Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни - Мэри Габриэл

От отчаяния Маркс обратился в кассу взаимопомощи, которая рекламировала займы без банковского поручительства на сумму от 5 до 200 фунтов исключительно на основе частных рекомендаций. За Маркса поручились Фрейлиграт и знакомый бакалейщик, Маркс потратил два фунта на необходимые для оформления займа операции… но в конце концов в кредите ему было отказано. Он снова обратился к Энгельсу. Он послал ему список на трех листах — свои расходы и долги — и спросил мнения друга, видит ли он выход из финансовой неразберихи, в которой он оказался. В соответствии с его списками самые большие долги у него были в ломбарде, далее туда входили налог, плата за обучение, медицинские услуги и подписка на газеты. Маркс подсчитал, что даже если он резко сократит расходы, забрав детей из школы, переехав в рабочее общежитие, отослав Ленхен и ее сестру в Германию и питаясь одним картофелем, — у него по-прежнему не будет денег, чтобы расплатиться с кредиторами.

«Шоу мнимой респектабельности, которое до сих пор нас поддерживало, было единственным способом избежать краха. Со своей стороны я почти не забочусь о собственной жизни и готов жить хоть в Уайтчепеле, при условии, что смогу иметь возможность мирно работать. Но состояние моей жены таково, что подобная метаморфоза нашего быта может повлечь за собой опасные последствия, да и вряд ли подходит для воспитания девочек… Я и худшему врагу не пожелаю оказаться хоть на миг в том болоте, в котором я, словно в ловушке, нахожусь последние два месяца, в то время как вокруг меня клубятся бесчисленные неприятности, губящие мой интеллект и уничтожающие мои способности к работе» {57}.

Энгельс подсчитал, что Марксу срочно требуется 50–60 фунтов, и сказал, что мог бы предоставить 40 из них. Однако он настаивал, что Марксу «пора навестить» мать или дядюшку {58}. Маркс предпринял попытку обратиться к матери, используя портрет Элеонор в качестве извинения за многолетнее молчание. Хотя ее ответ можно было считать положительным, она быстро охладела к сыну {59}. В конце концов Маркса снова спасли деньги Энгельса, а также вмешательство Фрейлиграта, который организовал транзакцию {60}.

Маркс отдал те долги, которые смог, а затем отправил Женни в Рамсгейт, курортный город на побережье, — любимое место отдыха английского дворянства, так называемые «легкие» Лондона с прекрасным воздухом {61}. Она поселилась среди тех, кого Маркс с издевкой называл изысканными и умными англичанками: «После долгого года, в течение которого она общалась только со своими близкими, общение с людьми ее круга, кажется, идет ей на пользу». Через несколько дней Женни послала за Ленхен и детьми {62}. Для девочек учебный год в колледже Южного Хэмпстеда закончился триумфально: Женнихен завоевала звание лучшей ученицы школы, а также главный приз по французскому языку; Лаура заняла второе место {63}.

Тем временем Маркс послал Женни свою статью для «Трибьюн», чтобы она переписала ее начисто и отправила в Нью-Йорк, а сестра Ленхен, Марианна, осталась в Лондоне приглядывать за домом. Из всего этого можно понять, что у Маркса было и время, и место, чтобы закончить свою рукопись — работу эту он считал самой срочной {64}. Однако вместо того чтобы работать, Маркс снова заболел. 21 сентября, после долгого перерыва в переписке с Энгельсом, он написал, что причиной опять была печень.

Любая работа стоила ему немыслимых усилий, и потому он не отсылал Дюнкеру рукопись еще 2 недели {65}. Месяцем позже, 22 октября, он признался, что пройдет еще несколько недель, прежде чем он сможет отправить ее в Берлин {66}.

К ноябрю Лассаль тоже стал интересоваться судьбой рукописи. Приятель навестил Маркса и Фрейлиграта, после чего сообщил, что в отличие от того, что Маркс пишет в письмах, живет он «в прекрасных условиях, с красавицей женой». Маркс немедленно вывернулся, объяснив, что им с Фрейлигратом пришлось нарисовать эту радужную картину для гостя, потому что Маркс не хотел, «чтобы этот средний немецкий буржуа» испытывал удовлетворение, зная правду. Затем он попытался придумать внятную отговорку для Дюнкера, чтобы он согласился еще немного подождать. Разумеется, писал он, у него есть и проблемы со здоровьем, и домашние трудности, но главная проблема касается формальных сложностей с текстом: «Мне кажется, что на стиль всего, что я пишу, влияет моя больная печень. И у меня есть два веских довода, чтобы не позволять состоянию здоровья влиять на мою работу». Первый — это то, что работа над этим материалом длилась 15 лет, которые Маркс называл лучшими в своей интеллектуальной жизни; второй — то, что его работа содержит важный анализ социальных отношений, которые впервые будут описаны с научной точки зрения. «Поэтому я чувствуя себя в долгу перед партией и не могу позволить, чтобы работа была изуродована деревянным сухим стилем из-за больной печени».

Он снова обращается к Лассалю, чтобы тот связался с Дюнкером и объяснил ему ситуацию. «Я закончу рукопись в течение 4 недель, потому что только что начал активно писать» {67}. Недели измышлений и уверток отражены в письмах Энгельсу, а сам Маркс изо всех сил старается закончить книгу.

29 ноября — Женни переписывает рукопись {68}.

22 декабря — рукопись должна попасть к издателю до конца года. «Теперь в буквальном смысле нельзя терять ни минуты» {69}.

Середина января — он до сих пор не отправил рукопись, хотя уже написаны три части общим объемом 192 страницы; хотя уже придумано общее название «Капитал» — но пока еще в ней ни слова о капитале не говорится {70}.

21 января — злополучный манускрипт готов к отправке… но у Маркса нет денег на почтовые расходы и страховку {71}.

Наконец 26 января 1859 года Маркс пишет Энгельсу короткое, в три строки письмо: рукопись «К критике политической экономии» отправлена Дюнкеру {72}.

Маркс гадал, будет ли книга иметь успех в Берлине, чтобы он мог искать издателя в Лондоне и договариваться о переводе на английский язык {73}.

27. Лондон, 1859

Увы, это ужасно — быть мудрым, когда мудрость не приносит мудрецу никаких наград.

Пока Маркс работал над рукописью, мировой финансовый кризис, от которого они с Энгельсом ожидали, что он выльется в революцию, закончился, так и не уничтожив капиталистическую систему, не спровоцировав серьезных социальных потрясений и не опрокинув ни одно правительство. В Пруссии, правда, был новый правитель, но причины тому были вполне естественные. Король Фридрих Вильгельм в 1858 году сошел с ума, и его брат Вильгельм стал регентом. Вильгельм в свое время послужил брату чем-то вроде громоотвода — ходили устойчивые слухи, что это он приказал армии стрелять в толпу в марте 1848 года, тем самым спровоцировав восстание в Берлине {2}. Однако Вильгельм-регент вскоре удовлетворил тех, кто мог бы уйти в оппозицию, поскольку перетряхнул правительство, убрав из него тех, кто стоял за репрессиями последнего десятилетия {3}. Среди них был и брат Женни, Фердинанд фон Вестфален {4}.