Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  Ему дали отдохнуть от допросов два дня, а потом все началось заново, с новым следователем. Увидав его в первый раз, Берия тут же окрестил его про себя Черным Человеком. Черные, необыкновенно густые, короткие волосы, как плотно натянутая шапка, черные тусклые глаза, черная рубаха и черные галифе. Только китель, без знаков отличия, несколько похожий на пиджак, был пошит из зеленовато-коричневой материи.

  - Ну, Лаврентий Павлович, результатами следствия руководство, в общем, довольно. А теперь пришла пора признаваться, как положено.

  - Я не понимаю...

  - Да не волнуйтесь вы так. Вот ваши признательные показания. Ознакомьтесь, - да и подпишите. Вот, если хотите, очки, это ваши собственные, запасные. Оставить, к сожалению, не могу. Подпишите - и идите отдыхать.

  Прочитав, Берия поднял на Черного Человека потрясенный взор:

  - Я нэ пойму... Это же не мои показания! Это болезненный бред какой-то!!!

  - Экий вы, право, - поморщился Черный Человек, - буквоед. Какая вам разница? Конец-то все равно один... Ну, - надо так, поймите!

  - Нэт, - говорил он, чувствуя, как все существо его охватывает ледяной озноб, - это нэвозможно.

  - Эх-х, - тяжело вздохнул неизвестный, - кому, как не вам знать: для нас не существует ничего невозможного...

  - Мужчина, мне, конечно, не трудно, и вообще пора размяться, но, все-таки, по-человечески советую: лучше прямо сразу начинайте сотрудничать со следствием...

  И тут, приглядевшись к лицу распятого на крытом оцинкованным железом столу, под беспощадным светом двухсотсвечовых ламп человека (на этот раз объект с самого начала располагался НА СПИНЕ), товарищ Грингут сбилась с одного из своих типовых, безупречных, отшлифованных пассажей. Дело в том, что на этот раз ее не уведомили, кто именно будет ее клиентом. Только запретили вынимать зубы, - и все инструкции.

  - Ла... Лаврентий Павлович? Товарищ Берия? Да как же это?! - И замолкла. - Хотя, если так рассудить, - то чего удивительного? Таки совсем ничего...

  Прищурившись, он разглядел стоявшую перед ним невысокую женщину в халате, маске и плотно надетой медицинской шапочке, полностью скрывающей волосы. Скрыто было почти все, но жесткие, черные, чуть раскосые глаза ее были слишком узнаваемы. И голос этот он помнил. Дело в том, что во время его визита в Барнаул, он, что называется, положил на нее глаз. Неожиданно даже для самого себя, поскольку она вовсе не относилась к любимому им типажу. Но, однако же, что-то такое в ней было. О нее буквально несло кромешной ночью, первобытным зверством, и звериным же, буйным сексом. Извечным призывом злой и сильной суки в поре. Это была незабываемая ночь, любовники друг друга стоили, а она произвела на Берия сильное впечатление. Понравилась даже ее манера отдаваться со всей страстью, но молча: звуки полагались только к финалу и, при этом, без болтовни. При этом ему почему-то и в голову не пришло ее приблизить. А подробности ее профессиональной репутации он выяснил потом. И о том, что никто еще не продержался больше получаса - тоже. А еще - живописные подробности некоторых из ее самых любимых методик. И своеобразное чувство юмора, которое Софья Львовна иной раз проявляла во время работы.

  - Развяжите меня, - глухо сказал узник, - я все подпишу.

  "Я, по факту, на протяжении ряда лет являлся сотрудником мусаватистской разведки, и данный факт отражен в моей биографии, но является только прикрытием моей истинной деятельности по работе одновременно на две буржуазные разведки: германскую, в которую в 1918 году был завербован З.Крепс, и британскую, причем в последнем случае роль вербовщика сыграла видный агент британской разведки Пачулия Тамара Георгиевна. Сотрудничество продолжалось на протяжении ряда лет, после чего Пачулия начала вести антисоциальный образ жизни, опустилась в бытовом плане и сделала попытку меня шантажировать. В результате, чтобы избежать разоблачения, я собственноручно ее ликвидировал..."

  "... последним моим куратором стал А.У.Даллес. На протяжении последних месяцев я готовил и упорядочивал пакет документов, который содержал бы исчерпывающие сведения по положению дел в Специальном комитете, работу которого я курировал. Кроме того, на протяжении нескольких последних месяцев сформулирован и уточнен план "Ганфайтер", в котором предусматривалось использование первых образцов нового оружия для одновременного уничтожения советского партийного и военного руководства в ходе одной акции. Вслед за этим должен был последовать государственный переворот, изменение социально-экономического строя в СССР на буржуазно-демократическую модель и установление экономического господства крупнейших международных монополий. ..."

  "... В обмен на поддержку я, возглавив Переходной Комитет, должен был обеспечить следующие уступки в сфере международных отношений.

  На протяжении трех-четырех лет должен быть осуществлен постепенный вывод советских войск со всех европейских территорий, освобожденных в ходе войны.

  Отторжение колоний Франции и передача их под временное управление Объединенных Наций. Впоследствии временное управление становится постоянным.

  Установление временного управления, по сути - оккупационного режима на территории, до окончания войны подконтрольной правительству Виши.

  Расчленение Германии на ряд малых государств, которые сотрудники именовали "историческими провинциями": Бавария, Саксония, Тюрингия, Померания, Ганновер, и пр. под руководством марионеточных режимов. Историческую территорию Пруссии предполагалось разделить дополнительно, на две-три части, причем Восточную Пруссию предполагалось присоединить к территории Польши.

  При этом планировалось, что сама Польша, возглавляемая т.н. "польским правительством в изгнании", в настоящий момент находящимся в Лондоне, должна стать главным представителем и проводником воли Объединенных Наций в Центральной Европе.

  Союзники также планировали способствовать распаду Югославии, причем в данном случае от нас требовалось только невмешательство.

  Все вооруженные формирования СССР должны быть полностью выведены с территории Ирана с последующей заменой войсками и администрацией Объединенных Наций.

  Была достигнута договоренность, что в обмен на самые активные боевые действия против Японской Империи будет произведена аннексия Южного Сахалина и ряда островов Курильской гряды с передачей данных территорий СССР. В данном случае расчет велся на то, что у ослабленного войной и предательством СССР не хватит ресурсов для развития данных территорий, и они превратятся, по сути, в бесполезный балласт. ..."

  "На последующем этапе, спустя пять-шесть лет, планировалось проведение "свободных выборов" в республиках Прибалтики, Закавказья и Кавказа под контролем т.н. международных наблюдателей. Таким образом предполагалось обеспечить постепенный выход данных республик из состава СССР с фактическим его роспуском. В первую очередь правящие круги Британской Империи интересует в этом плане Азербайджан. ..."

  "Когда возникла опасность реального разоблачения наших контактов со спецслужбами союзников и, таким образом общие наши планы оказались под угрозой, западная сторона решила полностью оборвать все контакты, передав вместо реальных документов, которые были обещаны, грубую фальшивку. При этом контакт с курьером, находившимся к тому времени под наблюдением, был умышленно проведен таким образом, чтобы его можно было зафиксировать, что, в итоге, и произошло. ..."

  - Гос-споди... Это же бред какой-то! Совершенно невозможно читать эту ересь подряд... Поневоле пропускаешь целые куски. Ну кто, кто в это поверит?

  - Ничего. Как говорится, - чем чудовищнее ложь, тем охотнее в нее верят.

  - О, цитируем Геббельса?

  - А ты что, всерьез считаешь, что автором данной максимы был этот хромой шимпанзе?

  - А кто?

  - Думаю, - никто. Она вечна.

  - Не понимаю только, - а на хрена понадобилась эта выдумка? Того, что есть, хватило бы двадцать раз на десять расстрелов...

  - Точно не знаю. Только Председатель считает, что ему в Рапалло предстоят с союзниками очень непростые терки. Так что, думаю, кстати может оказаться любой, даже самый маленький козырек.

  Они помолчали.

  - Зато первая часть.

  - Да уж. Страшный документ. Не дай бог, если попадет в какие-нибудь не те руки. Недаром решили отпечатать только три экземпляра.