Когда тебя любят - Денис Георгиевич Войде
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, жизнь кипела вокруг этой молодой, но очень уставшей женщины. Жизнь была вокруг, во всём и у всех. Жизнь была в любой книге – только Ия не ощущала себя живущей. Она чувствовала себя уставшей от того, что жизнь оказалась совсем не такой, какой она видела её некогда детскими глазами и какой она была у героев прочитанных ею романов. Но тем утром, когда Витя был в яслях, а Павел отсутствовал вторую неделю, Ия после слова «итак» начала описывать пустоту своего существования и отсутствия перспектив их семейного союза. В её письме, написание которого растянулось на несколько дней, слово «тишина» было употреблено лишь единожды. Она стала для Ии частью жизни. Все звуки слились с её постоянными внутренними монологами и скорбями по упущенному времени, ошибкам и лжи, с каждым днём всё больше обретающей плоть. Ложью Ия считала совместное проживание с нелюбимым мужчиной – своим мужем. Звуки теперь уже параллельной, какой-то настоящей, по мнению Ии, жизни превратились в гул, к которому она стала глуха. И в письме красной нитью проходило описание пустоты, парализующей её как женщину, жену и человека.
Идея изложения своего состояния в письме пришла к ней внезапно. Решение написать на бумаге всё, что в ней горело, – самой ей поначалу показалось странным. Предпосылки к этому были, только Ия долго не понимала, чего ей хочется. Поделиться своими переживаниями она ни с кем не могла. Пульхерию Иннокентьевну она в качестве исповедника не рассматривала, потому что их отношения мамы и дочери таких откровенностей не допускали, а близких подруг у неё для этих целей не нашлось. Она свыклась с чувством отрешённости и предательства. Предательства по отношению к самой себе – потому как однажды осознала, что к Павлу у неё нет чувств, какие подобает женщине испытывать к своему мужчине, и нашла силы признаться в этом. Отстранившись от мужа, но продолжая с ним жить, она решила, что предаёт не его, а себя.
Сейчас, разложив перед собой лист бумаги и ручку, она не знала, с чего начать. В какой-то момент Ия встала, словно поток бурлящих мыслей поднял её, переполняя эмоциями, давно никак не проявляющимися на её лице, и пошла поливать цветы на подоконнике. Потом снова села за стол и, сама боясь признательных слов, которые срывались с её губ, начала с одного слова.
Ии многое хотелось рассказать бумаге. Наступил такой момент, когда с простого вступления – такого, как слово «итак», человек совершает нечто, после чего меняются, казалось бы, предначертанные судьбы. Вот и у неё так получилось. С тем, что Ия написала, она жила не один год. И жили с ней те, кто после её открытого признания, оказались перед фактом неминуемой перемены их будущего существования. Маленький Витя будет всю свою жизнь невольно переживать из-за того, что мама назвала их с Павлом союз ошибкой.
Взяв ручку, Ия долго водила ею над листом, как будто вымеряя ровность строк и подсчитывая их количество. Но пришло время писать, потому что держать в своей голове все, с чем боролась она одна, сил не хватало. Наступил момент, когда повторять про себя всю историю своей жизни и в одиночку уличать в ней судьбоносные повороты было опасно тем, что это могло привести к психическим расстройствам. Это пугало её, хоть она долгое время нарочно и подавляла в себе страх, демонстрируя невозмутимость и умиротворение в личной жизни.
Со стороны их семья казалась обычной. Муж – музыкант, она – домохозяйка, у них маленький ребёнок, который уже ходит в ясельную группу детского сада. Вполне достойная, интеллигентная семья, ячейка общества. Только основой любого семейного союза, помимо уважения и общих детей, должна являться любовь – то, без чего жизнь Ии стала невыносимой. То, без чего она жить не хотела и не могла.
Она множество раз вспоминала своё знакомство с Павлом и всякий раз добавляла сказочный элемент в нарисованную ею картинку начала их отношений. Но с каждым разом фантазия её скудела. И не потому, что её не хватало. Какое-то внутреннее противоречие тормозило полёт иллюзий любовного счастья. За долгие годы их знакомства она научилась убеждать себя в том, что их союз уникален и неповторим. Однако за каждым таким примером являлось какое-нибудь разочарование. Временами она сама начинала сомневаться не только в правильности выбора спутника жизни, но и в том, был ли вообще у неё выбор, или то, что Павел выдержал испытание временем и убедил её в своей верности, стало главной причиной её согласия на брак. Эту версию Ия изложила в том письме, адресованном Павлу.
Письмо получалось длинным, потому что писалось с перерывами. Ия начала с воспоминаний о своём детстве. Она вкратце описала свою маму – женщину простую, воспитанную в рабочей семье, где каждый её член занимался своим делом: женщины – хозяйством, мужчины – общественной и профессиональной работой. Мама Ии любила и умела готовить. И семейные обеды по выходным, когда муж шёл на рынок за телячьей вырезкой, а Пульхерия Иннокентьевна готовила гарнир и что-нибудь на десерт, она вспомнила с особым трепетом. Но это отклонение от важной и волнующей её темы было сделано умышленно. Ия хотела выразить своё понимание семьи. Воспитанная на примере своих родителей с их неразговорчивостью, занятостью и всё-таки незримым, но ощутимым единством с их воскресными обедами и обязательным совместным ужином перед сном, по-настоящему любящую семью она видела именно так.
Прежде, чем переходить к другому абзацу своего изложения, Ия поймала себя на лукавстве. И вот из-за чего именно она осеклась: по мнению многих, идеальный брак зиждится на молчаливом доверии и полных кастрюлях по вечерам и выходным. Но что, казалось бы, может быть проще: ты варишь борщи, а он зарабатывает деньги на продукты для этого борща? И разве не так теперь и в её семье, где Павел – добытчик, а она – хранительница домашнего очага? С сожалением вывела Ия в следующих предложениях вывод, что, возможно, она, Ия – та, что может создать семейный уют, а Павел – тот, ради кого уют создают. Только то, что было создано когда-то, не сохранилось, а согревать нечто холодными руками глупо.
Ия в мельчайших подробностях вспомнила несколько эпизодов из своей студенческой жизни, о которых всегда
