.

— И Вы думаете, — спросил я, — что одна из жительниц, подконтрольной нам деревни, заманила обоз в ловушку?

— Нет, нет, — замахал руками лейтенант, — я уверен, что женщина пришла с другой стороны.

Рок вздохнул и отодвинул бумаги.

— Возможно супер-лейтенант прав. Стоит проверить местных жителей.

Казалось это предложение совсем не понравилось Весу. Он насупился и бросил на меня сердитый взгляд.

— Давайте обыщем ближайшую деревню, — предложил я, — возможно жители еще не успели спрятать похищенное оружие.

Лейтенант резко встал, скрипнула табуретка.

— Я категорически возражаю против обыска деревни, — выпалил он, — мы только сейчас смогли наладить с аборигенами нормальные, добрососедские отношения и подобные действия могут свести на нет все наши усилия.

Такой бурной реакции на свои слова я никак не ожидал, лейтенант был очень взволнован.

— Ладно, ладно, — сразу согласился Рок, — будем считать, что местные жители тут не причем.

— Почему лейтенант принял мои слова, так близко к сердцу? — спросил я Рока, когда Вес вышел по своим делам и мы остались вдвоем.

Капитан почесал высокий лоб и надел фуражку.

— Мы стараемся видеть в аборигенах союзников. Некоторые наши соотечественники готовы считать их чуть ли не гражданами Содружества. Конечно они все еще дики и невежественны, но, возможно, когда-нибудь смогут сравняться с нами. Никто не собирается допускать дикарей до участия в выборах или учить их детей в школах, но либерально настроенная молодежь, вроде Веса, надеется привить им наши ценности.

Я вспомнил, заваленный мертвыми телами лагерь второй экспедиции, окровавленного капитана Пуи, лежащего на полу среди стрелянных револьверных гильз.

— Боюсь у них ничего не получится.

— Посмотрим, — сказал Рок.

Он убрал документы в папку и завязал тесемки.

— Все-равно, — продолжал я, — Вес не может быть на 100 процентов уверен в том, что аборигены из ближайшей деревни не нападали на обоз.

Рок кашлянул и внимательно посмотрел на меня.

— Лейтенант лично знаком с вождями всех деревень. Он даже взял себе наложницу из местных.

Мне показалось, что я ослышался.

— Кого взял?

Рок усмехнулся.

— В городе есть бордель, но за несколько лет барышень не меняли ни разу. Большинство здешних офицеров не могут больше воспринимать их, как женщин. Невесту здесь не найти, так что жизнь с дикаркой это, в некотором роде, выход. Сразу получаете и прислугу, и любовницу.

Я был поражен. Моим представлениям о морали был нанесен сокрушительный удар.

— Позвольте полюбопытствовать, — спросил я, — и у многих офицеров есть наложницы?

— У меня есть, — ответил Рок.

Меня удивило спокойствие, с которым капитан сообщил мне эту новость. Казалось он совершенно не стеснялся того, что завел любовные отношения с дикаркой, скорее гордился этим.

— Осуждаете меня? — спросил капитан.

— Нет, — ответил я, — пожалуй, нет. Я не ханжа, но признаюсь, все это выглядит довольно странно.

— Почему? У морских офицеров есть любовницы в каждом порту, чем мы хуже?

Я сокрушенно покачал головой. Трудно было поверить в то, что Рок не понимает, о чем я пытаюсь ему сказать.

— Вы не видите очевидных вещей. Мы на вражеской территории, Рок. На обозы нападают дикари, а вы спите с их женщинами. Вы принесли в дом осиное гнездо и удивляетесь откуда взялись осы, которые жалят ваших детей.

Капитан улыбнулся.

— Обожаю Ваши аллегории. Я согласен с Весом. Наши аборигены не причастны к нападениям. Это дело рук Муки.

Рок допил остывший кофе и засобирался в дорогу. Он встал, я тоже поднялся.

— Ладно, здесь больше ничего интересного не будет. Нам пора возвращаться в город.

На обратном пути я все больше молчал, нужно было осмыслить полученную информацию. Картина этого мира, которую я себе нарисовал на корабле, оказалась не точной. Я рассуждал по-военному, внутри защищенной территории живут друзья, снаружи — враги. Но получается, все не так однозначно.

Ломать голову над расследованием я не собирался, пусть этим занимается Вес. Мне не понравилось, что Рок во всем соглашается со следователем. Что это обычное легкомыслие или капитан, чего-то не договаривает? Впрочем, к поставленной передо мной задаче, это не имело никакого отношения. Я должен поговорить с Муки, все остальное меня не касается.

— О чем задумались, господин супер-лейтенант? — спросил Рок, когда мы подъехали к воротам.

На въезде в город случился затор, несколько телег сцепились оглоблями. Дежурный офицер ругался с возницами и требовал немедленно освободить проезд. Рич отправился поторопить нарушителей движения и заодно забрать из караулки какие-то документы, а мы с капитаном остались смотреть разыгравшееся представление.

— Не нравится мне все это, — ответил я.

— Что именно?

— Присутствие аборигенов на охраняемой территории, — ответил я, — Вы конечно можете им доверять, но мой опыт подсказывает, что нужно держать ухо в остро.

— Вы опять об этом, — вздохнул Рок.

— Если бы не было нападений на обозы, я бы слова не сказал.

— Ну, хорошо, — капитан забарабанил пальцами по борту двуколки, — зачем дикарям, живущими под нашей защитой, нападать на военных и забирать оружие? Вы думаете, что они собираются устроить мятеж и захватить город?

— Возможно.

— Совершенно нереально. Мы провели перепись населения. В трех подконтрольных нам деревнях, проживает всего 58 взрослых мужчин. Для захвата города этого явно недостаточно.

Я пожал плечами.

— Возможно они нападают из мести. Не забывайте, что у воинов, которых вы убили, остались жены и дети.

— Вы не представляете, что ожидало жителей деревни, если бы мы не взяли их под свою защиту. В лучшем случае они стали бы рабами соседнего племени, в худшем — их бы убили. Они должны испытывать к нам безграничную благодарность.